Переписанная кровью история
Шрифт:
Юноша пригнул ее в ответ. Когда тебя целуют вот так по-настоящему страстно - это просто чудо.
– Смотри внимательнее!
– Оборвала полет их страсти Шарлота, впрочем в её тоне не было и капли ревности.
Действительно над девушкой склонилась громадная пасть динозавра-мутанта. И в это момент последним отчаянным усилием гладиаторша швырнула меч в промежуток между небом и горлом. Оно проскочило вовнутрь. Скопившейся в желудке газы рванули, из пасти полыхнул огонь, и взрывная волна отбросила девушку. Коза-ностра раскололся на несколько частей,
Девушка лишившись обоих ног и руки лежала без сознания. Рядом с ней появились роботы. На сканере появилось изображение грудной клетки, два сердца бились с трудом, но ровно в здоровом женском организме.
– Гладиатор Герда осталась в живых и ей присуждается победа! А значит, следующее представление будет, через три минуты!
– Громко, но без всяких эмоций объявил компьютер.
– Ставки сыграли!
– Крикнул чей-то, явно неземного происхождения голос.
То, что осталось от Герды подобрали.
"Аполлон" ( ну кто бы мог подумать) все же всплакнул:
– И эта девушка останется навечно калекой?
Шарлота так энергично мотнула головой, что слетело несколько фужеров:
– Ну, ты даешь! Достижения нашей медицины таковы, что через несколько часов она будет как новенькая и не останется ни малейшего повреждения. Ну, скажи мой глупый мальчик, где ты видел у нас калек.
. ГЛАВА Љ 19
Елизавета отчаянно спросила:
– Неужели их подожгут!
Валентина ответила с гневом:
– Нет, отпустят! Да еще пирожных дадут на дорогу!
Босоногая Елизавета всплакнула:
– И это все-таки так жестоко! Ну ладно мужчины, но женщины, почему должны так страдать!
Валентина высказала предположение:
– Немцам нужны славяне, лишь в качестве рабов. А раб должен бояться и повиноваться! Это диктат, который стоится на страхе! А чтобы запугать, нужно причинить боль!
Голоногая Елизавета сверкнула голубыми глазами:
– И чтобы разозлить нужно, причинить боль!
Вспыхнуло пламя, огонь распространялся не так быстро, как при обычном бензине, женщины рвались, стараясь порвать проволоку, из их распоротыми иглами тел, капала кровь.
Босоногой Елизавете казалось, что время ползет удивительно медленно, словно змеевик, подул свежий ветер, и телу, едва прикрытому легкой рубашкой стало холодно.
Пламя наконец охватило всех женщин-мучениц, их вопли стали намного громче. Кожа на глазах покрывалась волдырями
и слазила. Запах паленого становился все сильнее и сильнее. Он него тошнило и из глаз девушек текли слезы. Главный фашист прокукарекал с ехидной ухмылкой:– Если кто убежит, я вас всех, таким образом, спалю! Хайль! Хайль Гитлер, величайший правитель вселенной!
Фашистские солдаты достали из-за поясов губные гармошки и весело заиграли на них! Причем видно полным отсутствием слуха гитлеровцы не страдали. Но от этого, музыка казалась еще более зловещей.
Жирный офицер проревел по-русски:
– Льется музыка, музыка, музыка! То печально, то робко дыша! Кто весело пляшет под дудочку, от которой светлеет душа! Льется музыка, музыка, музыка, прочь печаль, хватит немцы тужить! Бесконечная, вечная, юная, от которой так хочется жить!
Его помощник, рыжий офицер прокукарекал:
– Танцуют все! Ну, суки танцуйте или я вас всех спалю!
Девушки стали робко перебирать босыми ногами. Главный фашист крепко заорал, размахивая руками:
– Живее! Ну сучары и шлюхи, живее!
Девушки стали в разнобой двигаться куда быстрее, но это мало напоминало культурный танец, а скорее было дикой пляской папуасов, побережья Парагвая!
Фашисты подбегали к женщинам и били кулаками по лицу, что-то истошно визжали и хрюкали.
Главный фашист сделал жест. Мальчишка в форме Гитлер-югента поднес ему бутылку коньяку! Жирная свинья потянула прямо из горла, сорока градусная жидкость согрела живот. Боров спросил мальца, в аккуратной форме:
– Тебе уже есть четырнадцать, разрешаю застрелить любую шлюху!
На лице мальчишки возникло разочарование:
– И только застрелить! Это слишком мягко!
– Воскликнул он.
Жирный ублюдок хрюкнул:
– А что ты ней хочешь сделать!
Мальчик огрызнулся:
– Запороть до смерти, а потом поджечь!
– Ну ладно давай! Только быстрее, этих телок нужно еще успеть пригнать во время в Германию.
Мальчишка сверкая ослепительными, густо начищенными сапогами, двинулся вдоль строя женщин. Он хищно скалился и жестоко улыбался. Время от времени юный гитлеровец останавливался и пинал ту или иную женщину ногой в живот, но выбора не делала.
Елизавета молилась неизвестно кому - только не меня! Но вот юнец как раз остановился напротив ее и указал пальцем:
– Вот эта шлюха моя!
Елизавета замерла, предательски задрожала, а загорелое личико побледнело. Главный фашист неожиданно возразил: