Перемещенный

— Ну, ну, — отреагировала Лафайет на уход Кендалл, прислушиваясь к затихающему стуку высоких каблуков по мраморному полу. Затем понимающе улыбнулась Сорду. — Старая приятельница, наверное?

Она произнесла это легко, давая понять, что шутит.

— Точнее, таковой она сейчас является, — ответил Сорд, наблюдая, как Марш растворилась в толпе. И вдруг его что-то словно толкнуло изнутри — именно Лафайет была тем человеком, после пожатия руки которого он не получил никакого сигнала из фургона.

— Идемте? — спросила Лафайет, приглашающим жестом протягивая руку Сорду. — Думаю, вам и моему партнеру будет о чем поговорить.

Сигнал-идентификатор перемещенного, который вывел из строя приборы, подумал Гален, и взял женщину под руку. Похоже, дело начинает приобретать интересный оборот.

Ко протянула Мартину черную вязаную шапочку и попросила поплотнее натянуть ее на уши.

— А то они у тебя слишком торчат, — пояснила она. — Когда выйдешь из фургона, старайся держаться прямо и не вынимать руки из карманов.

— У Мартина нет карманов, — отозвался половинник, послушно натягивая шапочку на жесткие волосы.

— Тогда постарайся, чтобы руки не касались земли, ладно? Нам не нужно привлекать е себе внимания.

— Тогда зачем вообще покидать фургон? — задала вопрос Жа-Нетт.

— Эти маленькие передатчики не работают на таком расстоянии. Станы музея слишком толстые. Поэтому мы обойдем музей и отыщем ту часть, куда перемещенный приведет Сорда и приготовимся при необходимости прийти ему на помощь.

Мартин потряс головой, словно прочищая уши.

— Перемещенный взял Галена Сорда? — недоверчиво переспросил он.

— Да, да, — ответила Ко. — Жа-Нетт, постарайся приладить трансивер Мартину под вязаную шапочку и проверь, будет ли ему слышно. Мне не хочется, чтобы кто-нибудь увидел, как я прилаживаю ему наушники.

Она легонько постучала по своему трансиверу, проверяя, как работает прибор Мартина.

— Что касается меня, — продолжала японка, — то я собираюсь все время находиться на приеме. Женщина, от которой исходил столь мощный радиоимпульс, повела Сорда на встречу со своим «партнером».

— Какая женщина? — спросил Мартин.

— Моргана Лафайет, — удовлетворила его любопытство Мелоди.

Мартин взвыл, словно в него вселился бес.

На выходе из ротонды располагалась небольшая дверь с надписью «Только для музейных работников». Лафайет провела Сорда через нее, и они очутились в длинном коридоре со множеством стеклянных матовых дверей по обе стороны.

— Вы уже долго сотрудничаете с Обществом Св. Линуса? — осведомился Сорд, соображая, сколько времени еще продлится состояние неопределенности. Похоже, столько, сколько вздумается Лафайет.

— С самого начала, мистер Сорд, — ответила женщина своим мягким, грудным голосом. — Я была в числе его основателей. — Моргана с улыбкой взглянула на него. — Общество названо так в честь одного из первых католических пап, это вам, наверное, известно. Очаровательный был человек.

В ее голосе проскользнули грустные нотки, словно она лично знала папу и до сих пор скорбела о нем.

— Вот мы и пришли. Маленькая уединенная комнатка для приемов, вдали от столпотворения. Уверена, вы понимаете, насколько это иногда бывает важно — возможность уединиться.

— Вполне, — откликнулся Сорд, вдруг ощутив некоторое беспокойство. Он никак не рассчитывал установить контакт подобным образом, будучи отрезанным от остальных. Голос Ко в его ухе был не громче жужжания мухи. Гален сомневался, что в фургоне сумеют услышать хоть что-нибудь с его маломощного передатчика.

— После вас, мистер Сорд, — женщина распахнула дверь и гостеприимным жестом пригласила собеседника войти.

Гален шагнул в небольшую комнатку. На первый взгляд она напоминала кабинет для частных приемов: по одну сторону располагался небольшой бар, набор напитков в котором мог удовлетворить самый изысканный вкус; несколько обитых кожей кресел кольцом охватывали низкий столик с подносами. Должно быть, здесь находилось место, куда время от времени удалялись организаторы, утомившись бесконечными встречами. Комната выглядела пустынной, однако неожиданно сзади, из полумрака, послышался голос:

— Малыш Гален.

Мужской голос. Мягкий и ровный. Холодный и угрожающий. Сорду он показался давно знакомым. Резко повернувшись, Гален лицом к лицу столкнулся с обладателем этого голоса.

Человек вышел из темноты. Это был тот самый мужчина из шеренги устроителей, стоявший рядом с Лафайет. Темные глаза, темная кожа, узкий венчик волос над висками.

— Томас! — выдохнул Сорд прежде, чем даже понял, что узнал этого человека. — Томас Роф!

На мгновение лицо человека исказила гримаса сожаления или боли.

— Итак, все это казалось правдой, — произнес Роф и покачал головой. — Не знаю даже, пугаться или восхищаться стойкостью твоей памяти, малыш Гален.

Он щелкнул пальцами правой руки, и что-то проскользнуло между ними. Движение показалось Сорду очень знакомым — чем-то, что много лет назад он должен был бы сделать сам.

— Ах, да, — словно спохватившись, произнес Роф. — Утерянный блеск, сказочные чары — в конце концов, все это одно и то же, не так ли?

— Ты один из тех, кто изгнал меня, — выдавил из себя Гален. Дыхание у него перехватило, он дрожал — от возбуждения, от испытываемого им сейчас страха вперемежку со вспыхнувшими вдруг с новой силой детскими воспоминаниями. Вот он на коленях у Томаса Рофа. Вот он читает. Старая школа с застывшими в напряженном внимании горгулиями…

Черные глаза Томаса сверкнули.

— Так значит, ты не помнишь всего, — ошеломленно констатировал он. — Брину пришлось всю работу выполнить самому.

— Что тебе известно о моем брате? — в голосе Сорда послышались решительные нотки. Вот оно что! Следовательно, завязка именно в этом.

Похоже, темнолицый растерялся.

— Твоем… брате? И это все, что ты хочешь узнать? Что же — по прошествии стольких лет у тебя больше нет никаких вопросов?

И вопросы потоком хлынули из Сорда. Он молил бога только об одном — чтобы Ко и Форсайт в данный момент его слышали.

— Мои родители. Что случилось с ними? Почему меня отослали? Кто…

Роф поднял руку:

— Я лишь спросил, есть ли у тебя другие вопросы, малыш Гален. Я ведь не сказал, что мне интересно, какие именно?

Сорд прижал ладонь ко лбу, весь дрожа от возбуждения и неожиданного прозрения:

— Кто-то должен на них ответить, Томас. Кто-то должен.

— Ну, так «кто-то» и ответит. — Роф шагнул вперед и остановился посреди комнаты.

— Назови свой клан, малыш Гален, — неожиданно приказал он.