Перед смертью не накрасишься

– Наверное, они живут в Уранске.

– Правильно! И прилетят на похороны Николая!

– Да, что-то такое я слышала уже.

– Они прилетят, а тут их встретит убийца! И он довершит начатое! Оставит Владимира полным сиротой и вдовцом!

– Зачем?

– Чтобы Владимир страдал и мучился.

– Какая чудовищная месть.

– В самую точку! И совершить подобное может только человек, глубоко ненавидящий Владимира!

В этот момент подругам принесли их солянки, ради которых им на время пришлось прервать разговор. Так как дома подруг ждал «рыбный» день, от которого они не ждали ничего хорошего, то они решили сегодня подстраховаться и плотно перекусить в ресторане, чтобы дома достаточно убедительно изображать восторг при виде поданного им очередного кулинарного шедевра тетки Калерии.

Девушкам показалось, что они еще никогда не ели таких вкусных солянок. Недаром говорят, что голод – это лучшая приправа. Они питались сухариками и пирожками с сосисками вот уже третий день. И теперь были счастливы, заполучив всего лишь обычную тарелку супа.

Еще девушки заказали себе горячее. И не успели они покончить с супом и крошечными ржаными хлебцами, которые им подали прямо с пылу с жару из печки, как перед ними появились тарелки с горячим. У Леси это была свиная ножка в панировке. А Кира заказала себе филе курочки, тушенное в сливках. Обычно девушки ограничивались в ресторанах салатиком или маленькой чашечкой кофе с десертом. Но сегодня, наголодавшись от теткиного «правильного» питания, они решили ни в чем себе не отказывать и наесться от пуза.

Они лишь не рассчитали того, что после сытного обеда кровь неизбежно отливает от мозгов и приливает… Правильно, приливает она к желудку. А мозг погружается в блаженную нирвану. От него нельзя требовать никакой работы.

– Как хорошо! – блаженно простонала Кира, откидываясь на спинку стула и лениво пощипывая последний хлебец, уже остывший, но все равно чертовски вкусный.

– И не говори!

– А мы так и не обсудили, кто же из подозреваемых больше других похож на преступника, – погружаясь в сладкую дрему, пробормотала Кира.

– Может быть, не стоит изобретать велосипед, а прямо спросить об этом у Владимира?

Некоторое время Кира созерцала свою подругу с таким умиленным видом, словно Пигмалион свою Галатею.

– Леся, ты все-таки гений! Обожравшийся гений! Сейчас немного отдышимся и поедем к Владимиру. Хорошенько расспросим его о том, кто бы мог желать ему зла! Если у него есть враги, пусть он нам так прямо и скажет!

Но для начала подруги позвонили Владимиру на сотовый телефон. Он сам дал свой номер девушкам, растроганный их желанием найти убийцу его жены.

– Никогда не доверял частным сыщикам, а особенно сыщицам, – сказал он им, правда, при этом. – Но сейчас я в таком отчаянии, что готов ухватиться как утопающий за соломинку. Дерзайте, девочки. И если вам все-таки удастся вычислить мерзавца, я вас обеих озолочу!

В «золочении» подруги не очень-то нуждались. Они и сами неплохо зарабатывали. Но все равно приятно, когда кто-то хочет вас «озолотить». Да и тесный контакт с главным подозреваемым тоже никогда не повредит. Почему подозреваемым? Но никто же не станет возражать, что при убийстве замужней женщины главным подозреваемым становится ее муж. Ну а при убийстве мужа, естественно, первенство среди подозреваемых получает его жена.

Владимир звонку подруг обрадовался. И встретиться, чтобы поговорить, тоже согласился.

– У вас есть для меня новости? Есть? Тогда подъезжайте к моему офису. Адрес…

Адрес у подруг уже был. Но они не стали говорить об этом Владимиру. Ведь адрес попал к ним не совсем легальным путем. Лева – дизайнер по интерьерам, отвергнутый друг Борисыча, а также один из многочисленных свидетелей по делу об убийстве Эрики, по доброте душевной передал адрес офиса Владимира Ивановича подругам.

Возможно, он и не имел права это делать. И подруги поехали туда, познакомились с секретаршей Оксаной, узнали от нее немало интересного из жизни босса и его супруги.

Но такую информацию лучше было держать при себе. Люди почему-то крайне негативно относятся к любой попытке проникнуть в их личную жизнь. И Владимир Иванович, увы, не был исключением из этого правила. Подруги действовали согласно поговорке «Слово – серебро, а молчание – золото». И были вознаграждены за это сполна.

Владимир Иванович назначил им встречу возле своего офиса.

– Тут напротив есть маленькое кафе, там подают чудесный латте. Встретимся там через час. Успеете?

– Мы можем и раньше.

– Боюсь, что раньше не успею я сам. Дело в том, что у меня назначена еще одна встреча. Закончу там и приду к вам.

В кафе подруги успели к назначенному часу. Кофе, судя по запаху, тут и в самом деле варили отменный. Но после плотного обеда подругам совсем ничего не хотелось. Ни кофе, ни булочек с шоколадной помадкой, ни сдобных печений. И они остались на улице, дыша прохладным воздухом и любуясь на капель, которая струилась с крыши.

– Смотри, мужик до чего на нашего Владимира Ивановича похож, – внезапно произнесла Кира. – А баба-то с ним какая рыжая!

Леся взглянула в ту же сторону и ахнула:

– Он не просто похож! Это же он и есть!

И подруги уставились во все глаза на маленького и кругленького Владимира Ивановича, который в этот момент отбивался от какой-то рыжей девицы.

– А баба кто такая?

– Не знаю. Но она прямо повисла на нем.

Но Владимир Иванович не был в восторге от такого поведения своей спутницы. Он всячески пытался от нее отделаться. Отпихивал ее от себя, отталкивал и даже брыкался. Но рыжая не унималась. Стоило Владимиру отцепить ее руку со своего пальто, как она вцеплялась ему в пиджак, в рубашку и даже в галстук. Вела она себя настолько вызывающе и неприлично, что на ссорящуюся пару обращали внимание прохожие. Но рыжая продолжала что-то требовать от мужчины.

Что она говорила Владимиру Ивановичу, подруги не слышали. Но сам он выглядел очень разгневанным. Наконец ему удалось отцепить рыжую от себя. Она замерла рядом с ним. А Владимир Иванович вытащил из кармана свой бумажник, дал рыжей денег, а потом, озираясь по сторонам, перебежал дорогу и, не заметив стоящих за рекламным стендом подруг, вошел в кафе.

Рыжая осталась на другой стороне улицы. Некоторое время она смотрела вслед убежавшему от нее мужчине, словно колеблясь, побежать за ним или довольствоваться полученной подачкой. Но потом махнула рукой и пошла в противоположном направлении. Одета она была в высокие ярко-красные сапоги на высокой шпильке и коричневую норковую шубку. Рыжие волосы девушки, развевающиеся у нее за спиной, эффектно смотрелись на темном фоне меха этого зверька.

– Леся! – ахнула Кира, пораженная внезапной догадкой. – Это же она!

– Кто она?

– Рыжая, которая приходила в гости к Николаю.

– Точно! – тоже ахнула Леся. – Сама рыжая плюс сапоги и шубка! Это она!

– За ней! Скорее!

И, позабыв про дожидающегося их в кафе Владимира Ивановича, подруги кинулись следом за рыжей бестией. Она быстро удалялась от них. И девушки опасались, как бы им не потерять рыжую копну волос в этой уличной толчее.

Они все же догнали ее. Догнали и пошли следом, переглядываясь и недоумевая, кем может быть эта девица. Любовница? Но отношения у нее с Владимиром Ивановичем не слишком-то нежные. Деловой партнер? Но разве бывают партнеры, так сильно смахивающие на валютных проституток? Действительно проститутка? Но почему она вела себя столь нагло?