Перерождение. Новые земли

Миг - сердце пропустило удар, внутри что-то екнуло. Спину обдало леденящим жаром, тело тут же взмокло в поту.

Обернувшись, я затравленно вглядываюсь в окружение. Нет, чувства опасности не было, скорее наоборот, абсолютной защиты, но я знала, вот-вот и произойдет что-то ужасное.

В груди все сжалось, резкая, разрывающая боль уколола в сердце, заставив захрипеть. Глаза взмокли, но слез не было, словно они просто кончились.

«Кааар» - прозвучало вдалеке, но истошный, отчаянный, полный боли крик заглушил все. Тьма клубилась, окутывала, пыталась оградить, но крик не прекращался. Все закружилось, исчезая обратно за грань сознания.

– Нет!
– голос охрип, я тут же зашлась кашлем.

Дернувшись, резко села, закрыв дрожащими руками лицо.

– Сон, всего лишь дрянной сон, - едва слышно прошептала самой себе.

В глазах плыло от накатившей влаги, но я не проронила и слезинки, не смогла. Дрожа от холода, не сразу заметила назойливое цоканье копыт. Вздрогнув, огляделась, едва не впав в бешенство, обостряемое страхом и осознанием, где нахожусь.

Стены и потолок — сколоченные в клетку доски, под ногами гнилое сено, а сквозь широкие щели видно, как едем по едва заметной тропе.

Клетка, меня заперли, Тьма вас задери, как раба!

Ударив по доскам, одернулась, руку жгло огнем, будто от накаленного железа. Шикнув, потерла запястье.

Тело затрясло, а в горле пересохло, попыталась активировать стрелы или телекинез, впустую. Сосредоточилась на интерфейсе и осознала, что полоска маны потемнела, хотя никаких деббафов не висело. Снаружи стукнули по доске, что-то пробасив.

Вот же твари!

Глубоко вздохнув, я села в позу лотоса. Сколько ни пыталась, Грань тоже не призывались, словно клетка запечатывала способности, а может ней защита агрессивных действий, или что-то на подобии. Нужно успокоиться и подумать, на горячую голову ничего путного не выйдет.

Как ни странно, но ярость тут же пропала, оставив после себя гадкое послевкусие.

Цокот копыт, постоянное потряхивание, значит едем на телеге или чем-то похожем. Если вспомнить произошедшее, снаружи люди, это легче, можно договориться или обмануть. С другой стороны, как раз людей следует опасаться больше остальных, мало ли куда везут, может в рабство. А что, наденут ошейник с соответствующими статами и все, пиши пропало.

Замотав головой, отогнала дурные мысли. Телегу трухнуло, тело повело вперёд, едва успела подставить руки. Возничий вез не особо осторожно, хотя, а с чего ему заморачиваться неизвестно из-за кого. Да и, опять-таки, смотря куда и для каких целей везут. Товар, он и в Африке товар, даже если живой.

В личное пространство, к слову, ход заказан, не удалось сбежать от постоянной тряски, хорошо, хоть возничий не видел попыток, представляю, как со смотрится стороны.

По собственным ощущениям, ехали минут сорок, хотя, в себя пришла не сразу, так что неизвестно, насколько далеко увезли от гоблинов.

Телега резко затормозила, по инерции едва не впечаталась лбом о стену.

Так, и что делаем? Наверное, лучше быть покладистой, обстановку разведать, а если запахнет жаренным вдарю чем смогу и на утек. В общем, действую по обстоятельствам.

Послышались неспешные, грузные шаги. Напротив одной из стен замаячил силуэт, звон замка и ее отодвинули, поманив на выход.

Я бы не назвала ЭТО возничим. Гора мускул, пародия на Скалу, бугай в конце концов. По ту сторону стоял широкоплечий, рослый мужчина. Сальные, темные волосы до плеч перехвачены верёвочкой в хвост. Квадратное лицо смягчает внушительная, черная борода. Кустистые брови сведены, суровый взгляд выжидающе впился в меня, пришлось шевелиться.

Спрыгнув, огляделась, едва не упав. Это была деревня, причем дома, ограды, абсолютно все построенного из дерева. Да и ладно, если только это, вон через плетеную изгородь виднеется загон для лошадей, а у соседей во дворе бегают цыплята.

Мягкий, но требовательный тычок в спину заставил двинуться вперед.

Ладно, допустим, была деревня с изменением мира, народ, кроме простой скотины разводит лошадей, ибо автомобили совсем скоро канут в лету, ведь, и у бензина есть срок годности, а новый производить не скоро станут, не до этого. Вопрос в другом, где дороги. В наше время и в деревнях есть асфальт, бывала, знаю, но здесь нет даже столбов или вышек связи.

Буркнув, пародия на богатыря местного разлива, мужик, то есть, потянул вправо, освобождая дорогу паре таких же громил на лошадях. Те проскакали так быстро, что разглядеть не удалось, ну да ладно, я и от основного в шоке.

«Возничий» вел меня к двухэтажному дому с резным забором. На самом деле, на него внимания обращала мало, больше впечатлялась одеждой местных. Женщины одеты в длинные, бесформенные платья в пол, все в передниках, а волосы спрятаны в косынках. Они то и дело оглядывались на меня, шепчась между собой и странно зыркая.

Ребятня, носившаяся по округе, спряталась за плетенкой, одни макушки выглядывают да глазки с интересом переводят с меня на мужика и обратно.

Он, к слову, одет в простую рубаху, расшитую синим геометрическим узором на воротнике да штаны, подхваченные веревочкой. На ногах ботинки, но сшиты как-то грубо.

Общее впечатление - здравствуй век богатырей. Серьезно, словно лет на пятьсот назад перенеслась. Вот что интересно, парень вообще не беспокоится, что нападу, а ведь тут женщины и дети, в теории сбежать возможно. На глупца не схож, так чего хоть веревками руки не перехватил?

Ярус 47 уровень.

Ну теперь понятно, где я и где сорок седьмой. В теории могу поглотить душу, но тогда другие мужики подоспеют, а если они примерно того же уровня? Не, ведем себя послушно, вон и к дому подошли.

Двор оказался огромным, позади виднелись фруктовые деревья, рядом с калиткой стояла пустая будка, справа гора дров. Перед дверью в дом тройка ступенек с резными перилами, красиво.

Внутри обстановка не то, что бы небогатая, есть и шторки на окнах, и мягкие ковры, красивая мебель, просто царил некий военный минимализм. Нет ненужных декоративных вазочек, статуэток, тумбочек или картин. Все четко и по делу, даже шторки и те были из плотной ткани, не пропускающие яркое солнце, а ковер постелен, видно полы холодные.

Ярус пошел по небольшому коридору, утягивая меня за собой. Деревянные полы и стены, из всей простоты выделялись кованные подсвечники, обеспечивающие освещение. Остановившись, мужчина открыл дверь, пропуская меня первой.

Внутри царил все тот же минимализм: справа книжный шкаф, заполненный книгами и свитками, рядом несколько полок с различными бутылками и склянками. На полу лежал узорчатый ковер, на другой стене стенд с несколькими клинками и арбалетом, рядом ящик с болтами под него. Посреди комнаты стоял внушительный стол, заставленный стопками бумаг, за ним сидела женщина, сцепив руки перед собой.