Перекрёстки

– Всех что ли? — испуганно спросил Трей, вспомнив свою неудачную шутку про губы Фудо.

– Нет-нет, как и говорили, соседа справа, — улыбнулась Глория.

– И не мечтайте! — Анна вскочила на ноги как ужаленная, Хао уже почти облизывался.

– Я не стану целовать Фудо! — взбунтовался Трей.

– Я тебе и не дамся, — тут же ответил Монк.

– Кусать его носки?! — Рен тоже оказался на ногах.

– Рот... — тихонько причитал Феникс, — я сказал, что мне не нравится его рот...

– А можно в любое место из выбранного? — Фудо уже примерялся к ногам Мати.

– О господи... — Пилика опять опустила голову.

– Да тихо вы! — Глория пыталась переорать разбушевавшуюся публику, но каждый возмущался тем, что надо теперь делать, — Тихо!!! Игра есть игра! Никто вас не заставлял такие вещи называть, как носки, Рен!

– Нет! — снова взвизгнула Анна.

– Это и впрямь слишком, — вступил Йо.

– Я так не играю! — Хао тоже поднялся, — Как сказано, так и сделаем.

– Да ты с ума сошел! — крикнула Анна ему в лицо и быстро выбежала из комнаты.

– Анна! — Йо вскочил вслед за ней.

– Стой, — Хао потянул его за руку, — стой, я с ней поговорю. Правда, Йо, надо поговорить.

– Не смей и пальцем её трогать, Хао, — предупредил Йо, Хао мирно поднял руки вверх.

– Есть, кэп! Да и потом, думаю, ты тут же услышишь её вопли... — он прошёл и скрылся за винтажной дверью каминной комнаты.

– Анна...

– Убирайся, — выдавила Киояма, — ты знал!

– Нет, я не знал! — так же громко ответил Хао, — Повернись!

– Чего тебе надо?! — Анна резко развернулась.

– Перестань устраивать истерики, — спокойно ответил Хао, — я не буду с тобой ничего делать.

– Но это же правила, игры! — с сарказмом выдала Анна.

– Ничего страшного, переживу, — он вздохнул.

– Хао... — Анна покачала головой, — ты ни о ком не думаешь, кроме самого себя.

– С чего ты взяла?

– Тебе плевать на чувства Джин, ведь так?

– А вот это уже не твоё дело, дорогая, — он усмехнулся.

– И тебе совсем не жаль её?

– Я сказал, не твоё дело! — он приблизился к ней вплотную. Анна не двинулась с места.

– Ты портишь мне жизнь в течение уже многих лет. Могу говорить всё, что хочу, — она скрестила руки на груди.

– Анна, ты бесчестная.

– Да как ты смеешь! — возмутилась девушка, — Я вовсе не обязана подчиняться правилам какой-то дурацкой игры!

– А в чём дело, боишься? — усмехнулся Хао.

– Ты, я смотрю, никак не возьмешь в толк, что у людей есть чувства. Я никогда не причиню Йо такие страдания!

– Не смеши, дело не в нём! — отрезал Хао, — Ты просто боишься! Боишься меня, себя, своих чувств, своего тела! Анна, ты всего боишься!

– Нет! — воскликнула девушка.

– Да, — кивнул Хао, — здесь Йо нет.

– Не имеет значения, я не буду обманывать его.

– Ты уже делаешь это! — рассмеялся Хао, — Неужто рассказала про нашу встречу в прошлый вторник?

– Но это ты обнимал меня! — возмутилась Анна.

– Значит вины твоей нет. Зачем же смолчала? — Хао приподнял брови.

– Я рассказала, — Анна гордо вскинула голову.

– Врёшь, крошка. А ты этого делать не умеешь совершенно, — он развернулся и пошёл к двери.

– Постой! — крикнула Анна, — Что ты хотел сказать всем этим? — она подошла к нему.

– Только то, что ты трусиха, и что Йо не любишь. И боишься собственной реакции на меня, ты боишься, что я останусь в твоих воспоминаниях и буду появляться в памяти совершенно не вовремя.

– Нет, — Анна покачала головой и чуть отошла назад. Как он может знать такое?!

– Анна, — нахмурился Хао, — Анна, нет, не плачь...

– Я не плачу, — упрямо ответила девушка, сжав губы.

– Прости, — Хао быстро подошёл к ней и взял её руки в свои, — прости, я не хотел обидеть тебя. Не плачь, ради бога, не плачь, — он медленно поцеловал кончики её пальцев.

– Перестань, Хао, — Анна вяло попыталась вырваться из его рук. Скорее по привычке.

– Успокойся, — он притянул её к себе, — я больше не буду так говорить. И обещаю впредь молчать про твою грудь, — усмехнулся Хао.

– Не такая уж она выдающаяся, — буркнула Анна, прижавшись к его груди.

– Для кого как, — он тяжело вздохнул.

– Чем же тебе не понравилась моя шея?

– Да нравится она мне, — он снова улыбнулся, — мне всё в тебе вообще-то нравится.

– Перестань так говорить, — она упёрлась ему в грудь руками, — это неправильно.

– Что именно?

– Нравится тебе во мне только одно — моя принадлежность твоему брату, — ответила Анна. И ей почему-то стало так больно от этого, что слёзы опять сами потекли из глаз, Анна яростно их смахнула.

– Ты не права, — медленно произнес Хао, наблюдая за ней, — чертовски не права.

– Ну конечно, — сарказм вернулся в диалог так же стремительно, как и уходил.

– Жаль, что ты и впрямь так думаешь, — он снова направился к двери.

– Хао! — и Анна снова остановила его, — Я готова.

– К чему готова? — удивленно спросил Асакура.

– К выполнению правил игры, — ответила Анна, — но только здесь, — ей вдруг дико захотелось очутиться именно в его объятьях. В его, а не в чьих-то ещё.

– Ты не в себе, — усмехнулся Хао.

– Я вполне в себе, — ответила Анна и расстегнула первые четыре пуговицы на бежевой шерстяной футболке с горлом, — или ты передумал и моя грудь больше не впечатляет тебя?

– Очень даже впечатляет, — он попытался сосредоточиться на её лице и глазах, и не обращать внимания на её руки, которые раскрывали ворот в разные стороны.

– Тогда давай, — она подошла к нему даже слишком быстро.

– Анна, прекрати, — он с трудом сохранял ровное дыхание, — я же изнасилую тебя прямо здесь!

– Ну ты же хорошо помнишь условия игры, — возразила Анна, обвивая его шею руками и склоняя его голову вниз.

– Черт, — выругался Хао, с силой притянув её левой рукой к себе, правой он сжал её грудь. Анна выдохнула, чуть приподнявшись ему навстречу. И тут его понесло. Он быстро толкнул её к стене и правой рукой нащупал застежку лифчика.