Переступая порог. Третья книга из цикла «Шепот богов»

Он замолчал, а я почувствовала, что он сам не совсем уверен в своем заверении насчет «волноваться нечего». Да и сказал он далеко не все, что хотел. Поэтому, набралась терпения, и стала слушать дальше. А Колоброд как-то замялся, и стал кидать смущенные взгляды на Корнила. А тот только брови супил. Тяжело вздохнув, видно от разочарования, что от наставника никакой помощи или подсказки, продолжил.

– Только тут вот какое дело. Я, конечно, только краем уха это слышал, но… – Тут даже Корнил не выдержал.

Хлопнув неожиданно ладонью по столу, что зазвенели все чашки, он сердито выпалил:

– Да говори уже по делу!! Сил же нет твои выкрутасы выслушивать!!

Колоброд покраснел от обиды, и заговорил коротко, по-военному, словно перед командиром полка докладывал:

– В делегации помимо земляков Улссона есть еще и немцы. Один совсем старый, кажется даже старше деда Авдея. Наверняка воевал в этих краях, и судя по осанке и повадкам, в немалых должностях и званиях ходил. По крайней мере, чувствуется, что эта местность ему знакома, потому что карту рассматривал со знанием дела, и распоряжения отдавал хозяйским голосом. Так вот, часть приезжих отправится на поиски пропавшей экспедиции с нашей Службой, а вот немцы, пять человек, попросили проводника и охрану. И, насколько я мог понять из их разговоров, хотят они направится в Медвежьегорск. Что они там забыли – не спрашивайте. Сам в догадках теряюсь. Но это «ж-ж-ж» неспроста. – Он таким серьезным голосом сказал реплику Вини-Пуха из известного мультика, что я, не выдержав, улыбнулась. Приободренный, как видно, этой моей улыбкой, он уже бойчее продолжил. – Я напросился к немцам, но не навязчиво так, чтобы не вызвать подозрения. А Игоря пристроил к тем, кто экспедицию искать отправится.

И он замолчал, с облегчением выдохнул, и так скрытно, бросил быстрый взгляд на меня. Э-э-э… Да парень-то, кажись, смущается. Раньше я за ним такого вроде бы не замечала. С чего бы вдруг? Корнил, с улыбкой посмотрел на Колоброда, а потом, вот же…, прочитав мои мысли, ответил мне. Но не вслух, мысленно. В голове у меня возник его голос, лишенный всякой интонации:

– Так раньше ты не была Великой…

Ох ты, Господи! Наверное, следовало закрывать свои мозги. Но, среди своих Родичей это было не принято, и я расслабилась. Да и хрен с ним! Пускай читает, коли дел у него других нету! Корнил не изменил выражения лица, но глаза его смеялись. Я от легкого раздражения даже забыла спросить у парня, кто такой Игорь. Не дождавшись от меня никакой другой реакции на отчет Колоброда, кроме нахмуренных бровей, заговорил Божедар. Ему, как, собственно, и мне, ситуация была непонятна. Не ради этого же отчета они пришли посреди ночи, в конце концов!

– То, что их будут искать (он специально не стал произносить имена, зная, как меня все еще подбрасывает внутренне от этих воспоминаний), мы понимали. Ничего необычного. И ты, – он обратился к Колоброду, – вроде бы сказал, что с той стороны неприятностей ждать не стоит. Ребята надежные, а вход без Вереи им не найти. Так…

Его вдруг прервал Корнил.

– Ты хочешь спросить, тогда к чему вся эта суета и полуночные бдения?

Божедар, нахмурившись, молча кивнул головой. Ему, наверняка, тоже не понравилось, что его мысли читают. Хотя… Надо будет поговорить с ним на эту тему чуть позже. Вопросы к нему есть. А сейчас, мне хотелось послушать, что скажет Корнил. По крайней мере, я надеялась, что он прояснит ситуацию. Мужчина задумался на несколько мгновений, и заговорил тихо, глядя прямо перед собой, словно вспоминая. И воспоминания эти были отнюдь не светлыми и радостными.

– Недалеко от города Медвежьегорска, километрах в сорока, стоит Сапен-гора. Слыхали про такую?

Он внимательно смотрел на нас с Божедаром, ожидая ответа. В моей памяти, в самых дальних ее уголках заворочалось что-то ядовито-колючее. Я, не удержавшись, передернула плечами, что не укрылось от взгляда Корнила. Но он ничего не сказал, только тихонько покачал головой. А Божедар, почему-то, застыл, как каменное изваяние, устремив глаза в пустоту. В них словно выключили свет, они стали темными, как самая темная осенняя ночь. Я знала такое его состояние. Оно означало, что он погружен в свои прошлые многочисленные жизни. Увы, моя память не лежала так же на поверхности, готовая ожить от любого слова и ли упоминания местности. В прошлый раз, мне, чтобы вспомнить необходимое пришлось здорово потрудиться. Не могу сказать, что мне нравилось подобное состояние. И чтобы не отвлекаться сейчас на глубокое вхождение в собственную память, я сурово проговорила, повторяя свои предыдущие слова:

– Рассказывай…

Глава 3

Корнил с пониманием и сочувствием посмотрел на Божедара, и продолжил.

– История этого места темна и глубока, как самые глубокие омуты лесных озер этой земли. С двух сторон эту гору окружают непроходимые топкие болота, с третьей – небольшая речка Сапеница, получившая свое имя от названия горы. И только с четвертой стороны можно взойти на эту гору. И то, троп там никаких отродясь не бывало. У местных эта гора пользуется дурной славой. По сей день туда никто не осмеливается ходить ни за грибами, ни за ягодами, хотя морошки на ее склонах полным- полно. По осени ковром янтарно-розовым расстилается. – В его голосе вдруг прозвучали мечтательные нотки. Я, не удержавшись, тихонечко фыркнула. Не знала, что Корнил такой любитель ягоду собирать. Он, конечно, мою реакцию увидел, и сразу нахмурился. Да, образ «сурового воина» требует неотступного и неустанного контроля. Он откашлялся, сделал глоток чая, чтобы вернуться в этот самый образ, и продолжил. – С древне-карельского это слово означает «ядовитая» или «желчная». Так местные племена окрестили гору, которую всегда старались обойти стороной. Но в древние времена это место было светло и радостно, и гора носила совсем другое имя. Она называлась Леей, в честь одной из лун Мидгард- Земли, которую разрушил бог Тарх, чтобы уничтожить силы Кащеев, пришедших из Пекельных Темных миров, дабы захватить нашу планету. Именно под этой горой и было создано первое Кпище после Великого потопа, и именно там, глубоко, в самых корнях горы были спрятаны Кристаллы Силы, которые удалось вывезти из затонувшей Даарии, или Гипербореи, как ее называли на западе. Но шло время, и сыны и дочери четырех Родов разошлись по миру, создавая новые капища. Это же, под Сапен-горой, было заброшено, после того как возник под ней глубокий разлом в земной коре. – Он на мгновение замолчал, глядя почти как Божедар, в пустоту, а потом продолжил каким-то безжизненным голосом. – Но Великие Кристаллы Силы так и остались в ее глубине, похороненные навеки под толстыми каменными плитами у самых корней горы. Решено было оставить их там, чтобы не создать энергетического дисбаланса. Прошли века, тысячелетия, и, даже мы, потомки Родов, стали забывать туда пути. – Его голос опять изменился. Из сурово-безразличного, стал каким-то задумчивым, если не сказать, мечтательным. – В Калевале описана эта гора, как место, где Великий Кузнец Ильмаринен построил свою кузницу. И даже боги с небес посылали ему туда дожди из небесного железа, дабы оружие и инструменты, вышедшие из-под его могучего молота, были вечны, и не знали никакого изъяна.

Он мне сейчас очень сильно напомнил Володара, ушедшего через Врата в мир великих Предков. То же невозмутимое спокойствие, та же мудрость, и некая обреченность во взгляде. Словно, он один знал, ведал нечто, недоступное разумению всех остальных, живущих на земле, и это знание для него было слишком тяжело и скорбно. Мне стало немного не по себе. Будто я подглядывала в щелочку за тем, чего мне видеть и вовсе не полагалось. В комнате повисла тишина, которую можно было бы назвать «благоговейной», если бы на крыльце не скулил Хукка. Корнил, словно очнувшись, оглядел нас с затаенной грустной улыбкой. А я подумала, что совсем не знаю его, как человека. Где он живет, кого любит, о чем мечтает, когда остается один? Есть ли у него семья? Любит ли он кого-нибудь? Не так, абстрактно, все человечество, а конкретного человека, женщину? Корнил, будто почувствовал мои мысли, и опять заговорил, только теперь тон его стал деловым, и жестким, словно он на планерке своим подчиненным задачи ставил:

– В годы последней Великой Отечественной Войны фашистов словно магнитом тянула в эти места. Наши люди в Аненербе доносили, что нацисты здесь ищут Золотую Чашу Викингов, которая дает, нашедшему ее, невиданные магические силы, вечную жизнь и власть над миром. Только никто не понимал до конца, что это такое «Золотая Чаша Викингов». Один из многочисленных артефактов четырех Родов остается по сей день загадкой для всех. Но, придумав для себя сказку, фашисты ринулись на ее поиски. Хотя, думаю, Генрих Гиммлер, шеф Аненербе, в сказки не верил, хоть и был мистиком. Основную реальную задачу знали лишь немногие. Гитлер рвался к власти надо всем миром, и ему нужно было оружие наших предков. Из многочисленных летописей и древних рукописей, которые им удалось обнаружить и выкрасть, они знали, что у Ариев было очень мощное оружие. И вот его-то они и стремились обрести в этих поисках. Кстати, генеральный секретарь этой организации штандартенфюрер СС Вольфрам Зиверс, чувствуя приближение конца, спрятал или уничтожил основные разработки, которые им удалось воссоздать по древним источникам. Он надеялся выменять свою жизнь на эти документы. На Нюрнбергском процессе ему, практически, не позволили дать никаких показаний, и расстреляли очень быстро. Его хозяевам было невыгодно раскрытие планов по поискам и воссозданию «супероружия». Во время войны фашисты, пользуясь финнами, как проводниками и охранниками, укрепились рядом с горой. И даже сумели раскрыть три древних прохода, ведущих внутрь. Самые верхние пещеры были разграблены. Ценой больших жертв и неимоверных усилий нам удалось завалить эти входы так, что туда уже никто не сможет пробиться. – Корнил грустно усмехнулся. – По крайней мере, мы на это надеялись. Теперь наши границы открыты, и всякие проходимцы, кому не лень, могут шастать за свои шуршащие зеленые бумажки везде, где им вздумается. И я думаю, информация Колоброда напрямую говорит, что время для очередной битвы настало. Мы не можем допустить, чтобы кощеевы лапы опять протянулись к горе.

Он обвел нас долгим и внимательным взглядом, словно старался заглянуть в душу каждого. Я озадаченно смотрела на Корнила. У меня в голове вертелось только одно слово «сейды». По крайней мере, только оно пришло мне в голову, когда я слушала Корнила. Я не торопилась его произносить, пытаясь прочесть мысли говорившего. Но, к своему удивлению, наткнулась на непроницаемую стену. Конечно, в моих силах было надавить, чтобы смести его защиту. Только не стала этого делать. Если Корнил закрылся, значит тому есть очень веская причина. Я посмотрела ему прямо в глаза, и проговорила тихо, четко отделяя слова:

– Ты нам не рассказываешь всего. Ты нарушаешь закон Рода.

Он без смущения встретил мой требовательный взгляд, и ответил:

– У меня есть это право, Великая…

Я чуть чашкой в него не запустила.

– Тогда чего ты хочешь от нас? Храни свои секреты дальше, и ступай своей дорогой…. – Мне стоило большого труда удерживать себя в руках. Но я справилась.

Божедар испуганно посмотрел на меня, и попытался взять меня за руку. Но я убрала руку, и твердо посмотрела на мужа. Нет. Сейчас я в своем праве. И слова, сказанные мной, были не произнесены сгоряча, от раздражения. Я знала законы. Корнил, все же, опустил взгляд, и крепко сжал свои руки в кулаки. Голос, когда он заговорил, звучал глухо и хрипло. Казалось, ему пришлось собрать воедино все свои силы, чтобы не встать и не уйти:

– Вы нужны мне… Ваши силы и ваши знания… Без вас мне не справиться с этой задачей.

Я только усмехнулась. В прежние времена за такие разговоры со старшей Жрицей его бы на кол посадили.

– Хорошо… Тогда слушай… Проблема горы не в том, что в ее глубине захоронены Кристаллы Силы. Ты сам сказал, что под многотонными плитами даже у Родов нет возможности к ним пробиться. Поэтом, я не думаю, что это удалось бы фашистам с их отрывочными и разрозненными знаниями, подчерпнутыми из кусков древних манускриптов. Дело совсем в другом. Я права?