Перевал Дятлова. Назад в СССР

— Ты! — я с ходу, не останавливаясь, ещё за несколько шагов до этой парочки, начал свою гневную речь. — Как ты можешь, Зина! Ты ведь мне с первой минуты показалась такой принципиальной, такой правильной!

Сказать, что Зиночка сильно удивилась, это не сказать ничего. Она даже выпустила из рук рюкзак, который собиралась переть к автобусу и теперь смотрела с ошарашенным лицом, как я быстро приближаюсь к ней с Тибо, оглашая окрестности возмущёнными криками.

— Ты же комсомолка, Зина, а ведёшь себя словно женщина с низкой социальной ответственностью!

Уверен, конец этой фразы мало кто из присутствующих понял, но общий смысл, что Зина явно сделала какую-то гадость, компания уловила.

— Разве приличные девушки и честные комсомолки будут компостировать мозг двоим парням одновременно? — сообщил я максимально громко не столько для самой девчонки, сколько для окружающих.

Туристы в один момент перестали колготиться и замерли, переключив всё своё внимание в нашу сторону. Ну а как же, времена всегда одинаковые, и людям всегда интересно чужое грязное бельё. Некоторые даже отодвинули вещи, а затем тихонечко переместились ближе к эпицентру событий.

Кстати, Дорошенко, как я и надеялся, не подвёл. Он тут же вскинулся, ногой оттолкнул рюкзак и шагнул к Зине. На лице Юрика ещё только начало появляться понимание, но его взгляд уже налился злостью. Молодец Дорошенко. Вот прямо молодец! С ним проще всего оказалось.

Пока Зина пыталась понять, что происходит, а версия у нее похоже была одна — она решила, будто Костя Замирякин внезапно сошёл с ума, — я всё так же с ходу, подскочил к Тибо, а потом с размаху зарядил ему в челюсть. Студенческая толпа коллективно ахнула. Такого поворота не ожидал никто.

— Ты чего? — бросился ко мне Дятлов. — Очумел, что ли?! Замирякин!

— Он ночью с Зиной любезничал! — гаркнул я, указав при этом на Тибо, который пытался прийти в себя после моего удара.

Парень сначала отлетел в сторону, потому как бил я от души, не стесняясь, а теперь выпрямился и, ухватившись за челюсть, смотрел на меня, как на психа.

Кстати, Колю я выбрал не только из-за любовных перипетий в группе. По нему сразу видно: не тот он человек, который без раздумий сразу кинется бить в обратную. Такое развитие событий как раз ни в коем случае допускать нельзя. Я должен сам остаться в стороне, чтоб успеть провернуть свой план с автобусом. Так что Тибо — типаж, который сначала разберётся, что произошло, выяснит всё, три раза уточнит. И только потом, возможно, среагирует соответствующим образом. В смысле, даст сдачи. Моя цель заключалась в том, чтоб не позволить ему осмыслить ситуацию или заговорить.

— А ты! — я повернулся к Дорошенко, который уже оказался рядом с нами. — Бегал за мной, как дурачок полночи. А Зина твоя, едва ты уснул, сразу к этому поскакала!

Я кивнул в сторону окончательно офигевшего Николая.

— Сидели там, обсуждали вас с Людой. Мол, ты идиот психованный, а она — буржуйка недоделанная. Денег на пирожки пожалела. И главное, знаешь, как Зина твоя этого предателя нахваливала? Ты, говорит, Коленька, такие карты рисуешь. Такие кроки делаешь. Загляденье просто. Юрка, что? От него толку мало. Строит из себя чёрт знает кого. Надоел, мол, Юрка, сил нет.

Ну… Я как бы не совсем врал. Вернее, врал, но не во всём. Под утро Зина и Тибо реально разговаривали. Николай поднялся со своей лежанки, а потом вышел на улицу. Наверное, покурить. Вид у него был отчего-то расстроенный. Зина, что вполне ожидаемо, попёрлась следом. Но тут дело, конечно, в другом. Я так понял, эта девчонка и правда слишком хорошая. Верная подруга, бесплатный психолог и практически мать всем членам группы.

Как только Зиночка вышла следом за Тибо, я, недолго думая, вскочил на ноги, осмотрелся, проверяя, спят ли остальные, а затем осторожненько подкрался к окну, за которым слышались голоса. Благослови, Господи, этот сраный городишко за его сраный вокзал. В оконных рамках были такие щели, что даже на расстоянии я прекрасно мог разобрать через них каждое слово. Тем более эта парочка говорила вполне себе спокойно, не понижая голоса и не опасаясь быть услышанными.

Николай действительно курил, а Зина действительно его утешала. Всё, как я и представлял себе.

— Коль, ну, что ты расстраиваешься? — девчонка осторожно погладила товарища по плечу. — Ты же говорил, всё закончилось, ничего страшного.

— Ты понимаешь, пока вот так, на глазах друг у друга не находишься, да. Но как гляну на Блинова… Он вокруг Люды так и кружит. И она ведь его вниманию рада… Понимаешь?

— Понимаю! Поверь мне, я точно понимаю! — Зиночка перестала наглаживать Колю и прижала обе ладошки к груди.

К своей, слава богу. Мне почему-то было слегка неприятно от мысли, что девчонке реально может быть симпатичен Николай. Вот за Юрика-дурика — по фигу. Потому что он придурок. А Тибо… На самом деле хороший человек.

— Ты ведь знаешь про нас с Юрой. Мы больше не дружим по его инициативе, как и вы с Людой. А ведь я Юру даже домой возила, родителям своим показывала. Вот дура… Поэтому я тебя очень понимаю, до глубины души. Не зря же говорят: с глаз долой, из сердца вон. Я даже хотела уйти с группой Согрина из-за этого, но… Ты ведь знаешь Игоря… Он мне запретил. Сказал: мы либо вместе, либо…

— Вместе, — вместо Зиночки фразу закончил Тибо. — Да, я в курсе. Дятлов категоричен в этом вопросе. У нас коллектив проверенный, надёжный. Ему не нравится, если кто-нибудь пытается на сторону уйти. Да уж…

Николай затушил сигарету, отправив тлеющий уголёк в полёт щелчком пальца, а потом посмотрел на Зину с грустной улыбкой.

— Вот так поход у нас с тобой будет, да, Зин? Мне и правда легче, Блинов после Вижая по своему маршруту уйдёт, а тебе вот никуда не деться от Юрки. Слушай… Ну, может, всё-таки посмотришь на Игоря…

После этой фразы Николая я немного оторопел, если честно. Просто… Дятлов, что ли? О нём речь? Неожиданно. Вот его-то я как раз не заподозрил в личном интересе к кому-то из девочек.

А вообще, хочу сказать, какая удивительная глупость — идти в горы подобным составом. У них личного намешано до хрена и больше. Как в песне. Я люблю её, она — его, а ему, как видно, нравится другая. И это все ребятки потащили в место, где плечо, находящееся рядом, должно быть максимально надёжным. Не зря Владимир Семёнович говорил: «Друга в горы тяни, там поймёшь, кто такой». Вернее, ещё не говорил, но скоро скажет.

— Коль, Игорь хороший. Очень. Но… Он не Юра. Вот в чём дело…

Тибо и Зина замолчали, думая каждый о своём. Я же тихонечко сдал назад, вернулся к рюкзаку и уселся в ту же самую позу, в которой был перед тем, как ребята вышли на улицу.

Поэтому сейчас, раздувая скандал, я, само собой, привирал, упирая на личный интерес Николая. Но сам факт их разговора был. И это легко может подтвердить кто-нибудь из студентов. Потому как, несмотря на коллективный предутренний сон, парочка человек, когда Николай и Зина возвращались, на звук хлопнувшей двери среагировали вознёй.