Перемены. Адская работенка
Шрифт:
«Бургер-кинг» только-только открылся для посетителей, но зал уже успел наполовину заполниться. Я игнорировал Марконе до тех пор, пока не добрался до кассы. Только получив свои омлет с сосиской и чашку кофе, я направился в дальний угол, где сидел Марконе и стояла его свита.
Само собой, там не обошлось без Хендрикса в костюме размера XXL, с коротко стриженной рыжей шевелюрой. Должно быть, он начал-таки стареть, потому что со времени нашей последней встречи набрал еще несколько фунтов. Сделайся он еще чуть побольше – и ему пришлось бы получать специальное разрешение на проход по мостам.
Марконе и за столиком забегаловки сидел, как за директорским столом. Его шелковый костюм стоил, возможно, дороже моей машины; он сидел, облокотившись на стол и сложив пальцы домиком. Он производил впечатление мужчины в самом расцвете сил, безукоризненного во всем, начиная с прически и кончая лакированными туфлями. Он молча смотрел, как я подхожу к столику и ставлю на него свой пластиковый поднос. Я высыпал в кофе четыре из пяти пакетиков сахара и размешал его пластмассовой палочкой.
– А вы есть не будете?
Он взглянул на часы, потом на меня. Глаза у него были цвета потертых долларовых купюр, только менее выразительные. Взгляд их изрядно нервировал, и он без малейших колебаний посмотрел на меня в упор. Мы с ним уже заглядывали в душу друг другу; собственно, именно благодаря этому я знал, насколько опасным может стать человек, сидевший передо мной, и именно поэтому старался обращаться с ним как с франтом и фанфароном. Нельзя выказывать страх перед хищником – это лишь раззадоривает его аппетит.
Я откусил кусок омлета – бледного напоминания о том, как хорош бывает настоящий домашний омлет с сосиской. Тем не менее ради публики я, жуя, изобразил на лице высшую степень удовлетворения.
– Точно уверены? – поинтересовался я, отхлебнув кофе. – Зря, много теряете. Райское наслаждение.
– Дрезден, – произнес Марконе. – Это слишком назойливо. Даже для вас.
– Угу, – с улыбкой согласился я и откусил кусок сосиски.
Хендрикс негромко зарычал.
Я перестал жевать и повернулся к нему:
– Вы действительно в этом уверены, а, здоровяк?
– Хендрикс, – произнес Марконе.
Хендрикс подчинился.
Я кивнул.
– У вас имеется нужная мне информация, – заявил я.
– Несомненно, – согласился Марконе. – Какая информация вам нужна и что вы готовы за нее предложить?
– Я здесь не для того, чтобы меняться с вами бейсбольными фотками, Марконе, – заметил я.
– А я не благотворительная организация, Дрезден, – парировал он. – Насколько я понимаю, это имеет отношение к взрыву здания, в котором находился ваш офис. – Он чуть склонил голову в знак сочувствия.
– Верно, – кивнул я. – Вы прямо сокрушаетесь из-за разрушений.
– Я не отдавал приказа делать это. Я не получил от этого никакой выгоды. Ни политической, ни финансовой. И вы остались живы. Сплошной облом.
Хендрикс снова издал рычащий звук, – впрочем, возможно, у горилл это означает смех.
– Возможно, это имеет какое-то отношение к зданию. Много ли вам известно о его владельцах?
Улыбка Марконе сделалась холоднее арктического
ледника.– Только то, что они входят в организацию, служители которой предпринимали попытку вторгнуться в мой бизнес.
Я поднял бровь:
– Кто-то пытался вломиться на вашу территорию?
– Один раз, – ответил Марконе. – Недолго. И безуспешно.
– Значит, возможно, у нас с вами одна и та же проблема.
Марконе посмотрел на меня как на особо тупого школьника:
– Да. Поэтому мы и встретились.
Я хмыкнул и доел омлет.
– Красная Коллегия зашевелилась. Однако с основными вопросами пусть разбирается Совет. Меня интересует судьба восьмилетней девочки. Красные похитили ее из дому. Я полагаю, ее держат где-то в Мексике. Мне надо знать где.
Марконе несколько секунд изучал меня пристальным взглядом, затем произнес:
– Где-то. В Мексике. А точнее нельзя?
– Это все, что мне известно, – признался я.
– С какой целью ее привезли туда?
– А это имеет значение?
– Если ее захватили с целью использования в качестве сексуального объекта, ее держат в месте, отличном от того, в котором держали бы, если бы намеревались использовать ее в качестве рабыни на плантациях или донора для трансплантации органов.
Я заскрежетал зубами и на пару секунд отвернулся, очень живо представив себе то, о чем он говорил.
Марконе сощурился:
– Кем она вам приходится, Дрезден?
– Дочь моего клиента, – ответил я, стараясь говорить как можно спокойнее. – Думаю, ее собираются принести в жертву в каком-то магическом ритуале.
– Что ж, это значительно сужает круг поисков, – заметил Марконе. – Насколько я понимаю, ритуал, о котором вы говорите, может происходить только в определенных точках с повышенной энергетикой. – Он покосился на мисс Гард; та кивнула и, выйдя из ресторана, направилась к своей машине. – Подозреваю, Дрезден, что мне даже удастся сузить для вас круг поисков еще сильнее. Давайте поговорим о цене.
– Я намерен использовать полученную информацию для того, чтобы причинить как можно больше вреда тем, кто пытается отобрать у вас вашу территорию, Марконе, – сказал я. – Мне кажется, плата более чем адекватна.
– А если я не соглашусь? – поинтересовался Марконе.
– Тогда мы с вами порываем раз и навсегда, прямо здесь; и после того как я спущу ваших псов с крыши Сирс-тауэра, я буду мучить вас до тех пор, пока вы все равно не выдадите мне эту информацию.
На лице его вновь заиграла холодная улыбка.
– Вы полагаете, так все и будет?
Я пожал плечами, стараясь сохранять невозмутимое выражение лица.
– Мне кажется, существует только один способ выяснить это. – Я подался чуть вперед и понизил голос до заговорщицкого шепота: – Однако – просто между нами – не думаю, чтобы место вам благоприятствовало.
Некоторое время он смотрел на меня поверх сцепленных пальцев.
– Определенно не благоприятствует, – согласился он наконец. – По крайней мере, в той степени, как мне хотелось бы. – Он опустил руки на стол и откинулся на спинку стула. – Я не вижу смысла конфликтовать с вами по этому поводу. И я еще ни разу не пожалел, когда позволял вам избавить меня от врага.