Период распада

— А-аставить! Отставить! Ты что, старлей — о…л в атаке?!

Пожилой оставил свои дела и неудобно смотрел на молодого, дышащего тяжело, как загнанная лошадь.

— Что с тобой? О…ел?!

— Тащ майор, вы посмотрите только. Он же с ветерана какого-то это снял, падла… Гад, его замочить за это… повесить, вы…дка! Трофеи собирал, б…ь!

— Ну-ка дай сюда! — жестко сказал старший. — И пистолет тоже!

Дисциплина в группе, которая его захватила, была, это была не банда — молодой безропотно отдал требуемое.

— Теперь пересядь! Вон туда!

И эта команда была исполнена, благо салон внедорожного автобуса был пустой.

— Тебе кто, долбоюноша, разрешил пленного бить? — с угрозой в голосе сказал старший. — Ты забыл, где находишься? Здесь армия, б…, а не постоялый двор разбойного приказа! Если, б…, не устраивает — пиши рапорт, и до свидания! Мародеры, б…!

— Он же старика какого-то… тащ майор.

— Не тебе решать! Над тобой постарше люди есть как годами, так и званием! В Ростов приедем — они и решат, что делать! А твое дело — «так точно» отвечать, когда к тебе сочтут нужным обратиться! Не слышу!

— Так точно, тащ майор…

— Вот так. А приедем в расположение — я тебе вторую часть Мерлезонского балета устрою! Под толчок ямы новые нужны? Вот ты их и выкопаешь! В личное время солдата, б…!

— Есть… — обреченно сказал молодой.

Какое-то время все ехали молча, потом старший опять заговорил, видимо, чтобы немного разрядить обстановку.

— А вообще, Великан, хорошо сделал. Не растерялся. Не только «Шмели» таскать на хребте можешь…

— Дак… а что с ним делать-то, тащ майор?

— Че с ним делать… Поменяют, наверное. Говорили, Резниченко со своими попался, сидит на нарах в львовском гестапо. Вот и поменяют…

Что такое «гестапо» — Бейкер не знал. Но слово обмен — понял, и с той самой поры перестал пытаться высвободить руки. На месте… разберемся.

— В общем, Великан… объявляю тебе благодарность. Пока устную, а как приедем… так и сообразим чего, выпить да пожевать за это дело.

— Служу Советскому Союзу, товарищ майор… — привычно отозвался великан.

И вот тут-то капитан американской армии Майкл Н. Бейкер, оперативник группы Дельта еще кое-что понял и осознал. Он понял, что у них — проблемы. Не у него лично — у всех них без исключения. У Соединенных Штатов Америки.

* * *

22 февраля 2014 года

База-8 ВВС Израиля

Эскадрилья 69

Генерал-майор Амос Ядлин, не желая отвлекать от боевой работы современные машины, курсировал над территорией Израиля на стареньком UН-1 Хью. Поскольку летать хотелось, а врачи по состоянию здоровья уже не разрешали этого делать — генерал часто сам садился за штурвал. Вот и сейчас — за штурвалом в опускающемся в облаке пыли вертолете подполковник Эгец разглядел лично Ядлина.

Почему-то сейчас подполковник был странно спокоен. Спокоен — потому что знал. Последний день они с Мишей проигрывали ситуацию со всех сторон, по очереди становясь иранскими генералами и стараясь разбить их же собственные эскадрильи вторжения. Вопрос за вопросом задавали они — сами себе, и тут же искали решение. И теперь, проведя целый день в бесконечных баталиях с Мишей, подполковник был уверен — выгорит. Не может не выгореть. Нет, кому суждено остаться на иранских плоскогорьях и в горах — тот там останется, это без вопросов. Но дело — будет сделано.

Не дожидаясь полной остановки лопастей, генерал-майор полез из вертолета, он был одет в обычный летный комбинезон без таблички с именем и без знаков различия. Следом, уже из не слишком комфортабельного десантного отсека вертолета, полезли еще люди — представители тех родов войск и служб, которых подполковник попросил привезти сюда.

Двое выстроились у края бетонной полосы, не дожидаясь команды, третий отряхивал костюм. Было видно, что он совершенно не привык летать на вертолетах, в то время как первые двое только этим и занимались.

— Как?

— Нормально… — ответил подполковник на рукопожатие генерала, — есть что показать.

— Тогда смотри. Это Натан — Шаетет-13. Это Давид — Саарет Маткаль. А это…

— Моше… — представился третий.

Понятно откуда — МОССАД. Господи, что за народ-то там работает — на студента похож. Ему тридцать лет-то есть?

Все, кто принимал Моше за студента, не слишком сильно в чем-либо понимающего, — ошибались, и ошибались очень сильно. Моше было тридцать два, но он выглядел моложе, и ему это было выгоднее, он даже очки носил специально, с нормальными стеклами. Все последние операции на Западном берегу и в секторе Газа были разработаны этим подающим немалые надежды гражданским аналитиком, магистром в области компьютерных сетей и систем.

Оба — и Натан, и Давид — поглядывали друг на друга с неприязнью, что было понятно. На Шаетет-13, флотилию тринадцать, после «Черного Сентября» — загадочной гибели группы спецназа на ливанской территории — словно морок какой-то напал. То скандал с незаконными приказами при проведении операций на Западном берегу и, как следствие — отстранение от оперативной деятельности. То скандал с «флотилией свободы» — гибель турецких граждан при захвате судов, везущих продовольствие в осажденную Газу. На Саарет Маткаль тоже лили грязь, но меньше — громких провалов у спецназа Генерального штаба не было. Обоим на пятки наступали более удачливые группы последнего времени — Дувдэван и Эгоз.

А неприязнь — это типичная вражда между морскими и сухопутными. Вот и все…

— Так и будем стоять? Веди…

— Прошу…

Учитывая секретность операции — никаких больших плакатов они рисовать не стали. Просто набили несколько страниц текста, взяли несколько планов разных местностей, общих планов региона, разрисовали их и поместили в нужных местах текста. Потом распечатали раздаточный материал, весь рабочий подполковник скинул на флеш-карту и повесил ее себе на шею. То же самое сделал и Миша, а материалы в компьютере уничтожили.

— Разбираем…

Подполковник протянул генералу стопку листов — несколько пачек, наскоро сцепленных степлером, тот взял один себе, остальные пустил по кругу. По идее следовало дать присутствующим ознакомиться с материалом — но подполковник заговорил сразу.

— В ваших руках находятся теоретические разработки нашей группы относительно возможности реализации плана операции «Гнев Господень». Целью операции является как общее снижение военного потенциала Ирана, так и уничтожение ключевых объектов атомной и ракетной промышленности, установок по производству оружия массового уничтожения с целью воспрещения дальнейшего осуществления Ираном своей ядерной программы и разработки стратегических средств доставки ядерного оружия. При проработке плана операции мы исходили из того, что у Ирана уже есть на сегодняшний день как минимум одно, а скорее — несколько боеготовых ядерных взрывных устройств, пригодных для доставки ракетой. Следовательно, одной из задач операции должно быть недопущение ответного удара по Израилю с использованием ядерного оружия или иного оружия массового поражения с максимальной степенью надежности.