Перерождение

Василий повернулся. Несмотря на то, что с момента нашего разделения прошло всего около месяца, различий хватало. Одежда, волосы и усталость на лице. От прототипа пахло кровью, и последнее время он пренебрегал бритьем. Мне же для того, чтобы обзавестись щетиной, пришлось бы использовать навык ограниченного метаморфизма.

— Спасибо. — кивнул он. — Но ты ведь не Каин, верно?

Сложный вопрос, на который у меня не было однозначного ответа. Я меньше, чем бог, поскольку не имею его возможностей, но больше, чем человек. Так кто же я такой?

— Я — клон. — выбрал я формулировку. — Так что это вопрос точки зрения. Ты можешь считать меня его частью и продолжением.

Так же, как и сам прототип, но об этом я решил промолчать. Нет никакого смысла говорить людям гадости, если это даже не доставит тебе удовольствия.

— В таком случае, может, покажешь, как ты выглядишь на самом деле?

— Конечно.

Я воспользовался возможностью и снял маскировку, позволяя собеседнику увидеть свой истинный статус и внешность. Без лишних подробностей, вроде параметров или навыков. Тех, кто гораздо сильнее, люди тоже не особенно любят. Иногда даже ненавидят, а в нашем случае это было лишним.

«Василий». Вольный Игрок (С). Высший Вампир (С+). Уровень 100

Я ощутил, что прототип отослал куда-то сообщение, но я не стал его блокировать, поскольку этот жест определенно был бы воспринят негативно. Излишняя свобода воли аватара казалась мне чем-то не слишком правильным, но оспаривать её я тоже не собирался.

— Значит, внешность настоящая?

— Верно. В определенном смысле я — это ты. — открыл я ещё кусочек правды. — По крайней мере, это тело месяц назад было твоим.

— И как оно превратилось в тебя?

— Меня создал Каин. — пожал я плечами. — Вложил в твою мёртвую оболочку частицу своей божественной силы, памяти и души. И затем поднял в виде высшей нежити, выбрав наиболее подходящую форму.

По крайней мере, вряд ли я смог нормально выполнять свою задачу в качестве того же лича. Тем более существовала вероятность, что делать это мне придется весьма продолжительное время. Я мало что знал о месте, в которое угодил прототип, но знал, что выбраться из локального узла будет очень непросто. И если Василий не смог сделать это сразу, то дальше шансы на успешное возвращение уменьшались.

Именно поэтому, выждав неделю, Каин потратил огромное количество сил на то, чтобы создать меня. В первую очередь я получил всю память о человеческой жизни, до трансформации в бога. И лишь некоторую часть того, что было позже. От Великого Ы во мне было очень немногое – память древнего бога могла бы лишь помешать внедрению…

— А почему не воскресил?

Ответ на этот вопрос был мне известен, но не всегда нужно говорить всё, что знаешь. И лучше сразу показать это прототипу, так что я пожал плечами:

— Когда встретишься с ним, то можешь спросить сам.

— Непременно. — кивнул Василий. — Кстати, ты не знаешь, почему он не отзывается на молитвы?

— Знаю.

— Почему?

— Без комментариев.

На этот раз причина ухода от ответа была иной, но было бы нерационально признавать свое вмешательство. Сейчас, пока Каин был далеко, я обладал лишь немногим меньшей автономностью, чем прототип. Так что вряд ли можно найти лучшее время для первого знакомства.

— Забавно… — ничуть не обиделся Василий. — Ты не ответил на мой вопрос, но при этом и не стал лгать. Не можешь или не хочешь?

— Полагаю, я могу солгать, если этого потребует ситуация.

Будучи связан с богом, я все же получил статус игрока, а, значит, Правила по отношению ко мне действовали не так строго. Особенно, если ослабить связь.

— В таком случае соври что-нибудь? — предложил прототип. — Ситуация того определённо требует.

— Ты сильнее меня.

— Я просил солгать мне, а не льстить. — парировал он. — Попробуй ещё разок.

— Ты слабее меня.

Впрочем, это мало что на самом деле доказывало. Система не умеет определять ложь или правду, но она может определять отношение к своим словам конкретного существа. Скажем, я не сомневался, что прототип слабее, но если ему поможет Каин, то у меня не будет и шанса. В зависимости от нюансов, любое из этих утверждений могло быть как истинно, так и ложно. Не говоря уже о том, что у монеты есть ещё и ребро и, с тем же усмехом я мог бы заявить, что мы все равны. Ведь если мы трое — часть единой сущности, то и наша сила общая. Просто аватар в этой схеме… склонен к сепаратизму.

— Вот теперь — верю. — кивнул Василий. — Врать ты однозначно умеешь. И даже чувство юмора, похоже, сохранил. Значит, ты все же не бог в полном смысле этого слова?

— Я клон.

— Да, я помню. И чем ты отличаешься от аватара? Или это мне тоже нужно выяснить самостоятельно?

Информация о нашей природе была среди полученных воспоминаний и скрывать её не имело смысла, так что я поделился тем, что мне было известно. Аватары сохраняли изначальную личность, лишь изредка служа в качестве воплощения божества, а клон получал кусок его души, разума и могущества. И канал связи, конечно…

— Значит, сила аватаров разнится?

— Верно.

— И как ты оценишь меня?

— Ты не слишком силён, но сродство близко к идеалу…

Несмотря на то, что формально Василий считался аватаром, но по сути своей был ближе к клону. Он обладал божественной силой, а его связь была весьма сильна. Но как назвать смертного, породившего бога? На Деву Марию он был не похож, поэтому я мысленно и остановился на слове «прототип». Существо, крайне редкое на просторах вселенной, чтобы можно было сходу подобрать для него иной, устоявшийся термин.

— Получается, для клона сродство также важно?

— Конечно.

Информацию о том, кто я такой, выдал в общем виде, не став углубляться в подробности. Клоны тоже разнились в зависимости от метода создания. Можно поймать сильного врага, очистить его душу и наложить сверху отпечаток своего сознания, создав из него свою копию. Тем не менее, такой клон будет чем-то вроде импланта. Дорогого, полезного, но который никогда не станет настоящей частью тебя. И, если бог падет, то такой слуга практически неминуемо восстанет.