Переписанная кровью история
Шрифт:
Наташа и Вероника сидели в замаскированном наблюдательном пункте и напряженно всматривались в чернильный бархат, усеянный звездными осколками. Напряжение приближающейся войны выматывало девчонок.
Вероника, всматриваясь через бинокль в звезды, своим переливающимся, словно перезвон колокольчиков, голосом произнесла:
– Вот посмотри, как прекрасно небо и великолепны звезды! Неужели ты всерьез думаешь, что это их создал слепой случай, а не результат серьезного акта творения!
– А то, что Елене ногу оторвало, это что, тоже промысел Божий?
Вероника со вздохом ответила:
– Это последствия греха! Когда грех проник в мир, появились смерть, боль, болезни!
Наташа хихикнула и рационально заметила:
– Если Бог, как вы учите, Творец всего, то Он и Создатель греха. А если грех появился не по воле Бога, то значит не все создано Им.
Вероника нахмурилась, и нехотя ответила:
– Грех следствие свободной воли.
Наташа шлепнула по доске своей голой ногой( пока начальство не видит, лучше отдохнуть без сапог!) и фыркнула:
– Правильно, свободная воля! Когда у человека есть выбор, как поступать! И наказывать людей за право выбора, как поступать, просто аморально и не этично!
Вероника переспросила:
– Что не этично?
Наташа с улыбкой ответила:
– Например, старухи. Разве можно так уродовать женщин?
Вероника растеряно пожала плечами и, согласилась:
– Нельзя. Да я не знаю.Не эстетично, верно!
Девушка подогнула свои, освобожденные от неудобных, армейских сапог ноги и проверещала:
– Да, нехорошо, что люди стареют.
Наташа кивнула и заметила:
– Погибнуть на войне то преимущество, что никогда не увидишь старость!
Вероника прочирикала:
– Но зато в раю. Там мы будем наслаждаться вечной молодостью, отсутствием болезней, боли, усталости. Все будет хорошо, и нас никогда не омрачит мысль, что это скоро кончится!
Наташа заулыбалась. При свете луны ее зубы блестели, как снег на солнце. Девушка искренне произнесла:
– Вот я, если честно, не любила учиться в школе, и самой счастливой порой для меня было лето. И действительно, в деревне, купаясь в теплой речке, играя с мальчишками, девчонками
я чувствовала себя вполне счастливой. Только одно портило мне настроение - мысль о том, что скоро это все кончится и придется опять идти в школу.– Наташа сделала указательным пальцем восьмерку и добавила.
– Самый грустный был месяц лета август. Как отравляет отдых мысль, что скоро приползут, словно липкие мухи, надоедливые занятия!
Вероника, шутя, пропела:
– Что за жизнь школьная, где каждый день контрольная. Сложение, деление, таблица умножения!
Наташа поморщилась и продолжила в ответ:
– Тем, кто за нас в ответе, давно пора понять! Тем, кто за нас в ответе, давно пора понять! Мы маленькие дети - нам хочется гулять!
Девушка-рыжуха мечтательно произнесла:
– Эх, гитару бы сюда! Поиграли бы!
Наташа легла на доски, стала отжиматься. Девушка была переполнена энергией. И ей хотелось сейчас парня. Ну почему их батальон не смешанный? Чтобы было: сто пятьдесят девушек и сто пятьдесят юношей! И как приятно ощутить ласки молодого, мускулистого мужчины. И поцелуи в грудь.
Рыжая девушка мечтательно закрыла глаза. Стала представлять себе возлюбленного в воображении. Голос Вероники прервал ее:
– Смотри, опять!
Наташа резко вскочила и вскинула голову. На большой высоте светился крохотный, но быстро перемещающийся диск. Он и в самом деле похож на две составленные вместе летающие тарелки. У Наташи зрение было очень острое, и она прикинула, что машина летит на высоте как минимум десяти километров. А значит, дисколет довольно крупный. И его не так просто достать.
Вероника с тревогой произнесла:
– Это наш антишанс. Чем-то паскудным фрицы обзавелись!
Неожиданно летящий диск исчез. Наташа присвистнула:
– Он разрывает воздух быстрее реактивных истребителей. Это что-то такое...
Вероника рассудительно заметила:
– Такая машина может перебросить в наш тыл группу диверсантов. И мы не будет знать где.
Наташа кивнула и предложила:
– Может, на немецкую сторону сбегаем?
Вероника покачала головой:
– Ты что? Нам так голову оторвут! У них тоже полно собак!
Наташа хихикнула и предложила еще раз:
– А мы рискнем. Проберемся через ручей, а дальше углубимся. Может чего разведаем!
<