Перекресток одиночества 4: Часть вторая

Я уже не раз и не два задумывался о том, откуда в этом крохотном ледяном мирке постоянно появляются кое-какие лекарства, сигареты, конфеты и прочие такие мелкие и такие желанные достижения человеческой цивилизации. А чайная заварка? Очень редкое кофе? Сахарок?

Сидельцем я старался узнать как можно больше информации о тюремном быте, зная, что каждая мелочь сильно пригодится, если придется отсидеть все сорок лет. Но как только я попал сюда вниз, то разом забросил ставшую неинтересной мне тюремную тему. И быть может упустил из виду целый пласт важнейшей информации, которая напрямую влияет и на снежный мир внизу под тушами тяжело летящих тюремных крестов…

Да я много чего забросил — те зашифрованные записи, поход к разбитым крестам, сбор информации о Замке…

И этому есть оправдание — я один и постоянно в движении. Это только в фантастических книгах единственный герой способен отыгрывать роли как минимум десяти человек, являясь гениальным механиком, неплохим портным, прекрасным дешифровщиком, уникальным бойцом и душевным исполнителем на дуде.

— А говорили на русском, да? — уже второй раз спросил до недавних времен безымянный луковианец, впервые представившись, когда я подарил ему принесенный с собой нож с ножнами и все это на широком ремне.

Его звали Дэдо Лидич. Прозвище Склока, если перевести с луковианского. Как он сам с кривоватой усмешкой признался, его практически изгнали аж из двух бункеров, а по пути в третий на отшибе, познакомился с Чиффом, в чью старую машину попал в качестве попутчика. Разговорились, поняли, что разделяют взгляды на многое из происходящего здесь и на этом сдружились. Вскоре Дэдо уже работал на Чиффа, став одним из самых верных его соратников.

— На русском — подтвердил я и фыркнул — Да какая разница? Пусть хоть на марсианском говорят — там не хозяева говорили, а… даже не знаю, как обозначить тех, чьи подрагивающие от беспокойства голоса я слышал.

— Кухонная прислуга? — предположил Чифф.

— В точку — кивнул я — Кухонная прислуга. В прошлом они были сидельцами и дергали рычаги как мы. Вживую я их увидеть не сподобился пока, но на слух голоса у них помоложе ваших и постарше моего. Нечто среднее, полагаю.

— Сорок? Пятьдесят?

— Примерно так — согласился я — Но это чисто мое ощущение.

— То есть четыре десятка лет они в застенках не провели?

Прикрыв глаза, я заново вспомнил весь тот разговор, снова ощутил особую бодрость, не слишком злое бурчание и те особые нотки, с какими обычные честные работяги упоминают не каторгу, а скорее подшипниковый забор, где они начали свой трудовой путь молодыми практикантами и вот уже подходят к пенсии, проработав там всю рабочую жизнь…

— Вряд ли — хмыкнул я — Нет у них той особой сдержанной печали как в ваших голосах. Но глупо ведь гадать. Все что я слышал — так это два голоса, раздающиеся из-за прикрытой тряпками решетки. Там может быть что и кто угодно. Слишком много предположений, основанных на услышанных и увиденных мной обрывках сведений. Шаткая получается конструкция… Ведь все может быть совсем иначе, чем представляется. Чувствую себя сейчас персонажем из пещерной аллегории Платона.

— Пещерная аллегория Платона? — Чифф искренне заинтересовался — Я знаю, что Платон это один из земных философов далекого прошлого.

— Он самый. И он же аллегорию, названную платоновской пещерой — ответил я и поднялся — Не волнуйтесь — в этот раз я соберу куда больше информации. Микрофон готов, Милен?

— А что его готовить? — она искренне удивилась, протягивая мне аккуратно свернутый провод — Главное не потерять. И главное не умереть в леднике. Вы ведь не забыли про заполненную смертью ледяную трубу?

Я пожал плечами:

— Это того стоит.

— А ты ведь улыбался задумчиво последние минут так десять — вспомнил Дэдо — О чем думал, Охотник? Если не секрет, конечно.

— Улыбался? — удивился я и, увидев кивок, напряг память — О чем я думал? А! Смешно, но я думал о том, что база врага оказалась большой кухней, кормящей всех сидельцев. И что там даже плохого учинить ничего нельзя — иначе сотни сидельцев не получат пропитания. А это уже может привести к массовой гибели. Это первое, о чем я подумал. Потом было второе и третье.

— Прямо интересно… — Чифф задумчиво кашлянул — Мысль действительно пугает. О чем еще думал?

— Столько ледяных глыбы лезет и лезет… Я ведь реально ожидал увидеть в конце тоннеля первопричины образования такой массы льда. Но почувствовал лишь жуткий холод, а увидел только лезущую из дыры будто нарезанную ломтями ледовую пробку. Туда дальше не протиснуться… там и кошке не проскочить. Чересчур уж большой объем льда и все больше похоже на очень неспешную конвейерную ленту…

— Верно. И что?

— Может ли это быть как-то связано с постоянно поступающей в кресты питьевой водой? С той водой, что мы все использовали для питья, уборки и помывки — я оглядел задумавшихся стариков — Я телепортацию и затраты энергии на нее не трогаю, но ведь саму воду тоже надо откуда-то брать. Есть у нас задачки по математике, звучащие как: «сколько литров воды вытечет из неисправного крана…». А там наверху сотни и сотни всегда приоткрытых водных кранов. Это второе, о чем я подумал. И третье — если мы вдруг чего натворим, и сидельцы реально перестанут получать еду, немалое их количество перестанет и стрелять по Столпу — так не позволит ли это твари чуть прийти в себя и вырваться?

— Эк ты завернул — крякнул Чифф — Убив поварят, прикончим и тирана, образно выражаясь?

— Скорее освободим — поправил его Филимон — Ух! Аж мороз по коже! Не знаю про поварят и тиранов, а вот армия без горячего питания долго не повоюет. Полевая кухня важна! Сытое пузо дух бодрит! Я вот как вспомню те шикарные тюремные ужины… так порой вернуться туда ненадолго хочу. А что? Скажете сбрендил? Может и так. Зато у меня там всегда было чисто, тепло, даже уютно и очень сытно… Эх… Один только любимый красно-черный коврик прикроватный чего только стоил… до сих пор кляну себя, что забыл его там в спешке… — помолчав, он махнул рукой — Да ты продолжай, Охотник. О чем ты там еще думал? Или закончил перечислять? Вроде там у тебя три пункта было… Хотя один вопрос есть и у меня! Чего это негодяи вдруг забросили раздевалку, да еще вместе с такой шикарной одежкой и оружием?

Я рассмеялся:

— Да этих ворочающихся в голове пунктов можно еще немало создать. Вот четвертая мысль… Почему не растет ледник там снаружи? Вниз по склону слетает немало глыб, но дальше определенного радиуса вся эта ледяная масса не уходит. Это, кстати, не мой вопрос, а Милены — она на основе взятых у вас фотографий создала что-то вроде видео, охватывающего немало лет и… ледник вырос лишь чуть-чуть за эти годы. Так куда девается вся прущая из горы масса льда? Как оказалось мы находимся на заднем так сказать дворе большой кухни… а что, если это они обеспечивают кресты водой? Излишки воды уходят в сброс, замерзают, вываливаются наружу — считай в девственно стерильные условия… откуда при нужде всегда можно телепортнуть нужное количество воды обратно внутрь для плавления, фильтрации… и прямиком туда — в кресты… Почему это остается незаметным? Да потому что проще забирать лед из-под ледника, там, где спрессованного льда действительно много. В результате случаются те самые громкие и внезапные обрушения сераков…

Оглядев ошарашенные лица, я дождался первого комментария и его произнес Чифф:

— О таком мы даже не думали… а ведь мы ученые. Обычно ледники растут медленно, к тому же это только сейчас я вживую наблюдаю весь проходящий подземным путем объем льда, а снаружи ты видишь лишь злобные частокол белых клыков, пожравший немало моих друзей…

— Да — вздохнул я — Снаружи ты видишь лишь ледяную стену, за которой изредка что-то грохочет и рушится. Изначально я тоже думал лишь про неустойчивые глыбы, а дыру в горе считал просто чем-то вроде ледникового аппендикса. А проход оказался источником. Насчет «мы даже не думали» — это тоже нормально. Лично я постоянно заставляю себя пытаться думать не в привычных мне земных рамках, а в рамках здешних реалий — например, где телепортация чего угодно и куда угодно является бытовым явлением.