Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Переступить черту
Шрифт:

Поднявшись из-за стола, он прошел в спальню, надел чистую рубашку и классические туфли.

Десять минут спустя его автомобиль уже съезжал с холма, чтобы влиться в стальной поток на шоссе. Подчиняясь правилам, Босх пристегнул ремень и вставил в ухо подсоединенный к телефону наушник. Когда он носил полицейский жетон, то чаще всего не обращал внимания на эти мелочи. Но теперь его могли оштрафовать за телефонный разговор во время вождения, если бы увидели, что он держит сотовый в руке.

Набрав номер Холлера, Босх по звуку определил, что тот тоже куда-то едет, сидя на заднем сиденье своего «линкольна».

– У меня есть вопросы по Фостеру, – сказал Босх.

– Давай, –

оживился Холлер.

– Какой материал использовали при определении ДНК – кровь, слюну, сперму?

– Сперму, найденную на трупе.

– Снаружи или внутри?

– И там, и там. Во влагалище, на бедрах, на простынях.

Босх помолчал. Шоссе вилось по Голливудским холмам над городом. Он проезжал мимо здания «Кэпитол рекордс». Оно было построено когда-то в виде стопки грампластинок, но теперь выглядело не столь заманчиво, как прежде. Не многие люди в наши дни слушают пластинки.

– Что рассказать тебе еще? – спросил Холлер. – Я рад, что ты заинтересовался этим делом.

– Ты давно знаешь этого парня?

– Почти двадцать лет. Он был моим клиентом. Не ангел, конечно, но в нем есть какая-то человечность. Он никого не убивал – либо слишком умен для этого, либо слишком мягкий характер. А может, и то и другое. Как бы то ни было, он сделал крутой поворот и распростился с прежней жизнью. Отсюда моя уверенность.

– В чем?

– В том, что он невиновен.

– Я прочитал о нем кое-что в Интернете. Что это за история с арестом в связи с изнасилованием?

– Это ерунда. Я покажу тебе материалы. Тогда задержали не только его, но еще человек двадцать. Дня не прошло, как его отпустили.

– Ты на каком этапе? Досье у тебя есть?

– Да, я сделал подборку. Но если ты действительно собираешься вникнуть в этот вопрос, я думаю, тебе надо поговорить с клиентом. Читая документы, ты видишь события с точки зрения обвинения, а все остальное…

– Остальное меня не интересует. Главное – досье. Там есть все, что надо и что не надо. Подготовишь мне копию?

– Да, к завтрашнему утру.

– Спасибо. Позвони, я подъеду и заберу.

– Так, значит, ты участвуешь?

– Я возьму досье, а там посмотрим.

Босх выключил телефон и задумался о разговоре с Холлером и о прочитанном в статьях. Окончательного решения он еще не принял – не переступил черту, хотя понимал, что подошел к ней вплотную. Растущее в нем чувство убеждало, что он вновь собирается следовать своему призванию.

5

Босх встретился с Вирджинией Скиннер в популярном итальянском ресторанчике «Фактори китчин», расположенном в Районе искусств недалеко от Аламида-стрит. Она выбрала это место в соответствии со своим вкусом, отвергнув предложения Босха.

Зал был полон, и все, что говорилось, отражалось эхом от кирпичных фабричных стен. Вряд ли подходящее место для того, чтобы выяснять разладившиеся отношения. Тем не менее эти двое их обсуждали.

Проглотив порцию утиного рагу с длинной плоской лапшой тальятелле, Скиннер заявила, что они с Босхом больше не пара. За тридцать лет работы репортером уголовной хроники и политических новостей она привыкла говорить без обиняков и недомолвок обо всем, включая любовные отношения и собственные потребности. Она сказала, что Босх изменился. Он зациклился на своих переживаниях по поводу потери работы и на поисках места в новой жизни, а отношения с ней больше не являются для него предметом первой необходимости.

– Я думаю, Гарри, мне лучше отойти в сторону и не мешать тебе налаживать свою жизнь.

Босх кивнул. Ее решение не удивило его – как и приведенные ею мотивы. Он и сам чувствовал, что их отношения,

зародившиеся меньше года назад, недолговечны. Начались они в горячке их совместной работы над громким делом, которое Босх расследовал, в то время как Вирджиния комментировала разразившийся вокруг этого политический скандал. Их профессиональное взаимодействие обрело романтическую окраску. Когда служебные треволнения остались позади, оба задумались над тем, связывает ли их что-либо еще.

Вирджиния грустно коснулась ладонью его щеки:

– Пройдет несколько лет, и со мной случится то же самое.

– Да нет, у тебя все будет в порядке, – возразил Босх. – Твое дело – рассказывать истории, а они будут нужны всегда.

После ужина, ожидая, пока парковщик подаст их автомобили, они обнялись на прощание, пообещав быть «на связи». Но оба знали, что связи больше не будет.

6

В понедельник в одиннадцать часов утра Босх встретился с Холлером на центральной автостоянке на Третьей улице под сенью распростертых рук актера Энтони Куинна, изображенного на брандмауэре. Босх подогнал свой старый «чероки» к задней двери припаркованного «линкольна», и оконное стекло опустилось. Из-за того что машины стояли под углом друг к другу, а стекла «линкольна» были к тому же тонированными, Босх не видел, кто сидит за рулем.

Со своего заднего сиденья Холлер протянул ему в окошко толстую папку, обмотанную резиновой лентой. Босх ожидал увидеть что-то вроде скоросшивателя, в каких обычно хранят документы в полиции. Напиханные в папку бумаги и фотокопии лишний раз подчеркивали, что расследование, которое он собирался предпринять, будет коренным образом отличаться от его прежней работы. Ему придется полагаться только на самого себя.

– Что ты будешь с этим делать? – спросил Холлер.

– Засяду где-нибудь и прочту все. Что еще я могу с этим делать?

– Это понятно. Я имею в виду, что ты хочешь там найти?

– То, что опущено в официальных сообщениях. Учти, я пока ничего не решил. Сегодня утром я просмотрел статьи и, честно говоря, не вижу того, что видится тебе. Парень – преступник. Ты и познакомился-то с ним потому, что он совершал преступления. Так что могу обещать тебе только одно: прочитать все это и высказать свое мнение.

Он взвесил на руке неопрятный кирпич и добавил:

– Если я не найду ничего пропущенного и никаких зацепок, то верну тебе это досье, и на этом распрощаемся. Comprende, hermano? [9]

9

Понятно, братишка? (исп.)

– Comprende. Я думаю, таким, как ты, жить непросто.

– Это каким?

– Не верящим в то, что человек может измениться, исправиться. Зэк для тебя навсегда только зэк.

Босх проигнорировал обвинение.

– «Таймс» пишет, что у твоего клиента нет алиби, – сказал он. – Что ты собираешься с этим делать?

– У него есть алиби. Он занимался живописью в своей студии. Правда, пока мы не можем это доказать. Но докажем. Обвинение говорит, что у него нет алиби, но они не нашли мотива. Он не был знаком с этой женщиной, никогда ее не видел и никогда не был не то что у нее в доме, но и вблизи него. С какой стати он стал бы ее убивать? Абсурд! Ему попытались пришить в качестве мотива бандитскую месть за то, что ее муж делал в Линвуде. Но как они могли пересечься, если Да’Куан входил в банду «Роллинг Крипс», а Гаррик возился с «Бладзами»? Не могло у него быть такого мотива.

Поделиться с друзьями: