Перекресток
Шрифт:
– Ладно, забыли, - примирительно сказал Никита.
– Торопиться и в самом деле не стоит. Лучше как следует подготовиться. Предлагаю выступать через два дня. Кстати, и жуки отсюда подальше уберутся…
Они двигались по лесу осторожно и потому медленно. Тропу в чаще топориком пробивали, периодически меняясь местами, Серега с Никитой. За ними следовали девушки, замыкал маленькую колонну Алексей. Сейчас Никита шагал вторым, он смотрел на потную спину Сереги и думал о том, что лес уже не кажется источником нескончаемых опасностей. Он небрежно отпихивал побеги «живых» лиан, тянувшихся к теплу человеческих
Первые день и ночь их похода прошли без каких-либо происшествий. Мужчины по очереди бдительно несли вахту у негаснущего костра, однако поднимать тревогу ни разу не пришлось. Сегодня они встали с рассветом и через несколько часов непрерывного движения сделали привал на берегу ручья с прозрачной, холодной водой, которой тут же заменили взятую с собой воду из импровизированных бурдюков: она очень скоро начинала вонять резиной. Не смертельно, конечно, хотя приятного мало. Катя с Ленкой устали, но не слишком сильно, и Вика пока держалась хорошо, поэтому после получасового отдыха снова тронулись в путь.
Дорога между тем пошла немного в гору, зато сплетение ветвей, кустов и ползучих растений сделалось не таким непролазным. Потом уклон еще увеличился, и Никита понял: они поднимаются на холм, вершину которого невозможно разглядеть из-за густой растительности. Впрочем, подъем скоро закончился, сменившись ровным участком, после которого начался спуск. Растительность ограничивала прямую видимость каким-то десятком метров, поэтому когда они вдруг очутились в широкой, свободной от деревьев долине, это стало неожиданностью для всех. Но гораздо большим потрясением был стоявший посреди лощины поселок.
Он располагался примерно в километре от них, в самом центре маленькой долины. Несколько хижин, крытых огромными листьями местных пальм, окружала загородка из перевитых лианами заостренных кольев. На мгновение путешественники замерли, а потом, забыв об усталости, не сговариваясь, бросились вперед. Но прежде чем они успели добежать до ограды, секция загородки отошла внутрь, выпустив несколько человек, которые выбежали навстречу пришельцам и выстроились редкой цепочкой, преградив дорогу. Бежавший первым Серега перешел на шаг и остановился. Остальные встали рядом.
Отряды разделяло не более тридцати шагов. Некоторое время и те, и другие внимательно разглядывали друг друга. Хозяева деревни не выглядели воинским подразделением, хотя были одеты в одинаковые широкие шорты (а возможно, и юбки) до колен, сшитые из «кабаньей» шкуры. Возраст троих из них - всего защитников было восемь - наверняка перевалил за пенсионный. Изрезанные глубокими морщинами лица, сухие, старческие тела красноречиво свидетельствовали об этом. Четвертый был моложе, но избыточная, явно болезненная полнота его фигуры рождала глубокие сомнения в боеспособности этой «боевой единицы» по меньшей мере до того, как он сумеет справиться с одышкой от короткой пробежки. Остальные четверо, правда, выглядели более подготовленными к возможным
схваткам. Все они были вооружены заткнутыми за пояс каменными топориками и луками, исполненными, как тут же оценили Никита и Серега, намного более профессионально, чем их собственные: древки туго обмотаны полосками кожи, кончики слегка изогнуты в направлении полета стрелы.– Дальше что будем делать?
– шепотом спросил Серега.
– Договариваться, - так же тихо ответил Никита.
Он демонстративным жестом положил на землю копье, сбросил с плеч поклажу и неторопливо пошел вперед. Противная сторона бесстрастно следила за ним, пока он не достиг некоей условной границы, а потом одновременно, без команды, луки поднялись, и в грудь парламентера нацелились восемь стрел. И хотя тетива оставалась ненатянутой, сомневаться в смысле этой демонстрации не приходилось.
Лихорадочно припоминая все когда-либо прочитанное о способах общения с представителями первобытных племен, Никита медленно протянул вперед руки с открытыми ладонями.
– Я не сделаю вам зла, - произнес он, рассчитывая на понимание не слов, а их смысла и интонации.
Один из старцев, тот, на голове которого сохранилось меньше волос, чем у остальных, насмешливо хмыкнул.
– А ты и не сможешь, - ответил он.
Испытанный Никитой шок был настолько силен, что он не сразу нашелся с ответом.
– Вы русские?
– запинаясь, пробормотал он.
– Какая тебе разница! Всякие.
– Но… как вы сюда попали?
– Так же, как и ты. Что тебе надо?
Очевидная и ничем не спровоцированная недоброжелательность старика озадачивала.
– Почему вы так?.. Мы в самом деле не хотим ничего плохого. Мы были страшно рады, когда увидели вашу деревню, потому что считали, что, кроме нас, здесь вообще никого нет.
– Тут вы сильно ошибались, - сказал старик.
– Здесь много бродит всяких… вроде вас.
– Я вижу, вы нам не доверяете, хотя совершенно не понимаю причины. Вы хотя бы могли объяснить… Ну давайте просто поговорим!
Старик смотрел на него со странным сожалением.
– Хорошо, поговорим, - согласился он и, не снимая стрелы с тетивы, опустил лук.
– Но твои приятели пусть остаются там, где стоят. Спрашивай!
– Скажите, вы давно здесь?
– Давно, - кивнул старик.
– Много лет.
– И вы не пытались вернуться?
– Что значит «пытался»? Это тебе не с дерева слезть.
– Я имею в виду, вы не искали?..
– Искал, - кивнул старик.
– Но очень недолго. До тех пор, пока не пришел в эту долину. Не хочу тебя огорчать, парень, но обратного хода отсюда нет.
– Может быть, вы объясните, почему относитесь к нам так враждебно?
– Объясню, - старик переступил с ноги на ногу.
– Против тебя лично я ничего не имею. Как и против твоих приятелей. Пока вы идете своей дорогой. Дело в том, что чужие нам здесь не нужны. Есть, понимаешь ли, некоторый неприятный опыт. Ну, представь себе: ты спокойно живешь в своей квартире и вдруг туда врываются какие-нибудь недоумки, нарушают порядок, переставляют мебель, да еще начинают командовать. Тут и до беды недалеко. Вот и у нас случалось всякое, и никаких бед мы больше не хотим. Ни себе, ни… никому. Тут наш дом, и нам здесь нравится. Понятно?
– Более или менее, - сказал Никита.
– И много вас здесь?
– А вот это не твое дело, - ответил старик.
– Еще какие вопросы?
– Вы знаете что-нибудь об этом странном шуме по ночам?
– Кое-что, - кивнул старик.
– Но не очень много. Вы идете туда?
– Да.
– Некоторые считают, что там продолжение пути.
– Куда?
– В следующий мир. Такой же или хуже. Скорее всего, хуже. Но это вовсе не ход обратно.
– Откуда вы знаете?
– Не знаю, но верю, - вздохнул старик.
– Слышал всякое… Сам поймешь, если доберешься.