Перелом
Шрифт:
— Геноссе майор. Адъютант штаба батальона, гауптман Гебхард Румор, вскинул руку к заломленной фуражке. Беспилотные разведчики, обнаружили отход основных сил русских из Летичева. Колонны из трех десятков бронемашин покидают город после артобстрела.
— В городе пожары?
— Да. Не меньше, десятка очагов. Где основная масса русских войск?
— Южнее города на пятнадцати километров, разворачивается русская мотопехота на высотах, при поддержке бронебойной артиллерии.
— Они не должны закрепится. Атакуем всеми силами. Дайте мне штаб дивизии.
—
— А потом? Их, два батальона минимум. У нас и роты не наберется…
Кутепов, поморщился, как будто он снова на уроке и его ученик сморозил, какую-то глупость.
— Врежем в центр колонны из 5–7 и автоматов три на семь…Гренадеров гранатами закидаем. «языка» среди офицеров, возьмем и ходу отсюда. На соединение с главными силами эскадрона.
— А если не успеем…
— То все подохнем. А это, не рационально, Мянник. Хватит болтать. Садись за прицел. Пора щупать немца.
Спрятанные в тени ухоженных садов на богатой улице Клеверной, городка Летичева, три бронемашины БП-84 с экипажами и десантом пластунов имели четкое задание — дать немцам войти в город, потом ударить германцев, максимально больно и отступить на соединение с основными силами как разведывательного эскадрона, так и всей бригады, полковника Деева.
Противник не заставил себя долго ждать. Четыре громоздких колесных танка и штук семь –восемь уже знакомых БТР DAF, торопливо вползли на Клеверную улицу, прямо перед замаскированными бронемашинами лейтенанта Кутепова. Из трех бронемашин взвода Кутепова, стоящих в засаде вооружение у одной было необычным- укороченное 57 миллиметровое орудие,на базе уже ныне устаревшей зенитки. Ставить такое мощное полуавтоматическое орудие на колесную бронемашину,многие считали излишним, но стрелкам,частенько требовалось оружие помощнее стандартного крупнокалиберного пулемета ХВТ-74 или автомата в 37 миллиметров. Сейчас у «канонерского» броневика унтера Мянника,было первое боевое испытание и Семен, тихо матерясь наводил орудие на проезжающую усиленную разведывательную роту броне-парашютистов…
Ураганный огонь из глубины тихого,тенистого сада,тут же рассек колонну 3 разведывательной роты обер-лейтенанта Дагена, на две части, отсекая тяжеловооруженные «кайзеры» от идущих следом бронетранспортеров. Откинув опоры, броневик Мянника расстреливал из своей «дуры» пятнистые колесные танки германцев. Хлопающему 57 миллиметровому орудию, вторил оглушительный рев 37 миллиметровых автоматов.
Разорванная огнем колонна встала, и в её составе не было офицеров и унтеров с боевым опытом и первый шок от потерь и вражеского огня,вызвал среди новоиспеченных гренадер настоящую панику. Пластуны Кутепова, сблизившись, в завершении всего закидали бронетранспортеры ручными гранатами,применив в завершении ручные бронебойные гранатометы. Схватив нескольких оглушенных пленных,один из которых,явно был офицером,пластуны поволокли их заросли,словно муравьи, тащат гусеницу.
— Воздушной поддержки у нас,не будет, Дмитрий Иванович. Неожиданно сообщил Громову — Некрасов.
—
Что? Почему?!— Сегодня утром, нанесен сильный ракетно-бомбовый удар по нашим аэродромам под Киевом, Черкассами и Кременчугом. Противник, добился полной внезапности. Наша фронтовая авиация, понесла тяжелые потери.
Громов мысленно простонал и ударил кулаком по бронированному борту КШМ…
— Черт! Весь план, летит в…. Непечатно выругался Громов,удивив начштаба…
Некрасов, подошел к карте и достал из портсигара очередную папиросу.
— Надо сворачивать выдвижение на Проскуров, Дмитрий Иванович. В отсутствии авиационной поддержки –рывок вперед,становится форменной авантюрой. Германцы, уже заняли Летичев и развертывают плацдарм на южном берегу….Одной финляндской бригадой мы не сдержим целую панцер-гренадерскую дивизию. Тем более за ней готовится переправляться 3 танковый корпус Брайта…
— Кампфгруппа Брайта, Константин Герасимович… поправил своего начштаба,Громов. Вы же сами слышали допросы пленных, панцер-корпус фактически обескровлен.
— Да нам, много и не надо, Дмитрий Иванович. Если сотни три панцеров у них есть,да еще по данным радиоперехвата и авиаразведки,к ним прибыли существенные подкрепления- это очень то у них существенное численное превосходство. У нас же в строю –нет и четырехсот боеготовых «ящеров». Без серьезной поддержки авиации –мы лезем в расставленный капкан.
— Как в Житомире?
— Хуже. Здесь, мы можем уложить, не одну бригаду, целый мехкорпус. Причем, с таким трудом оснащенный и обученный…
Громов, еще раз посмотрел на карту, хотел было тоже закурить, но сплюнул уже скопившуюся с утра во рту никотиновую горечь.
— Вы правы, Константин Герасимович. Жертвовать корпусом,я не имею права…Сейчас свяжусь с Калитиным и…
Кокая то возня у замаскированного в балке КШМ, отвлекла Громова. Он замолчал и рявкнул в открытую дверь.
— Заткнутся и сюда! Быстро…!
Через секунду,перед генералом оказался начальник разведки корпуса, гвардии подполковник Твертинов в запыленном и рваном маскхалате.
— Что вы там орете, Твертинов…!? Какого черта…!
Неожиданно Твертинов оскалился и проорал.
— Языка привезли. Свеженького. Целого гауптмана…
— Лично захватывали?
— Нет. У Деева, финляндцы -пластуны подсуетились. Но пришлось за ним ехать… Еле назад пробились,ей Богу,Дмитрий Иванович…
— Немцы…
— Так точно, давят ироды. Деев, пока держится,но фрицев на плацдарме уже не меньше полка…
Громов махнул рукой.
— Тащите сюда вашего гауптмана…послушаем,что скажет.
Гауптман Румор,был сильно избит, пускал сломанным носом кровавые пузыри и что то невнятно шепелявил,обнажая обломанный зубы. При неплохом знании немецкого, Громов не понял ни слова и зло посмотрел на Твертинова.
— Вы что подполковник!? Совсем в своем пыточном угаре,берега потеряли?
— Никак нет. Получил гауптмана, в таком виде от пластунов. Говорят, отбивался до последнего…
— Говорят, подполковник,что кур доят…Неприязненно заявил Некрасов,рассматривая побитого «языка». Ему нужно, укол промедола сделать. Кофе дать или коньяк. Так мы от него ничего не добьемся.