Переносная дверь

– Замечательно, – сказал голос Пола, прозвучавший так, будто доносился из запредельной дали. – Ну, надеюсь... э-э-э, надеюсь, все получится. Я хочу сказать, желаю хорошо провести время. К тому же завтра суббота и тебе не придется рано вставать... – Он пообещал при первом же удобном случае дать себе кирпичом по физиономии за такие слова. – Ну, замечательно, надеюсь, у тебя все будет хорошо.

– Спасибо, – кивнула Софи. – А ты что на уик-энд делаешь? Есть какие-нибудь планы?

– Я? А, нет, ничего особенного. Думал, может, завтра поваляюсь с книжкой, поглажу, послоняюсь по квартире. – «В конце концов, – добавил он про себя, – что, черт побери, мне еще делать теперь, когда вся моя жизнь пошла псу под хвост? Ну и Мгновение, – подумал он. – Ну и, мать его растак, Мгновение!»

Софи смотрела прямо на него: если она действительно могла читать его мысли, увиденное ее, возможно, немного встревожило. В ее лице он уловил тень того выражения, которое видел на лицах Дункана и Дженни, – безбрежного и благородного сострадания благополучных к извечному холостяку поневоле. В другое время, в другом контексте, он сейчас сказал бы: «Да ладно, в морях полно другой рыбы».

– Значит, – услышал он собственный голос, – он горшечник? Как интересно.

– Керамист, – резко поправила она. – То, что он делает, скорее концептуально, чем... ну... полезно. Он мне все про это рассказал. Судя по всему, он многому научился в племени кочевников-туарегов в Северной Африке, а теперь подал на Лотерейный грант, чтобы развивать интерактивную часть своего искусства – хорошо бы при помощи мультимедиа и интернета. А потом он надеется поехать в Новую Гвинею. По всей видимости, у них там по-настоящему замечательная традиция концептуальной керамики на основе одной смеси из жженой соломы, вулканической лавы и навоза от местных свиней. Он хочет попытаться на фундаментальном уровне включить это в собственное творчество. Но, конечно, все зависит, получит ли он грант, поэтому ничего еще не решено.

«А жаль, – подумал Пол. – Может, и мне купить лотерейный билет? Уйму лотерейных билетов? Да и вообще, во что обойдется услать в Новую Гвинею похотливого засранца?»

– Чудесно, – сказал он. – И давно он этим занимается?

– Лет пять. Во всяком случае – как перфомансом. Керамикой он занялся целую вечность назад, еще когда сидел в тюрьме. После этого на два года уехал в Северную Африку, а потом еще на полгода в Финляндию, где учился шаманить. Так что, в общем и целом, очень давно.

– Понимаю, – сказал Пол. – Значит, у него уже очень хорошо получается.

– О да! – отозвалась Софи. – Ну, самих изделий я не видела, но он показал мне несколько альбомов с фотографиями, выглядит действительно потрясающе.

– Ага, – пробормотал он, – и это еще, надо думать, без перформанса.

Софи кивнула.

– Как бы там ни было, – она встала, – нам лучше выбираться отсюда. Кстати, а который час?

Он посмотрел на часы:

– Почти без десяти шесть.

Понадобилось с полсекунды, чтобы до них дошел смысл этих слов.

– Вот черт, – бодро сказала она. – Будем надеяться, дурацкую дверь еще не заперли.

Они припустили вверх по лестнице, потом побежали по коридору и через пожарный выход вылетели в вестибюль. Никого. Софи метнулась к двери, щелчком сдвинула верхний и нижний болты, подняла собачку «йельского» замка и дернула дверь. Та не шелохнулась.

– Вот черт, – повторила она.

– Тут два врезных замка, – подсказал Пол. – Ключи от них, наверное, на стойке рецепции или еще где-нибудь поблизости.

Вполне возможно, но ящики стойки тоже были заперты, поэтому им не представилось шанса это проверить.

– И что нам теперь делать? – беспомощно спросил Пол. Софи еще раз дернула дверь, потом с силой ее пнула.

– Глупость какая! – воскликнула она. – Ладно, должен же быть в здании кто-нибудь. Я хочу сказать, разве партнерам в такой фирме не полагается засиживаться допоздна и работать уик-энды напролет? И уборщицы, – добавила она. – Нужно только подождать, когда они появятся...

– А что, если они до утра не придут? – сказал Пол. – Или только утром в понедельник. Я хочу сказать, откуда нам знать, что они придут сегодня?

– Дерьмо! – Софи еще раз пнула дверь. – Должен же быть какой-то черный ход. Пожарный выход, – победно добавила она. – Должны быть пожарные выходы. Предписано законом.

Пол с энтузиазмом кивнул:

– Ты права. Где?

– Что где?

– Где пожарные выходы? Только... я, кажется, ни одного не видел.

– Ну, конечно, тут есть пожарные выходы... – Она помедлила, хмурясь. – Если уж на то пошло, и я тоже не видела. Впрочем, не знаю, как ты, а я еще в уйме закоулков этого здания не была. Придется поискать. То есть если мы не сможем найти никого, кто бы нас выпустил. – Пол видел, как она заставляет себя расслабиться – все равно что смотреть, как маленький ребенок пытается удержать огромного лохматого пса на длинном поводке. – А если не получится, то придется разбить окно.

– Но мы не можем! – ужаснулся Пол. – Они нас уволят!

– Ну и что?

– Ну и что... – Он осекся. Ну как ему объяснить, почему он не может рисковать потерять эту работу, хотя теперь, надо думать, ситуация изменилась. – Они нас уволят, – повторил он.

– Отлично. – Она нахмурилась так яростно, что он почувствовал, что вот-вот загорится. – Ладно. Я разобью окно и пойду домой, а ты можешь оставаться тут на ночь и объяснять, что это была не твоя идея и что ты тут ни при чем.

– Извини, – автоматически ответил Пол. – Я хочу сказать, прежде чем ты сделаешь нечто подобное, давай посмотрим, не удастся ли отыскать мистера Тэннера или еще кого-нибудь.

– Почему мистера Тэннера?

– Не знаю, – честно сказал Пол. – Просто в тот день, когда я пришел слишком рано, он уже был здесь, еще до того, как отперли дверь. Возможно, он задерживается допоздна.

Немного подумав, она кивнула:

– Ладно, попробуем сначала в его кабинете. Пошли. Софи вылетела из вестибюля, как уменьшенная модель «Бисмарка», вырывающегося из датского пролива, и Пол потрусил следом. Ситуация ему совсем не нравилась, но скорее всего по иным причинам. Например, она не видела красного глаза, выглядывающего в прорезь почтового ящика.

Мистер Тэннер в своем кабинете отсутствовал – это было первое, что они заметили. Второе – беспорядок. Бумаги разбросаны повсюду, навалены кучами на стуле и на полу, точно их подбрасывали в воздух, а потом по ним прыгали. Второй стул опрокинут. Еще Пол заметил (но умолчал), что в коллекции томагавков на стене зияло несколько пустот.

– Может, он в комнате с ксероксом, – сказала Софи. – Посмотрим там.

Беспорядка она или не заметила, или (что, с точки зрения Пола, было много вероятнее) решила, что нет времени отвлекаться на побочные проблемы. Сделав несколько десятков шагов к двери, Софи остановилась. Из коридора послышался топот – кто-то бежал. Или точнее... Пол порылся в памяти в поисках подходящего слова. Галопировал.

– Ну вот и он, – сказала Софи. – Эй? Эй...

Шаги остановились, когда она дошла до двери и коснулась ручки. Какой-то звук до нее, наверное, донесся, потому что она помедлила. Пол и Софи слушали, как шаги возвращаются. Причем возвращающихся было несколько.

– Я не... – начала Софи.

Тут дверь распахнулась и с силой ударила ее по виску, так что Софи повалилась на бок. Пол рванулся было вперед, но, беспомощно разинув рот, застыл как громом пораженный. В дверях стояло существо, решительно не похожее ни на что, что он когда-либо видел раньше, ну, может быть, в книге, когда был очень маленьким. До некоторой степени оно напоминало высокую худую мартышку, вот только на нем была одежда: кожаная жилетка, а поверх нее – кольчужная рубаха из каленого железа покрасневшего от ржавчины. Венчал все круглый стальной шлем – слишком маленький и вообще неправильной формы. В левой руке существо сжимало топор на короткой рукояти – экспонат коллекции мистера Тэннера, догадался Пол, хотя не слишком утруждал себя деталями. Поросячье рыло и круглые красные глазки показались Полу смутно знакомыми.