Пережить все заново
Шрифт:
– Месье, «розовый зал» на первом этаже, – по-английски остановил его мужчина, видимо, предупрежденный о том, что посетители не говорят по-французски. – Прошу вас.
Мужчина подошел к светлой двери и открыл ее, пропустив дам вперед. Комната не зря имела такое название: в ней все было розовым, однако цветовая гамма не делала помещение пошлым. Напротив, все выглядело изысканным, начиная от бледно-розовых стен, заканчивая белым с сиреневыми прожилками мраморным полом. Мягкая мебель – два широких дивана и два кресла – также была нежно-розовой, лишь потолок, шторы и лилии, стоящие на длинном низком столике перед окном, отличались по цвету. Молочно-белые, они выгодно подчеркивали утонченный
В одном из кресел сидела Хулия, сосредоточенно просматривая какие-то бумаги. Она отвлеклась на шум, поднялась и с королевским достоинством представилась:
– Хулия Риос. Добро пожаловать в «Tota».
Полина была уверена, что фамилия ее была такой же фальшивой, как и имя. Конечно, она не сказала об этом вслух, с любезной улыбкой на губах подала руку, приветствуя мадам, и отошла в сторону, позволяя Альберто и спутникам рассмотреть управляющую.
– Простите за мой вопрос, вы испанка? – спросил Альберто.
– Можете спрашивать, о чем пожелаете, господин Патри, – произнесла Хулия на блестящем английском. – Я обещала мадам Матуа, что буду предельно честной. Кстати, я большая поклонница вашего таланта и видела все ваши работы. Как и ваши, мисс Фицнер. Не ожидала, что встречу столь ярких личностей в моей скромной обители.
Полина заметила, что Хулия так и не ответила на вопрос Альберто, какой она национальности, и поняла, что бедный режиссер ничего не узнает из уст сладкоречивой мадам. Да и с чего бы Хулия стала открывать тайны мастерства незнакомому человеку? Похоже, она была единственным человеком, на которого не подействовали чары мадам. Все смотрели ей в рот, наслаждаясь певучим голосом и нежным лицом. Актрисулька уже примерила на себя образ управляющей салона, так же изящно, как Хулия, скрестила ноги перед собой и сложила на коленке ладошки. Она впитывала в себя буквально все, начиная от манеры говорить, заканчивая тем, как мадам смотрит на своих собеседников.
В этот вечер Хулия выглядела не так, как в тот день, когда состоялась их встреча с Полиной. Сейчас на ней было узкое бордовое платье. Волосы легкими локонами лежали на плечах, делая образ воздушным и утонченным. Тонкая цепочка из белого золота на шее, браслет, туфли-лодочки на невысоких каблуках, от прежней хищности не осталось и следа. Перед Полиной сидела этакая мать семейства, глава благотворительной организации «помоги голодающему народу Зимбабве», рафинированная дамочка, которая при слове «член» падает в обморок. Маска неправдоподобного благочестия и умильного радушия показалась Полине смешной, и она не стала скрывать свое настроение. Хулия, заметив ироничный взгляд Полины, также усмехнулась и замолчала, ожидая, когда мадемуазель в темном платье, видимо горничная, принесшая поднос с шампанским и бокалами, удалится.
– Все в порядке, мадам Матуа? – вежливо поинтересовалась Хулия, подав ей бокал с пузырящимся напитком.
– Вы потрясающая актриса.
Хулия немедленно изменилась в лице, приняв надменный вид.
– Когда решу сменить профессию, непременно обращусь за помощью к мистеру Патри, – сказала она, что заставило Альберто возбужденно подпрыгнуть на месте.
– Слава богу, вы другая! – ахнул он. – Я уже начал опасаться, что мадам слишком слащава и неинтересна.
– Мы все не те, кем кажемся на первый взгляд, – ответила Хулия. – Итак, мистер Патри, спрашивайте. Да, позвольте, сначала я отвечу на ваш первый вопрос. Нет, я не испанка. И не француженка. Я еврейка.
«А я – папа римский», – подумала Полина, уже тщательно скрывая свои эмоции.
– Можно мы останемся наедине? – вдруг спросил Альберто, умоляюще глядя на Полину и друга-продюсера. – В смысле, мадам Хулия, Тара и я.
– Разумеется, –
ответила Полина, едва не икнув от досады. – Майк, напротив салона находится кафе, где можно выпить потрясающий кофе. Смею предложить вам скрасить ожидание в этом уютном месте.– Не думал, что нас выставят отсюда, – рассмеялся мужчина, придерживая Полину за локоть, когда они спускались по ступеням. – Я разочарован.
– Вас не удовлетворило увиденное? Неужели мадам не понравилась?
– Нет, меня опечалило, что Альберто решил поиграть в эксцентрика и эгоиста, – ответил мужчина, на ходу обворачивая шарф вокруг шеи. – Жалко, что нас удалили в самый интересный момент.
– Сама многое отдала бы за то, чтобы вернуться, – сказала Полина, с горечью посмотрев на окна салона. – Никогда не видела, как работают современные гетеры.
– Надеюсь, Альберто и Таре устроят экскурсию по салону.
– А почему вы не настояли на том, чтобы остаться?
– Чтобы Альберто измучил меня своим нытьем? Ну уж нет! Если он и останется недовольным встречей с мадам, то на мое присутствие не сможет сослаться. – И тут Майк удачно передразнил голос друга: – «Хулия вела себя скованно, потому что смущалась твоей рожи. Ты смотрел на нее, как динозавр. Я и сам навалил бы в штаны!»
Полина рассмеялась, присела у окна, чтобы видеть вход в салон, и попросила официанта принести ей кофе. Ждать появления режиссера и актрисы пришлось больше двух часов. Время пролетело быстро, так как Полина искренне увлеклась рассказами Майка о кинопроизводстве. Он оказался очень приятным собеседником и, что немаловажно, щедрым клиентом.
– Я благодарен за вашу помощь, – сказал он, протянув чек на предъявителя. – Этого достаточно?
Полина кивнула, с удовольствием отметив внушительную сумму, которой оценили ее участие.
– Если вам понадобится моя помощь, обращайтесь, – добавил мужчина, на этот раз протянув визитную карточку.
Стрелки на часах уже начали приближаться к девяти, когда стеклянные двери открылись и на ступенях показался Альберто в обнимку с Тарой. Оба пьяные и веселые, они с трудом спустились вниз. Альберто засунул пальцы в рот, попытавшись изобразить свист, но не смог. Это рассмешило Тару, которая, едва держась на ногах, цеплялась за Альберто.
– О бог мой! – указал на парочку Майк. – Впервые вижу, чтобы эти двое обнимались.
Они вышли из кафе и перешли улицу.
– Дорогая, – Альберто принялся целовать Полину. – Хулия восхитительна. Сила! Мощь! Изящество и великолепие! Героиня, та, которая родилась в моем воображении, такая же необычная, как она. В общем, я попал в точку, рисуя характер. И Тара молодец!
– Благодарю, – усмехнулась женщина, которая больше разыгрывала хмельную веселость, нежели была в таком же опьянении, как режиссер. – Он совсем не умеет пить, – сказала она Полине. – Но думает, что перепьет любого. Спасибо вам.
– Пожалуйста. Правда, не знаю, действительно ли эта встреча была для вас значимой.
– Вполне, – кокетливо ответила мисс Фицнер. – Я поняла, что шлюхой нужно родиться. Это невозможно сыграть.
Полина, не ожидая подобного ответа, сначала онемела, потом громко рассмеялась.
– Вы уловили самую суть, – понизив голос, произнесла она и позвонила водителю, который ожидал их в машине на ближайшей стоянке. – Рада, господа, что все остались довольны. Желаю вам приятных съемок.
Она подождала, когда шумная компания усядется в «Мерседес», и проследила взглядом, как он медленно набирает скорость. Потом посмотрела на светящуюся стену салона и заметила, что за ней также наблюдают сквозь небольшую щелочку в плотных шторах. Почти сразу же дверь открылась, и вниз спустился охранник, который встречал их несколько часов назад.