Перевернутая луна

— А он есть? — спросила Наоки. Она где-то читала, что Петр заведует райскими ключами. Но облако — не рай, а представительство Верхних Сфер. Да и с канонической Библией у ангелов куча расхождений.

— Не встречал, — ухмыльнулся Тейн, пряча банку с кофе на прежнее место. — Так вот, приближаетесь вы все к этим вратам. Там невидимый портал, он ведет во внутренние помещения дворца. Те, кто получил допуск, спокойно проходят. Исчезают в небесном сиянии аки праведники. Ты — нет.

— Ага, — Наоки, не глядя, собрала АШ-12 и потянулась к подствольнику. Рядышком лежали глушитель и оптический прицел. — Продолжай.

— С тобой заговорят, — Тейн перелил кофе в чашку. По кухне поплыл восхитительный запах. — Глас свыше. Начнут командовать. Сядь перед вратами, закрой глаза, сосредоточься на наших вопросах.

— И что за вопросы?

— Формальные, — ведун подставил грязную турку под струю воды. Помыл, убрал на сушилку. — Кто ты, откуда, цель визита, отношение к религии. Вопросы не имеют значения. Ангелы лезут к тебе в душу, пока ты сидишь перед вратами. Копаются в воспоминаниях, читают мысли.

— Я спалюсь, — заявила Наоки. И принялась навинчивать глушитель.

— Не спалишься, — заверил Тейн, взяв чашку. — Ты выставишь разум Добермана перед собой. Спрячешься в подсознание, как я тебя учил. Он пройдет этот гребаный тест, и всё будет в порядке.

— Так ведь он уже проходил, — вспомнила девушка.

— Поэтому тест поверхностный, — кивнул Тейн. — Считай, тебе повезло. Прохождение с нуля означает сканирование всех уровней разума просителя. На этом этапе вендиго выявляются без особых проблем.

— Ладно, — Наоки приступила к наиболее сложной части своего ритуала — монтажу оптического прицела. Кольца у нее были быстросъемными, а кронштейн-моноблок существенно утяжелял конструкцию. Что, впрочем, не останавливает штурмовика, обладающего хорошей физической подготовкой. Ну, и броником с экзоусилителями. — Вот узрели они чистоту моих помыслов, что дальше?

В специальном чемоданчике у нее хранился гидроуровень, там же обнаружилась динамометрическая отвертка с кучей насадок. Доберман, не отрываясь, наблюдал за спектаклем. Во взгляде переверта сквозило нескрываемое восхищение.

— Тебя перебросят в блок физического контроля, — сообщил Тейн. — Проверят на металлодетекторе. Обыщут на предмет необычного оружия.

— Это какого?

— Ну, костяных пистолетов, трубочек с отравленными шипами, обсидиановых ножей и прочей херни, — уточнил ведун. — Поверь, хватает в этом мире дерьма, которое не обнаруживается обычной аппаратурой.

Наоки согласно кивнула.

И занялась монтажом колец по отметке стикера.

— Дальше — биологический досмотр.

— Что? — Наоки оторвалась от своего занятия.

— Тебя проверят на наличие биологической угрозы, — пояснил Доберман. — Смертельные вирусы, бактерии, грибы. Их интересует любая дрянь, способная адаптироваться к условиям миссии и привести к массовому вымранию воплощенных.

Девушка достала отвертку и оснастила ее подходящей насадкой.

— Три уровня. И это всё?

— Почти, — фыркнул Тейн. — Мы переходим к испытанию веры.

— Ты совсем кукушкой поехал? — не выдержала Наоки, отложив отвертку.

— Вовсе нет, — ухмыльнулся ведун. — Если твоя вера крепка, приготовься выдержать сорокадневный пост, скитание по пустыне, дьявольские искушения и… Ну, там еще хватает всякого-разного.

— Сорок дней?

— Квест разворачивается в твоем сознании, — Доберман постучал пальцем по виску. — В реальном времени — пара минут.

— Субъективно, — Тейн отпил немного кофе из чашки, — ты застрянешь в этих чертогах разума на полтора-два месяца.

Твари не ходят в белом

Люди в элегантных костюмах косо поглядывали на существо в бронескафандре. Голова странного создания была упакована в шлем. Солнце, отражаясь в зеркальной поверхности шлема, награждало просителей и последователей нестерпимым блеском. По мужчине в черной рубашке навыпуск и брюках со стрелочками проводили взглядами вскользь, хотя от него и веяло чем-то нехорошим, не ангельским. А вот паренек-азиат с разноцветным начесом на голове, в футболке с надписью «Я — твой Иисус», драных джинсах, стареньких кедах и повязанной на шею бандане со знаком анархии вызывал у чуваков откровенную неприязнь.

Девушку в шлеме народ жалел.

В самом деле, ну кто в наше просвещенное время прется на облако в боевой экипировке? Зачехленный нож, пистолет в набедренной кобуре, штурмовой автомат в руках. Нонсенс. Эту дурочку испепелят прямо перед воротами в миссию. Как пить дать.

Толпа возносилась.

Летела прямо на небеса, оставляя под собой город-гору и прилегающий к нему оазис. Пустыня, пальмы, трехмерный уличный лабиринт, суетливые ведуны — всё это утратило смысл в преддверии опорного пункта Высших Сфер. Никчемная суета…

Человеческий дождь втягивался в клубящуюся белесую поверхность. Сотрудники миссии настроили переменную проницаемость, так что дневная смена и отдельные просители спокойно проваливались внутрь. Не встречая сопротивления.

Наоки подрубилась к городской инфосети и получила доступ к спутникам, кружившим по геостационарной орбите над планетой. В правый верхний угол наглазника девушка вывела изображение дворца миссии. Здания выглядели монументально и величественно. Неведомые архитекторы придерживались неоклассического стиля, снабдив комплекс фризами, мраморными панелями и плоскими скульптурными барельефами. Чаши фонтанов — строгие, без лишних украшений, предельно функциональные. И всюду — массивная колоннада.

Со спутника просматривался садово-парковый ансамбль, разбитый на четкие сектора, структурированный до предела. Идеально круглый пруд, ровные дорожки, безупречно постриженные кусты и деревья, монолитные скамьи из серого мрамора и амазонитового гранита. Всё было спроектировано таким образом, чтобы смертные остро ощущали своё ничтожество и величие Семи Архангелов.

Говорят, внутри других срезов миссии Верхних Сфер были попроще. Иштамб имел для ангельского воинства особое, сакральное значение.

Наоки со своими спутниками влетела в белесую пелену и на несколько мгновений утратила связь с реальностью. Вокруг простиралось зыбкое ничто, в недрах которого всплывали странные видения. Словно заглядываешь в глубину собственной души, пытаешься схватить ускользающие образы, но тонешь в эфемерной относительности…

А потом яркий свет резанул по глазам.

Полет Наоки замедлился.

Сотни просителей и адептов напомнили ей о межконтинентальных ракетах, которые вырываются из подземных шахт и буравят облачный покров, направляясь к территории противника. Люди выныривали из белоснежной ваты, тормозили и плавно опускались на окаменевшие всхолмления.