Перед смертью не накрасишься
Шрифт:
Платье произвело настоящий фурор. Завуч при виде выпускницы с оголенными плечами и практически голой грудью, едва прикрытой тонким гипюром, кашлянула в кулачок. Классная руководительница побледнела, а директор, наоборот, побагровел, когда Эрика прошлась перед ними. Платье доходило ей до щиколоток, но по бокам разрезы доходили почти до самого верха бедра. И когда Эрика шла, то ее ноги были видны всем. Колготки и нижнее белье Эрика сознательно не надела. И взоры всех присутствующих мужчин были прикованы исключительно к ее персоне.
– Бесстыдница! – прошептала Нина Федоровна, их классная руководительница.
Впрочем, прошептала
– Девочка просто переволновалась, – попыталась оправдать она первую красавицу школы. – Экзамены. Стресс. А тут еще и смерть отца! Есть от чего девочке потерять голову!
Если у директора и было другое мнение относительно поведения его самой красивой выпускницы, то он держал его при себе. На выпускной вечер приехали журналисты из местной газеты. И на следующий день фотографии с полуобнаженной Эрикой украсили собой развороты всех газет.
– Шалава! – кричала на нее бабка. – Да в мою молодость, если бы девка прилюдно свои сиськи выкатила, ее бы в сортир окунули, а потом голой из деревни выгнали! Срамница!
– Всю семью опозорила! – рыдала мать. – Вот уж точно, беда одна не приходит. Не успели отца похоронить, а тут такое… Что у тебя там следующим пунктом? Развратничать начнешь? Ребенка нам в подоле притащишь! Утоплю! Своими руками задушу!
После этого Эрике и пришла в голову мысль свалить из родного городка. И она уехала. Долгое время от нее не было никаких известий. Ни хороших, ни плохих. А потом вдруг новость: Эрика выходит замуж. Да не за кого-нибудь, а за хорошо и матери, и бабке известного Владика – Владимира Бубенцова.
Да и Владик теперь далеко не прост. От маленького, неуверенного в себе прыщавого мальчика, каким он покидал родной Уранск, не осталось и следа! Собственную фирму в Питере имеет. Машины, загородный дом. Три раза в год отдыхает на курортах. Одним словом, не жених, а сказка!
С тех пор отношение у родных к блудной дочери совершенно поменялось. Будучи одинокой и свободной, она была родне в тягость, напрягала их и заставляла себя сторониться. А вот став обеспеченной замужней дамой, неожиданно вызвала к себе интерес всей родни. Ее хотели видеть. К ней хотели приезжать в гости. Ее звали к себе. Но Эрика и сама не ездила в родной город, и к себе не звала.
Так что ее похороны стали для родни единственной возможностью взглянуть, как жила их Эрика. И уж, конечно, они своего шанса не упустили.
– Едва Владик нам позвонил и рассказал, что случилось, мы в ту же минуту все собрались и прилетели.
Билеты на самолет родственникам покойной жены оплатил все тот же Владимир Иванович. Он, в отличие от жены, никогда связей с родным городком не терял. Своего отца и мать навещал регулярно. И так же регулярно поступала им от него материальная помощь в виде денежных переводов и других подарков.
– Золотой мальчик! – восхищалась теперь мать Эрики.
– Брыльянт! – вторила бабка.
– А как родителей любит!
– Каждый праздник им деньги шлет. Не считая тех, что ежемесячно высылает.
Мать с бабкой еще долго бы восхищались мужем дочери и его преданностью родне, но Кира их перебила:
– Скажите, а чем занималась Эрика до тех пор, пока Владимир Иванович не сделал ей предложение?
Вот тут-то подруги и поняли, что своим вопросом попали точно в цель. Пока еще было не совсем ясно, в какую именно. Но в цель они угодили. И мать, и бабка прямо позеленели
при этом вопросе. Потом глаза у них быстро-быстро забегали. И на лице у них читалась одна-единственная паническая мысль: что бы такое соврать? Толком врать ни та ни другая были не приучены. И поэтому у них получилось очень неумело.– Работала. На заводе, кажется.
– Да что ты такое говоришь, мама? На каком заводе? С такой-то красотой? В ресторане Эрика работала. Официанткой!
– Скажешь тоже, официанткой! Пела она! Певица у нас Эрика была. Там ее Владик и увидел. Спустя столько-то лет, а ретивое в нем взыграло! Он прямо там на сцене Эрике нашей предложение и сделал.
Одним словом, мать и бабка нафантазировали тут целый воз и маленькую тележку былей и небылиц про свою покойную дочь и внучку. Оставалось только изумляться тому, как хорошо работала голова у бабки, которой было уже сильно за восемьдесят. Видимо, не всем климат Уранска был вреден. Кое-кому он пошел на пользу, буквально законсервировав старуху.
Подруги поняли из их рассказов лишь то, что в Питере дела у Эрики шли совсем неважно. Красавиц тут и своих хватало. И той любви и обожания, к которому привыкла Эрика у себя на родине, в большом городе она не встретила. Наверное, жила на съемной квартире, питалась крайне скромно, все свободные средства пуская на приобретение модных красивых шмоток, косметики и украшений.
Вот только подробности этого периода жизни Эрики оставались для подруг тайной за семью печатями. У кого бы узнать о том, как жила Эрика эти годы? Как, а главное, с кем? Ведь должны же быть у нее друзья и подруги. Возможно, они смогут рассказать о том, что за враг был у Эрики. Враг настолько страшный, что он отважился даже на убийство.
– Ведь мы не можем с точностью утверждать, что именно произошло в салоне Борисыча, – рассуждала Леся. – С одной стороны, вроде бы все складывается против владельца салона. А с другой стороны, владельцев-то двое.
– Да и как ни крути, а только умерли-то совсем не они, а Эрика. Выходит, она пострадала больше всех!
– Не скажи. Борисычу и Гошику тоже несладко придется. Следствие, дознание и все такое. Возможно, им придется закрыть свой салон.
– Но все равно они остались живы! Один салон, может быть, они и закроют, зато другой откроют. А вот для Эрики отныне все кончено.
– Она могла быть случайной жертвой. Преступнику было нужно, чтобы кто-то отравился ампулой в салоне Борисыча. Им стала Эрика.
– Возможно, что ей просто не повезло. А если нет? Если ее убрали сознательно?
– Кто? Обожающий ее муж?
– Не так уж он ее и обожал. Ты же помнишь, что сказала на этот счет его секретарша.
– Муж Эрику обожал! Еще как обожал! Иначе не женился бы на ней спустя столько лет. И не прожил бы с ней в браке целых десять лет.
– Он просто терпел.
– Не бывает таких терпеливых людей! Муж Эрику обожал! А Оксане просто обидно было это признать. Ее-то собственный муж дышит к ней гораздо ровнее.
– Но Эрика…
– Да что ты заладила! Эрика, Эрика! Да, ее убили! Но убили в салоне Борисыча! А это значит, что убийца должен был туда проникнуть. Вот с этого и надо начинать!
– С чего?
– С расследования всех этих странностей и непонятностей, которые произошли в салоне Борисыча. Уверена, что это была лишь оправа, фон для главного преступления – убийства Эрики. Это и стало завершающим штрихом, гвоздем в крышку гроба!