Передача лампы

В этой ветви выделяются несколько имен. Бодхидхарма — самое выдающееся… Он поднялся на несколько ступеней выше, чем Махакашьяп. Иными словами можно сказать, что Гаутама Будда совершил переворот, который достиг высшей точки в Бодхидхарме. Если Гаутама Будда — источник, то Бодхидхарма — это предельное цветение. В нем слились воедино все качества Гаутамы Будды, все качества Махакашьяпа и некоторые его личные качества.

Например, он был первым в истории возмутителем спокойствия. Будда был очень интеллигентным, что естественно — он же принц, обучавшийся правилам хорошего тона при дворе. Он не может быть эпатажным. Махакашьяп — безмолвный мастер; вопрос о неистовствах даже не поднимается. Бодхидхарма в полной мере эпатажен, в полной мере откровенен. Все, что он говорит, ранит человека почти как меч. Разумеется, он тоже не мог изменить много людей.

Люди его боялись, даже императоры боялись. Они хотели видеть его, они столько слышали о нем. Его пути и методы были уникальными, и те, кто обладал достаточным мужеством, чтобы остаться с ним, изменились тотально, превратившись в новый вид человечества. Он неожиданно стал знаменитым. Но одновременно у тех людей, которые хотели увидеть его, встретиться с ним, возникал страх, потому что никто не знал, что он сделает, как он себя поведет. Он был самым непредсказуемым мастером всех времен.

После Бодхидхармы было много других основателей, но Бодхидхарма был последним индийским основателем дзен. Он перешел Гималаи и направился в Китай. Когда его спросили, куда он идет, он ответил: «На поиски львов. Я не могу работать с трусами». И он был прав: страна была полна трусливых лисиц.

Китай был неизведанной землей, только обратившейся к буддизму. Даже император Ву, который в то время был самым великим императором мира, потому что он правил всем Китаем, ждал с напряжением встречи с Бодхидхармой.

Он встречал многих смиренных, кротких, замечательных, славных буддийских монахов. Он слышал истории о Бодхидхарме — которые шли впереди него, — что он не был ни кротким, ни смиренным человеком, но не был также ни эгоистичным, ни высокомерным; что он был очень простым и искренним человеком, но он не ходил вокруг да около, а переходил прямо к сути. Он действовал, как хирург: причиняя боль, он удалял рак из души человека.

Ву решил встретить его на границе. Он представился и сказал Бодхидхарме: «Я предоставил все, чем владею, Гаутаме Будде. Тысячи монахов, сотни монастырей, храмов, изваяний, тысячи переводчиков работают над каждым словом Будды, чтобы перевести их на китайский. Какое я получу вознаграждение?»

Бодхидхарма посмотрел на него очень сурово и сказал: «Вознаграждение? — Ты попадешь в седьмой круг преисподней».

Ву был удручен. Он не мог в это поверить; что это был за человек? Тем не менее, он был очень терпелив и, зная кое-что о Бодхидхарме, сказал: «Я не сделал ничего плохого. Почему я должен попасть в седьмой круг ада?»

Бодхидхарма ответил: «Дело не в том, чтобы делать что-то правильно или неправильно; ты сделал с неправильной мотивировкой — ты хочешь получить вознаграждение. У тебя есть желание получить вознаграждение; ты все еще незрелый. Ты не можешь сделать что-либо так, что оно само по себе будет вознаграждением? Если ты не можешь сделать ничего, что само по себе будет вознаграждением, тогда вообще забудь о религии.

Если вознаграждение в будущем, то монахи, которые говорили тебе, что ты попадешь на седьмое небо, дурачили тебя, обманывали тебя; или, возможно, они сами глупцы. Религия никак не связана с будущим. Все, что ее занимает, — это данный момент, прожитый во всей тотальности. И это приносит свое вознаграждение. Если бы ты действительно любил Будду, то наслаждался бы всем, что ты делаешь. Ты уже получил свое вознаграждение.

Если ты просишь вознаграждения, это значит, что все, что ты делал, ты делал не с любовью, это не было для тебя любовной связью — это была выгодная сделка. И я потрясен, что, будучи императором, ты являешься не кем иным, как дельцом. Я не переступлю границ твоей империи. Я пришел в поисках львов, но если император не лев, то это бесполезно».

И он отправился в горы. Но перед тем как он отправился в горы, Ву сказал: «Извини меня, твое учение настолько ново… Никто никогда не говорил мне, что настоящий момент — это все, но я вижу, что в этом истина. Я вижу это в твоих глазах — ты живое доказательство этому. Не оставляй меня так. По крайней мере, прежде чем уйти, ты должен помочь мне избавиться от эго — потому что в каждой заповеди Будда повторяет: „Отбрось эго“. Я пытался и так и этак, но все напрасно».

Бодхидхарма ответил: «Я никогда никому не говорю: „Отбрось эго“, я делаю это сам. Приходи ко мне рано утром, в четыре часа утра, один, без своей охраны, без своего меча — в храм, где я остановился, и я покончу с твоим эго навсегда».

Император не мог уснуть, размышляя, идти ему или нет: «Кажется, этот человек сумасшедший! Как может кто-то еще уничтожить твое эго? Я никогда не слышал об этом, а я слушал многих мистиков. Они все говорят: „Ты должен сделать это сам, больше никто не сможет сделать это“. Он первый… и он кажется таким уверенным… И то, как он смотрит, и то, как он говорит, тоже вызывает страх, и он попросил меня прийти одного — без охраны, без меча, в четыре часа, когда еще совсем темно; „Приходи, я буду ждать тебя в храме, я покончу с твоим эго навсегда“».

Он воевал, но никогда не тревожился, но этот человек вызывал у него сильный страх; он может сделать что угодно. У него в руке тяжелый посох; он может ударить или… «Никто не узнает, потому что я буду один. Я никогда не был один». Много раз он говорил себе: «Забудь об этом», — но заснуть не мог. В четыре часа он вынужден был пойти: такой притягательной силой обладал этот человек.

Когда он пришел, Бодхидхарма сказал: «В итоге ты все-таки решил прийти — а всю ночь колебался».

Ву спросил: «Как ты узнал?»

Бодхидхарма сказал: «Это вопрос не знания. Эго — такой феномен, что, если кто-то обещает его уничтожить, оно вызывает у тебя величайшие сомнения: „Идти к этому человеку или не идти к этому человеку?“ Но ты набрался храбрости, и я доволен. Теперь сядь и закрой глаза. И попытайся найти эго, где оно. И в тот момент, когда ты схватишь его — я сижу перед тобой с палкой — один удар, и с эго покончено».

Император Ву не мог понять, что бы это значило. Что он говорит? Но не было другого выхода, чем сделать то, что он приказал. И он сел перед ним. Впервые в жизни он с закрытыми глазами пытался найти эго, зная, что рядом сидит Бодхидхарма с посохом — опасный человек.

«И что он имел в виду, когда сказал, что один удар — и все кончено? Он покончит со мной или с эго? Но теперь что будет — то будет. Лучше все-таки попробовать».

Ву все осмотрел внутри: он нигде не мог найти эго. Эго — это просто воображение; это не реальность, не то, что ты можешь найти. И пока он искал эго — так скрупулезно, потому что напротив сидел безумец с посохом, — мысли остановились, время остановилось. Он не заметил, как пролетели два часа, но он впервые почувствовал великую тишину, настоящий покой.

Когда поднялось солнце, его лицо озарилось новым светом. Бодхидхарма встряхнул его и сказал: «Достаточно. Ты не нашел его, потому что его там нет. Те, кто искал его, никогда не находили, и те, кто продолжает искать способ отбросить его, избавиться от него, освободиться от него, остаются в той же тюрьме, потому что они никогда не ищут его. Прежде чем начать думать, как отбросить что-то, нужно найти его. Ты не можешь отбросить то, чего не существует».

Император Ву дотронулся до ног Бодхидхармы и сказал: «Я освободился от бремени, от которого, как я думал, невозможно избавиться в этой жизни, потому что священные книги говорят, что нужны многие и многие жизни, чтобы избавиться от эго, — а ты смог покончить с ним за мгновение».