Перерождение
Шрифт:
– Ну, как… как котята. Подрос и на улицу. Там уж церковники их подбирают, или воры… или мы. Да мало ли желающих? Товар то ходовой.
– Как твой голод?
– Ты знаешь, получше, - призналась она. – Может давно стоило завести себе мужичка? Или мужичков… На долго то одного не хватит. Ты – другое дело. Может насовсем останешься?
– Не знаю. Может и останусь. Спешить мне точно пока некуда.
– А как оно, по любви то? – игриво оскалилась Венге.
– Ну, как… нежно, ласково, неспеша. С толком, с чувством, с расстановкой. С поцелуями и объятиями.
– Да ну… -
– Романтика? – я рассмеялся. – Откуда ты вообще это слово знаешь?
– Так матушка говорила…
– А, ну да, матушка твоя тот еще романтик. Иди сюда, что -то скажу…
Венге пригнулась. Я резко прижал ее к себе и перевернулся. Она широко раскрыла глаза и уставилась на меня не мигая.
– Сегодня у нас будет по любви, – пояснил я, целуя ее алые полные губы. – Ну или почти по любви.
В любом случае я уже вошел так глубоко, как только мог. Венге поморщилась, но ничего не сказала. Дыхание ее резко участилось. К ласке девка явно не привыкла, и отзывалась на нее словно на ожоги, вскрикивая и содрогаясь. Спешить было некуда. Птичка на вертеле, знай себе поворачивай. Без всякой суеты я изучил ее тело в подробностях. Моя смуглая кожа хорошо смотрелась на ее красноватом фоне. Соски отвердели настолько, что стали каменными. Живот и грудь покрылись мелкими бугорками, послышались первые робкие стоны…
Теперь можно было начинать. Сначала медленно и чинно… потом быстрее, резче, глубже! Затем неловкая пауза и снова протяжный стон… Вот оно превосходство в опыте. За свою людскую жизнь я преуспел в любовных утехах куда сильнее чем она за свой век. Венге в своем демоническом экстазе стала податливой глиной в моих руках. Вечер сменился утром, и только к обеду, почуяв голод, я насладился ее бархатистым, разомлевшим чревом в последний раз. Перекусив остатками ужина, я завалился спать. Приобняв теплую, упругую демоницу, я тотчас засопел.
Утро следующего дня выдалось холодным. Ведь мы не топили вчера. Венге за весь день не казала и двух слов. Закутавшись в одеяло, она потерянно сидела в уголке, наблюдая за тем, как я готовлю пищу. В руках она теребила небольшой конверт.
– Хочешь отправить письмо? – спросил я между делом.
— Это отчет о расходах… - вяло отозвалась она. – Скоро прибудет корабль, привезет провизию.
– Сегодня?
– А, не тревожься. Он спустит ящик, я отцеплю крючья и положу в сумку письмо. Ящик пущу на дрова, а остальное стаскаю в кладовую.
– Тебе помочь?
– Не, не надо. Разомнусь немного. А то бока уже болят.
– Ты как? Бледная, - забеспокоился я.
– Мне хорошо… - моргнула она медленно. – Очень хорошо. Просто хочу посидеть в тишине.
– Ясно.
Ближе к ужину в небе послышался шум. Над оврагом повисла громоздкая тень и протрубил горн. Венге, накинув пальто выскочила наружу. Громоздкий ящик из свежих досок глухо ударился об утоптанный снег, подняв грязные брызги. Проворная демоница сунула письмо в кожаную сумку, закрепленную на
стропе, достала оттуда другой конверт и отцепила крючья. Протрубив на прощание еще раз, воздушное судно, со свистом рассекая воздух громадными лопастями, сделав приличный круг, легло на обратный курс.— Это они обелиск проверили, - пояснила Венге.
– Ясно. Пошли ужинать…
Так мы прожили еще одну неделю. До следующей доставки. В тот день Венге была сама не своя. Мне понравилось ублажать ее, и сеансы сладострастия стали регулярными. Утром и вечером. Заняться то было нечем, а сил у меня только прибавилось. Венге даже начала улыбаться, чего раньше за ней не замечалось. Но этот вечер был особенно запоминающимся… Ведь я, потеряв всякую бдительность и не заметил, что летучий корабль не лег на обратный курс…
Глава 5. Верить нельзя никому.
Кушали молча. Венге ушла в себя. Ела она без настроения, вздрагивая на каждый шорох. Поглядывала на часы, висевшие на стене.
– Ждешь кого-то?
– спросил я ради шутки.
– Да… - кивнула она. – Скоро за тобой придут.
Я сразу почуял неладное, но встать не смог. Ноги не слушались. Ложка, выпавшая из пальцев, звонко звякнула о стол, забрызгав его едой.
– Да ты не бойся, часа через два отпустит, - грустно усмехнувшись объяснила она. – Но ты уже будешь очень далеко…
– За что? – спросил я, не размениваясь на лишние фразы.
– Ведь я говорила, что мы ненавидим перерожденных? А ты не верил. Прости, но ты слишком опасен. Я сообщила о тебе куда следует. Там решат твою судьбу.
Мерзкое чувство, не раз всплывавшее в моей жизни, снова напомнило о себе. Предательство… оно хуже смети, хуже бесчестия, голода и лишений. Что ж, возможности сопротивляться меня лишили весьма грамотно. Должен это признать, ведь я даже ничего не заподозрил. Всю неделю она так радовалась, так искренне стонала….
– Ты думаешь, что я тварь? – спросила она.
– Почему думаю? Я знал это изначально. Прими мои поздравления, притворяешься ты очень правдоподобно.
– Я не притворялась… - фыркнула она. – Ночи с тобой были истинным наслаждением. Это было очень приятным дополнением, уж поверь. Тут я тебе от души благодарна.
– А есть у тебя душ а-то? – усмехнулся я, но она не успела ответить. В дверь постучали.
Венге подскочила на ноги и уняв волнение, отодвинула засов. Внутрь шагнул мужчина в коротком полушубке, из грубой шлифованной кожи, отороченном мехом. Сняв капюшон, он криво улыбнулся.
– Вы… не из лиги! – вскрикнула она отступив.
Но было поздно. Мужчина приставил к губам короткую трубку и в шею растерянной демоницы прилетел дротик. Она тотчас вынула его, однако яд уже пришел в действие. Венге рухнула на колени, так же, как и я, потеряв способность двигаться.
Следом вошли еще двое мужчин. Все они были похожи как братья, в одинаковой одежде. Судя по красноватому оттенку кожи и небольшим рожкам на лбу, они были соплеменниками Венге.
— Это хорошо, что ты написала письмо, – похвалил один из них. – Ее сиятельство очень обрадовалась. Нам приказано доставить обоих. И тебя, дурочку, и этого бедолагу.