Перекресток

Чернокнижник растянулся на соломенной циновке, Эйнар привалился к стене рядом с расслабленным Гро, перебирающим струны, и из их прерывистого рокота внезапно родились слова:

Если станет слепой Цитадель на горе,

Ты услышишь: подковы стучат во дворе.

Я вернусь, я вернусь, я вернусь на заре...

"Я вернусь на заре, - подумал я, бессмысленно глядя на пока еще чистый лист.
– Наверное, так... куда-то вернусь, откуда-то уйду... Может быть, встречу Таргила... отыщу Лайну, или выйду на Перекресток и призову Дом... Или еще что-нибудь... Сарт Великий, шут гороховый Их Величеств Случая и Судьбы..."

Если ветер с востока приносит грозу,

Глянь в окно - и меня ты увидишь внизу.

Я вернусь, я вернусь, прилечу, приползу...

"Пой, мальчик", - подумал я, и внезапно мне показалось, что всех тех людей, кто встречался нам за последние дни вне стен Дома - что их не существует на самом деле, что они есть только здесь, в моих записях, в виде знаков на шуршащих страницах... один шорох тому назад - и мирно посапывающий чернокнижник вновь сует стилет в бок своему болтливому собрату; два шороха тому назад - и Ужас возносит ввысь орущего Арчи, или Гро топчет душу матроса в портовой таверне...

Сто шорохов тому назад - Фольнарк, Лайна, спящая на моем плече, смерть Клейрис... опустевший Дом...

Шелест страниц реальности? Поднеси горящую свечу - и...

Если вспыхнут пожары над месивом крыш,

Если выйдут на улицы полчища крыс

Я вернусь, я вернусь, ты не бойся, малыш!..

– Чья это песня, Гро?
– спросил я.

– Моего отца, - ответил Грольн Льняной Голос.
– В последний раз он пел ее мне перед смертью. Я пел ее в первый раз для Клейрис... тоже перед смертью... И вот сейчас... сам не знаю - перед чем...

Если люди устанут от собственных игр,

Я вернусь, я взорвусь, я ворвусь, словно вихрь,

Я вернусь!..

– Я вернусь!
– эхом отозвалось в моем мозгу, словно в пустом Доме кричал кто-то, окаменевший в упрямом сопротивлении, невидимый и незнакомый.

Куда?! Когда?..

Сколько людей до меня мучились этим же вопросом?!

Сколько - не получили ответа?!.

...А потом я заснул. И проснулся только утром.

24

– Ну?
– требовательно спросил я у чернокнижника, когда мы с ним вышли в коридор постоялого двора Арх-Ромшит.

– Что - "ну"?
– он поспешно отвел глаза, и я не успел понять смысл их странного выражения.

– Веди меня к Таргилу.

– Не смейтесь надо мной, Великий... или вы снова испытываете вашего покорного слугу?..

На миг я порадовался, что в коридоре никого нет - ни Гро, ни спящего Эйнара, ни других людей.

– Испытываю, - ответил я, пытаясь придать себе строгий и величественный вид. Боги, что я говорю?!.

– Вверх по лестнице, второй ярус, - тихо прошептал он, - налево по коридору... пятая дверь... сами же небось знаете, раз привели меня сюда...

И я поднялся по лестнице на второй ярус, свернул налево и немного постоял перед пятой дверью, слыша гулкие толчки собственного сердца, и щеки мои горели краской стыда.

А на лестнице ожидал чернокнижник, зовущий меня Великим.

Потом я толкнул дверь и увидел Таргила.

– Ну, здравствуй, Сарт-Мифотворец, - сказал мне Таргил.

– Здравствуй, Таргил-Предстоящий, - ответил я.

Нам было о чем поговорить.

ВОЗЛЕСЛОВИЕ. ГРОЛЬН ЛЬНЯНОЙ ГОЛОС

...Шалишь, Сарт, ты хоть и мой учитель, но провести себя я не дам! Тебе этот старикашка нужен живым. Тебе хочется знать, знать то, что знает он, знать - как, почему, куда... знать!

А потом ты, возможно, позволишь мне убить его. Потом, после - только вот ОН этого не позволит! Плевать он на тебя хотел, и на меня, и на всех нас - ускользнет, сволочь, ищи-свищи... неужели ты этого не понимаешь, Сарт-умница, великий учитель?!.

А я ничего не хочу знать - я уже знаю! Знаю, что он - убийца Клейрис, и что я - его смерть. Сегодня. И сейчас.

Навсегда.

И кинжал я припас - тот самый, заветный, из Фольнарка, узкий и прямой, как моя дорога...

Я верну его!

Лестница предательски скрипит под ногами, и из-за угла выглядывает испуганная физиономия чернокнижника. Он пытается остановить меня, цепкие пальцы смыкаются на запястье - нет, я вырываюсь, отталкиваю его и в три прыжка оказываюсь у двери.

Два голоса доносятся из-за филенок, два голоса... один - Сарта, другой... Я никогда не слышал ЕГО голоса. Теперь - услышал...

Что, осторожный Предстоятель Искушенного Халла - забыл запереть дверь?! Забыл...

Чистая небольшая комнатка, и в ней - двое. Сарт оборачивается, он тянет руку, хочет что-то сказать - но я отталкиваю Учителя, потому что вижу за ним ненавистное потное лицо Таргила.

Вижу во второй раз в жизни.

И - в последний.

– За Клейрис!
– и тут я спотыкаюсь и падаю.

Почему он медлит?! Проклятье!..

Я вскакиваю и снова бросаюсь на него, мельком успевая отметить, что что-то здесь не так.

Что?

Взгляд. Взгляд не тот. Не может так смотреть человек, которого сейчас будут убивать!..

– Получи!

Раздается звон. Я с удивлением обнаруживаю у себя в руке одну лишь рукоятку. Без лезвия.

Панцирь. Ну конечно, на нем панцирь!

Но шея-то у него открыта!..

...В ладонь вонзается невообразимо острая колючка, и с невольным криком я отдергиваю руку. Отдергиваю от такой беззащитной шеи проклятого Таргила! Странно. Крови на месте укола нет. И вообще никаких следов! Но ведь боль была, я же кричал...

Таргил по-прежнему смотрит на меня своим дурацким взглядом.

– И нет Предстоятелю смерти вне его воли и желания, - бормочет он себе под нос.
– Всему свое время, и мой дар еще не передан преемнику... давай, мальчик, попытайся еще раз...

Я не стал пытаться. Я просто сел в углу и закрыл лицо руками. Горячие слезы, слезы горечи и бессилия душили меня.

Месть закончилась. Глупо и нелепо. И Учитель, которого я толкнул целую вечность тому назад, стоял и молчал, а я боялся поднять голову и увидеть его лицо...

25

...Гро затих в углу. Я прекрасно понимал чувства, владеющие им сейчас, но помочь ничем не мог. Предстоятель Хаалана говорил правду...

А в дверях тем временем уже возник Эйнар, из-за плеча которого высовывался наш приятель-чернокнижник, и долго эта немая сцена продолжаться не могла.