Перемены

— Нет, серьезно, — попыталась она доказать, увидев мое недоверчивое лицо, — Я просто устала делать домашнее задание. Подозреваю, что учителя пытаются убить нас.

— Ну… Я наверное должен был вернуться позже, если тебе нужно время, чтобы закончить домашнее задание, — неуверенно спросил я, хотя сам при этом сделал шаг вперед.

Я не хотел уходить, но, вероятно, со мной ей будет делать их сложнее. Я буду отвлекающим фактором.

— Они закончены, — ещё лучше.

Белла всё ещё лежала на кровати, одна её рука находилась над головой, а другая на животе. Мне было неловко смотреть на нее во время разговора, поэтому я повернулся и выглянул в окно. Я слышал её движение, но не обернулся.

— Ты видел большого чёрного медведя в лесу?

Медведи? Зачем она спросила про медведей?

— Что ты имеешь в виду? В этой области нет медведей.

— Было много доносов на огромного медведя: он был крупнее гризли и полностью черным.

Больше, чем гризли? Я на протяжении веков охотился на медведей и других хищников, но не видел животных больше, чем гризли с тех пор… Нет, этого не может быть.

— Были ли какие-нибудь атаки?

— Нет. В любом случае, я не слышала.

Может быть…

— Где видели медведей?

— В основном в резервации, но некоторые туристы видели их даже в горах.

— Они вернулись, — прошептал я, слишком тихо для того, чтобы Белла могла услышать.

— Что? — поинтересовалась она.

— Я действительно не думаю, что медведь вызовет какие-то проблемы. Он ведь один?

— Да, но их может быть больше, просто люди не видели…

Вероятно, ген не ушел, просто стал проявляться исключительно редко. Интересно, договор у них остался лишь легендой?

— Я прослежу за ним, когда пойду на охоту, — успокоил я.

Я подошел к кровати и сел рядом с ней, в этот момент её сердце пропустило удар, хотя быстро вернулось к нормальному ритму. В то время, как я сидел и думал о гигантских волках, которых мы видели, когда впервые сюда попали. Величественные существа. Но некоторые молодые и агрессивные. Они могут быть очень опасны для людей, хоть они и считают себя их защитниками. Белла проводила много времени в резервации, я буду ужасно беспокоиться…

— Что не так? — девушка подняла бровь и вопросительно посмотрела на меня.

— Это может быть ничего, и может быть что-то…

— Что может быть?

— Медведь. Возможно, это что-то другое.

Белла смотрела на меня большими карими глазами, я понял, что она хочет знать, о чём я говорю.

— Я еще не уверен, поэтому я расскажу тебе, когда узнаю.

Она немного расслабилась, но между бровей пролегла небольшая складочка. Вероятно, она боится…

— Тебе не о чём беспокоится, я не позволю никому тебя обидеть, — если это конечно не её друзья из резервации. Мне хотелось бы сохранить договор, я не собираюсь быть тем, кто его разрушит.

Некоторое время мы сидели тихо на её постели. Я чувствовал себя комфортно в тишине, я не испытывал такого в течение многих лет. Там было слишком много вампиров, и хотя мы и бесшумные, наш дом всегда был наполнен разными звуками. А здесь, единственные звуки, — это дыхание Беллы и её бьющееся сердце.

Девушка попыталась скрыть зевок, однако я знал, что она устала. Почему она всегда пытается казаться сильнее, чем должна?

— Белла, тебе нужно поспать, — тихо предложил я, а Белла посмотрела на меня так, будто хотела отказаться, — Ты же человек, в конце концов.

Она молча поднялась, девушка сделала это в знак протеста, и направилась в ванную. Она закончила быстрее обычного и вернулась в большой футболке. Я собирался встать и подойти к креслу-качалке, где и проведу какую-то часть ночи.

— Пожалуйста, не вставай, я могу спать, если ты там сидишь.

Белла яростно покраснела и опустила глаза. Сердце бешено колотилось, и я понял, что ей было сложно говорить мне об этом. Я не мог заставить себя встать, но немного сдвинулся, чтобы она могла больше расслабиться. Девушка скользнула под одеяло и легла на подушку, она посмотрела на меня незадолго до того, как её веки затрепетали и дыхание выровнялось. Я посмотрел на спящую девушку и вздохнул. Я должен что-то сделать.

Уже дважды я подумал о том, как же сильно я не хочу наступления утра. Белла заслужила покой, который ей давали сны. Она спала спокойно почти всю ночь, даже не говорила во сне. Хотя я хотел услышать её, теперь, когда я сижу так близко, у меня есть чудесный шанс разобрать её слова.

Время измерялось сердцебиением Беллы, мягкий стук был намного лучше, чем любые часы. Звук бьющегося сердца был бы пыткой для большинства вампиров, но я никогда не пробовал человеческую кровь. Невозможно пропустить то, что никогда не испытывал. Белла пахла исключительно хорошо, но на меня это не особо повлияло.

Я задавался вопросом, что чувствовала Белла, если бы стала вампиром… Но вскоре я отказался от этой мысли. Она никогда не станет вампиром, я здесь, чтобы быть уверенным, что она сможет прожить свою человеческую жизнь. Я должен помочь ей снова прожить свою нормальную жизнь.

Мысль об этом больно кольнула меня. Белла ведь умрет когда-то, она состарится и почувствует, что её тело сдалось. Я не могу видеть Беллу старой женщиной. Я всегда думал, что рано или поздно она станет одной из нас, Элис предвидела это. Однако видения изменились после того, как Эдвард решил покинуть Беллу. Но конечно, Элис всегда смотрела за изменениями в будущем.

В любом случае, я просто хочу, чтобы она была счастлива. Если у меня был выбор, я никогда не обращал кого-либо. Лучше позволить человеку жить счастливой человеческой жизнью. Но если Белла не сможет быть счастлива, то лучше пусть она станет вампиром. Неужели это называют жизнью, когда голова полна болезненных воспоминаний? Разве в состоянии человек двигаться дальше?

Я посмотрел на часы, скоро мне придется снова уходить. Последний раз посмотрев на спящую девушку, я наклонился и прошептал слова прощания. Я приду сегодня ранним вечером, мне нужна возможность поговорить с ней, когда она будет не такой уставшей. Встав с кровати, я подошел к окну. Белла переместилась туда, где я сидел всю ночь. С широкой улыбкой я выпрыгнул в окно.