Перемены по-французски

Так и было. Лукас прилетал несколько раз, чтобы выбрать место и встретиться с поставщиками, в то же время занимаясь преподавательской деятельностью, а в конце апреля он окончательно переехал в Детройт. Мы жили вместе на протяжении трех с половиной месяцев, и это было лучше, чем я могла представить — по крайней мере, для меня. Лукас был не из тех, кто раскрывал чувства по поводу таких важных вещей, и я пообещала сама себе, что не буду давить на него, но возможно я могла бы... проверить.

Я подперла подбородок руками.

— Хотя это хороший сон, правда? Я имею в виду, ты счастлив здесь?

Он потрепал мои волосы.

— Должен признать, счастливее, чем когда-либо был.

Я поцеловала его в грудь и лукаво улыбнулась.

— Ты был так напуган.

— Был.

— И посмотри, как это прекрасно.

— Что? Жить вместе? Видеть твое лицо самым первым утром и самым последним перед сном? Вдыхать запах твоих волос, когда я сплю? Трахать друг друга до безумия в любое время и в любом месте, когда нам угодно?

— Да, это.

Он улыбнулся.

— Да, это прекрасно. Я рад, что задумался об этом.

— Я уверена, что это я первая задумалась об этом. Но я знала, что ты в конечном итоге прозреешь. — Обняв его тело руками, я снова положила щеку на его грудь.

— Я не знаю, прозрел ли я, но я определенно уверен, что могу делать это более долгое время. — Он остановился, играя с моими волосами, позволяя им проскальзывать сквозь его пальцы. — Может даже дольше, чем долгое время. Возможно, на постоянной основе.

Мое следующий вдох застрял в легких, и я замерла, мои глаза широко открылись. О чем, черт побери, он говорит?

— Нечего сказать? — он потянул несколько прядей. — Что ты думаешь об этом, принцесса? О том, чтобы сделать эту договоренность постоянной?

Медленно, я подняла голову и посмотрела на него. Он был серьезен.

— Я знаю, что это застало тебя врасплох, но я думал об этом несколько недель и кажется, сейчас действительно подходящий момент.

Я открыла рот, и в конечном итоге слова сорвались с языка.

— Это твоя идея... предложения?

Он улыбнулся.

— Да. Я полагаю.

Подскочив на колени, я продолжала смотреть на него с открытым ртом, мое сердце бешено стучало в груди.

— Я... я... я не знаю, сказать да, или поцеловать тебя, или сказать да и ударить тебя моей подушкой за то, что делаешь это так! Я совсем не готова! Я в шоке!

Он пожал плечами.

— Ты знаешь меня — мне нравится все спонтанно. Так это «да» в любом случае? Неважно ударишь ли ты меня подушкой или нет?

Я схватила подушку и стукнула его по голове.

— Да!

Он рассмеялся, выхватил подушку из моих рук, прежде чем навалился на меня. Я опрокинулась назад, моя голова была у изножья кровати.

— Ты уверена? Я знаю, что ты не планировала такого мужа — нечёсаный полуфранцуз, играющий на гитаре бармен, который сам стрижет себе волосы.

Я улыбнулась. Эти волосы. Они были в обычном беспорядке этим утром, и нуждались в стрижке — настоящей стрижке, в салоне. Каждый раз, когда я смотрела на них, это напоминало мне, как не права я была насчет стольких вещей и какой удивительной и щедрой на сюрпризы может быть жизнь. Я провела руками по его волосам.

— Нет, ты не тот, о ком я мечтала. Ты намного лучше.

Он нежно поцеловал меня, отчего мое тело покрылось мурашками.

— Хорошо. — Его лоб слегка сморщился. — Я не купил тебе кольцо. Но обязательно куплю.

— Все в порядке, ты можешь сделать мне сюрприз в любое время. — Я улыбнулась ему, потянув его за ухо, — ты заставил меня полюбить сюрпризы.

— Ты заставила меня полюбить слово «вечность».

— Ты больше не напуган?

Он покачал головой.

— Ты знаешь что? В последнее время я подумал, что самое страшное в «вечности» — это представить ее без тебя.

— Я буду с тобой, — сказала я, — я обещаю. — Его красивое лицо зависло над моим, из-за чего в моем животе запорхали бабочки. Я буду просыпаться рядом с ним остаток жизни каждое утро! Этого было достаточно, чтобы я расплакалась. — Я все еще не могу поверить в это, Лукас. Я думала, что ты никогда не захочешь жениться.

— Я научился не говорить никогда, в том, что тебе важно.

— Насчет... всего? — я искала его глаза, надеясь, что он поймет, что я имею в виду. Они были яркие, ясные и полны понимания.

— Насчет всего.

Счастье наполнило меня, из-за чего мои пальчики на ногах поджались.

— Я люблю тебя.

— Я тоже люблю тебя. — Он опустил голову, чтобы снова поцеловать меня, но резко отстранился. — Эй. У нас будет одна из этих больших свадеб? Со слонами, оркестром и благословением Папы? — Когда я рассмеялась, он сел. — Я серьезно. Мы же не будем устраивать такую?

Я оперлась на локти и задумалась на секунду.

— Знаешь... Нет. Не будем. Мне даже будет плевать, если мы просто сбежим, только ты и я, и кто-нибудь нас распишет.

— Правда?

— Правда. В прошлом году, когда я планировала эту огромную свадьбу с Такером, которая превратилась в огромное фиаско, все, что имело значение — платье, цветы, место. Я была так отвлечена всем этим, что ослепла к тому факту, что мы не любили друг друга так, как должны были. Это было шоу. Правда красивое шоу, но все-таки шоу. Это было для других людей. — Сев, я жестом показала между нами. — Это настоящее. Наша свадьба будет для нас. Это все, что мне важно.

— Ты говоришь это сейчас, но ты разве не хочешь, чтобы наши друзья были там? Твои родители?

Я прикусила губу.

— Хмм. Может, ты прав. Я думаю, что Коко и Эрин прибьют меня, если я тайно выйду замуж. В конце концов, они те, кто настояли на моей поездке в Париж.

Лукас улыбнутся.

— Когда я закрываю глаза, я все еще могу видеть, как ты врываешься в бар в Париже, злая как черт, но прекраснее всех, кого я видел прежде.

— Я злилась. И ты так раздражал.

Он улыбнулся, вытянул руки и переместил меня к себе на колени.

— Но ты осталась.

Я обняла его шею руками.