Передозировка
Шрифт:
Молчание в кабинете сгустилось.
— Сколько времени прошло после получения этой травмы? — спросила Эмма.
Вдруг он раньше с кем-то подрался?
— Повреждения свежие. Кровоподтеков не было видно на первом комплекте снимков, но на втором, сделанном после перевода, они видны отчетливо.
— Значит, вы полагаете, что кто-то придушил его в душевой, ударил головой о бетонный угол, а потом вколол пропофол?
— Именно так. Могло быть и в другом порядке: кто-то придушил его до потери сознания, вколол пропофол, а уже потом ударил головой
— Откуда? — спросил главный администратор.
— Этого мы не знаем. Пока не знаем. — Детектив снова оглядел каждого по очереди и добавил: — Я позвал вас сюда затем, чтобы сообщить: теперь мы расследуем это дело как покушение на убийство. И будем допрашивать сотрудников. Рассчитываем на ваше сотрудничество, насколько это возможно. Мы намерены побеседовать с каждым из вас.
Нет конца везению.
Эмма встала и направилась к двери, пока никто не успел ее остановить, но Загарян нагнал ее:
— Позвольте, я пройдусь с вами. Мы говорили с его женой. Она сказала, что понятия не имеет, кто и зачем мог желать ему смерти.
— Согласна. Представить себе не могу, чтобы кто-то мог настолько ненавидеть Джорджа.
— Вы сказали «настолько»? У него были враги?
— Он любил посмеяться и подшучивал над людьми. Иногда грубовато.
— Они с женой ладили?
— С Мэри? Как и любая пара, которая живет вместе десятки лет. Вечно ссорились по поводу денег — с финансами у них всегда были проблемы, особенно после того, как в прошлом году Мэри потеряла работу. И по поводу курения. Они оба курили и винили друг друга в том, что не могут бросить. Мэри была раздавлена, когда случилось несчастье, и я не имею ни малейших причин подозревать ее.
— А может, все вышло случайно? Например, Джордж вошел в душевую, увидел, как кто-то собирается уколоться, и этот кто-то попытался заставить его замолчать?
— Думаю, такое вероятно… Но, знаете ли, у нас здесь не то место, где медбратья каждый день пускают наркоту по вене прямо в душевой.
— Ну, это мог быть и не медбрат, и не обязательно каждый день.
Эмма молча пожала плечами.
— Мы также рассматриваем возможность шантажа. В финансовом плане дела у Джорджа были вовсе не так плохи, как вы думаете. На его личном текущем счете десять тысяч долларов. Как думаете, откуда эти деньги?
— Понятия не имею.
Мэри с Джорджем жили бедно. Такая сумма могла бы многое изменить, но откуда ей было взяться?
— Мне надо идти, детектив, — сказала Эмма, набирая код на двери отделения неотложной помощи. Ее не было на месте полчаса — целую вечность по меркам неотложки. За такое время многое могло случиться, и обычно случалось.
— Спасибо за помощь, — кивнул Загарян. — Пожалуйста, помните, что это конфиденциально. Прошу не обсуждать факты с персоналом.
— В самом деле? А я-то как раз собиралась на «Фейсбуке» написать, — съязвила она, разворачиваясь, чтобы уйти.
Детектив прихватил ее за локоть. Она обернулась и увидела смешинку в его серых глазах.
— Может, подружимся на «Фейсбуке»?
Он шутит?
— Или попьем кофе как-нибудь на днях?
Это профессиональное или личное? Он симпатичный, а она одинока. Слишком одинока. Но он из полиции.
Не люблю полицию.
— Может, я просто хочу расспросить вас, — сказал он, словно читая ее мысли. — А может, и нет. Не узнаете, пока сами не проверите, верно?
Он сказал «пока», не «если».
— Доктора Стил просят пройти во второй блок, — ожил динамик.
Она была рада уцепиться за эту возможность и сбежала, не проронив больше ни слова.
ПАУК
Я вернулся.
Половина одиннадцатого. Дал ему чуть больше времени.
Сажусь на скамейку.
Наклоняюсь, якобы собираясь завязать шнурок, и заглядываю под сиденье.
Голубой пластиковый пакет. Небольшой.
Поднимаю его.
Внутри — сверток из небеленой бумаги.
Открываю.
В нем — пакетик с застежкой. Белый порошок. Похож на соль, только легче.
Открываю. Нюхаю.
Пробую на вкус.
Вот оно, мое спасение. Отлично!
Закрываю пакетик и кладу в карман.
Фотография. На обороте — номер машины.
Я ее знаю.
«Нож не выбрасывай», — сказал он.
Хорошо.
Это будет просто.
И весело.
ГЛАВА 25
Седоватая женщина во второй палате ловит ртом воздух. Ее костлявая грудь под тонким больничным халатом вздымается при каждом тяжелом вдохе. Множество проводов подсоединяют ее к мониторам. Она сидит с прямой спиной, подавшись чуть вперед, словно принюхивается, и с трудом удерживает вертикальное положение, опираясь на тощие руки и вцепившись ладонями в колени.
Поза при удушье — как по учебнику. Она не может проталкивать воздух в легкие, хотя сатурация на 100 процентах. Странно. Тяжелые астматики и старые курильщики с убитыми легкими принимают такую позу, чтобы увеличить приток кислорода, но, судя по показателям, у этой в крови кислород на максимуме.
Эмма подошла, чтобы представиться.
— Привет, Эмма.
Узнавание пришло не сразу.
Шейла, жена Курта.
Они не встречались уже сто лет, потому что Эмма с Куртом перестали общаться. И Эмма никогда не видела Шейлу под жалким покровом больничного халата. И все же было заметно, как сильно та постарела.
— Шейла?! Что случилось?
— Мне… трудно… дышать.
— Давно?
— С утра… или с прошлого вечера?
— Что-нибудь еще? Температура, боли в груди, кашель?
— Нет.
— Ты куришь?
— Нет.
— Какие-то медицинские проблемы?
— Депрессия… Тревожность… Два выкидыша.
Эмма слышала о выкидышах. Поговаривали, что именно они и разрушили брак Курта.
И зачем только люди хотят детей? От них одни проблемы! Она уже несколько дней не спала, разыскивая так и не объявившуюся Тейлор.