Перерождение деда

– Ладно девушки, я пойду. – с этими словами я встал и пошел в сторону раздевалки.

– Ух ты. А у папочки не только тело накачено, но и попа хорошая. – эти слова я услышал, когда уже открывал дверь.

– Мария! – да ну тебя в баню! На вот смотри!

Я обернулся, открывая дверь и встретился взглядом с Марией. Она перевела взгляд в низ и показала мне большой палец вверх. Я хмыкнул и закрыл за собой дверь. Ну ладно. Кайф я всё равно успел поймать. На будущие надо только помнить, что я не всегда нахожусь в одиночестве, как мне кажется. В раздевалке ветерся полотенцем и стал одевать свою одежду. Новую и чистую. Рядом обнаружилось и всё содержимое моих карманов. Кошелек, значки, перстень и какой-то мешочек. А? Точно же! Я обмотал полотенце во круг пояса и схватил мешочек. Забыл же! Так выбежал обратно в купальню и лицезрел сразу две интересные картинки.

Первой было, что Мария уже успела начать понемногу приставать к Эмилии. По всему выходит, что она только отшучивает, а сама вполне возможно, что по девочкам. Вторым было, что Матильда вышла из воды и собиралась пойти в след за мной. Тут я встретился не с её глазами, а её троечкой и фигурой.

Тут я забыл, зачем вышел и упёрся в разглядывание её тела. Я с давних пор с ней купался и знаю его очень хорошо. Только я всегда вовремя отворачивался и отводил глаза в сторону. Всегда мельком и по не многу. В этот же раз мы чуть лбами не столкнулись. Не большое количество воды стекало по её телу и подчеркивало фигуру. Я сглотнул, когда пару капель скатилось по груди и скрылось между ними. Глаза опустились ниже и сглотнул ещё раз. В этот момент, на спех обмотанное полотенце сказало до свидание и развязалось. Не упало. Оно повисло на вновь пришедшем и с новой силой коле. Когда полотенце только начинало падать, Матильда спохватилась его поймать, от чего мы оказались не совсем в приличной позе. Мне даже показалось, что я ощутил дыхание девушки там внизу.

За спиной Матильды встала Мария, с ошарашенным взглядом и показала мне уже обеими руками пальцы вверх. Ракурс у нее не очень, но она точно все рассмотрела. С верху послышались несколько не дружных вздохов. Матильда резко выпрямилась, от чего её грудь подпрыгнула, а я проводил её взглядом. Когда я всё же опомнился и посмотрел, выше я увидел залитое краснотой лицо.

– Вот, - я протянул ей мешочек, - конфисковал у преступников.
– точнее спёр. – Узнать что это и зачем. А я пойду. – я попробовал поправить полотенце, но в место этого его просто уронил. Послышались пять новых вздохов, при этом только два было с верху.

**********

– Матильда подожди не много. – я окликнула старую подругу.

Парень выше и, перед уходом, хорошо меня повеселил. С ним интересно и он хоть и глуповат, но достаточно смелый и сообразительный. Время от времени шутить над ним будет весело. Сейчас нужно обговорить дела.

– Чего тебе Мария? – подруга обернулась и на её лице не осталось следов смущения.

– О работе хочу поговорить.

– Что же тебе не понятно? Всё как обычно.

– Это то понятно. Я хочу обсудить тонкости этой работы. – я проверила магическим взором округу. Та троица на верху очень хорошо сидят и обучены не плохо. Явный признак опыты. – Первое, как часто на принца совершаются покушения? – зная не много больше других, ни за что не поверю, что таких нет. Опыт этих, так называемых слуг, о многом говорит.

– По разному. Эмилия?

– Да, госпожа. По статистике, от пяти до восьми раз в год, стабильно.

– Угу. – я точно мало запросила на оплату. – Второе. Дай угадаю. Он об этих покушениях и знать не знает?

– И не должен узнать. Если он будет знать, будет себя сдерживать.

– Ладненько. Моя работа не в том, чтобы спорить. Последний вопрос. Скорее важная деталь. Что ещё он должен не знать?

Матильда думала покинуть источник, но ей пришлось вернуться на место и обговорить все важные детали совместной работы на будущие. По мере слов, на лице Марии возникало всё больше и больше удивлений. Да как он таких вещей знать не может?

************

Я быстро вернулся к вещам и ещё быстрее оделся. Проблема была все та же, но я смог запихать его в штаны. Выйдя, обнаружил двух слуг, что нас караулили. Один из них меня и сопроводил в мою комнату. Пока шёл меня осенило. Так вот же оно! Матильда говорила, что станет воспринимать меня взрослым, только если смогу её победить в спарринге, но есть и другой выход. Она меня растила и воспринимает как ребенка. Стоит ей показать и не много продемонстрировать обратное, тогда точно у неё сыграет материнский инстинкт. Она сама надавит на тормоза и перестанет так делать. Стоит только подумать, как бы ей это показывать только. Может не много флирта? Как то не удобно, хоть и не кровная, но близкая к сердцу. С другой стороны, что рано или поздно я наломаю дров! А оно мне надо? Не надо. Так что лучше не много по флиртую и не наделаю ошибок потом. С таким решением, я и зашёл в комнату.

– Здравия Вам, Ваше высочество. – поклонилась служанка, что уже была внутри.

– А ты? – как то она слишком много вкладывает уважение, обращаясь ко мне.

– Я приставлена к Вам госпожой Матильдой.

– А для чего?

– Госпожа Матильда обеспокоена последней ситуацией и распорядилась, чтобы подле Вас и днём и ночью кто-то был. – попал. И ведь понять можно Матильду. Оставила одного не на долго, а я пропал. Ещё и город мало знакомый, вдруг кто заглянет.

– А за дверью нельзя?

– Не в коем случае.

– Ну ты хотя бы не стой, а на стульчик присядь. – а ещё лучше приляг. У меня так то были сейчас планы пар спустить и ты тут совсем не к месту. Вот только я знаю, что вот служанка не откажется, точнее не посмеет отказать, а статусом пользоваться я не хочу.

– Желаете что-то перед сном? – желаю, очень желаю.

– Нет. Я просто спать. – от перевозбуждения даже показалось, что она расстроилась.

– Доброй Вам ночи, Ваше Высочество.

– И тебе доброй.

Ночью мне спалось хреново. Точнее вообще не спалось. У меня раскаченное восприятие и в этом есть минус, что многое слышу. Как служанке не удобно на стуле и она всё шорохи одеждой издает. Нет бы на вон кресло или диван пересела. Надо будет так и приказывать. То вон за окном живность ни как не угомонится какая-то и тоже шум издает. В обычной ситуации, мне бы это не помешало заснуть, но сегодня у меня проблема. У меня извините тут стояк вообще-то не куда деваться не хочет и не чего с ним не помогает. Лежу и стараюсь заснуть. Как рука своя же его заденет, при повороте, он опять о себе напомнит. Лежу и стараюсь не двигаться, так мысли о Матильде начинают лесть, опять обнаруживаю руку там, что мельком играться начала. Под конец так и вовсе собака на улице залаяла. Я аж не выдержал и встал с кровати, намереваясь посмотреть, кого там облаяли. На стуле резко ойкнули и стали поправлять одежду. Я подошел к окну и открыл его. За окном обнаружил возмутителя спокойствия. Точнее еще слугу в темной одежде, что пряталась за окном. Я её так перепугал, что она вжалась в стену. Матильда и тут караул поставила. Девушке эта одежда была не привычна и видать чесалась. Не просто так же она одной рукой чесала грудь а другой ногу под одеждой. Лай повторился и я перевел свой взгляд на его обладателя. Пес во всю лаял и огрызался на поставленную у его будке еду. Я напряг глаза, а вот и чаёк с бутербродами.

Глава 8. Слово или приказ?

Тренировочный лагерь. Казарма подчинённых Линучки.

По первоначальным планам, казармы должны были быть полностью общими и без каких-либо перегородок. По мнению Его Высочество, это могло исказить его планы по сплочению людей. На сомом деле он этим рассчитывал, что они по быстрее смажут и в большем количестве. Смельчаки, что решили нарушить приказ всё таки нашлись, а Линучка сжалилась над подчинёнными и дала добро. Самое интересное, что больше всего протестовали не женщины, а особо скромные мужчины. Они то понимали чем грозит, если они начнут приставать к кому то. Помещение казармы было разделено на отдельные комнаты, где пребывали от пятнадцати до тридцати человек.

Вот в одной из таких комнат и ворочалась Оливия. День был тяжелым и изматывающим. Всё тело ныло и требовало отдыха, но голову забивали мысли. Всё дело было с этими не понятными выступлениями и речами во время приема пищи. Вот из головы они не выходили. Семья и равные. В её семье мать давно сбежала от отца, потому что он её бил. Стоило той сбежать и отец переключился на неё, хоть и реже, по началу. Стоило ему выпить, так Оливии приходилось становится шёлковой, а лучше и вовсе на глаза не попадаться. Как тут не попадёшься, когда он первым делом жрать требовал? Не как. Она терпела побои.