Пёрл-Харбор, 7 декабря 1941 года - Быль и небыль
Шрифт:
Тут подоспели вести из Европы - операция типа задуманной проверена в бою. В ночь на 11 ноября 1940 года английский авианосец "Иллюстриос" подошел на 170 миль к итальянской базе Таранто в Ионическом море и поднял в воздух 21 торпедоносец. Штурманы в светлую лунную ночь без труда привели ударную группу к цели. Сброшенные торпеды поразили в гавани Таранто три итальянских линкора: один из них затонул, два других были надолго выведены из строя.
Об уроках Таранто с оттенком сарказма (памятуя о том, что выявилось впоследствии) написал английский журналист Р. Кольер, военный корреспондент и контрразведчик: "Мораль операции в Таранто не упустил военно-морской министр Рузвельта Фрэнк Нокс. "Успех английской атаки с воздуха торпедами по кораблям, стоящим на якоре в гавани, - писал он военному министру Стимсону, - подсказывает: нужно немедленно принять
Нокс не мог знать, что командующий японским Объединенным флотом адмирал И сороку Ямамото также принял близко к сердцу уроки Таранто. В сейфе на борту "Нагато" Ямамото хранил отпечатанное на ротаторе руководство "Образ действия, мощь и защита американского флота в районе Гавайев". 500 страниц текста{17}. Практические выводы? Письмо Нокса последствий не имело, а Ямамото после Таранто окончательно уверовал, что он на верном пути.
7 января 1941 года он подал военно-морскому министру Косиро Оикава докладную на 9 страницах "Соображения о подготовке войны", впервые официально обосновав налет на Пёрл-Харбор. Не ожидая окончательной санкции правительства, через неделю Ямамото в доверительном порядке в письме на трех страницах довел свою идею до сведения своего душевного друга начальника штаба 11 -го воздушного флота контр-адмирала Такахиро Ониси. Ониси был тем человеком, кто мог оценить дерзкий план. Впоследствии он стал основателем отрядов "камикадзе" - летчиков-смертников. Ониси горячо поддержал Ямамото. Однако подчиненные ему соединения при всем желании их командующего не могли участвовать в рейде на Гавайские острова - в его подчинении были в основном самолеты базовой авиации, уже назначенные для действий на юге. Еще в конце 1940 года Ямамото попросил подыскать ему "летчика, чья прошлая служба не сделала его сторонником традиционных операций"{18}. Ему назвали Минору Гэнда.
Гэнда служил в штабе 1-го воздушного флота, находившегося под командованием вице-адмирала Тюити Нагумо. Это соединение флота и было способно нанести молниеносный удар: в него входили шесть новейших авианосцев. Однако личность командующего вице-адмирала Нагумо мало соответствовала наступательным возможностям авианосного соединения. Адмирал был сторонником осторожных действий, жаловался на больные ноги и с большим подозрением относился к боеспособности превосходных новых авианосцев. Он был убежден, что одна-две бомбы легко отправят любой из этих громадных кораблей на дно. На взгляд Нагумо, было легкомысленно ставить под угрозу дорогие во всех отношениях корабли в самом начале войны.
Естественно, что Гэнда, человек совершенно иного склада, не мог довериться своему непосредственному начальнику. В прошлом отчаянный летчик-истребитель, Гэнда командовал отрядом летчиков, прославившихся на флоте как "фокусники Гэнда". При этом тогда 36-летний Гэнда был способным военным теоретиком - с 1935 года он разрабатывал тактику массированного применения авианосцев, названную противником "гэндизмом". В середине 30-х годов молодой Гэнда завоевал доверие Ониси, что было отнюдь не легким делом. Адмирал, особенно навеселе, не задумываясь орал даже на Ямамото! Ониси отправил Гэнда учиться в военно-морской колледж ("пусть тебе это покажется глупым... но нужно создать базу для дальнейшего движения вверх"). Сокурсники Гэнда, которым он с готовностью и не слушая их возражений излагал свои идеи, считали эксцентричного офицера "рехнувшимся".
Они никак не могли уяснить различия между построением в воздухе ударной авиационной группы, поднятой с авианосцев, находящихся на большом расстоянии друг от друга, и вылетом такой же группы с авианосцев, идущих в сомкнутом строю. Доспорить с упрямцами не удалось. Гэнда отправился воевать в Китай, послужил военно-морским атташе в Лондоне и только в ноябре 1940 года возобновил службу на авианосцах. Получив задание изучить возможность нападения на Пёрл-Харбор, Гэнда горячо взялся за дело. Представилась возможность на практике показать то, что не видели глупцы. Через десять дней он доложил свои выводы. Операция рискованна, но возможна. Для этого необходимо использовать все шесть авианосцев, отобрать наиболее опытных летчиков. Залог успеха - строгое соблюдение тайны, с тем чтобы достичь внезапности. Шансы на успех - 60 из 100. Ониси, консультировавший Гэнда, счел, что и того много, он остановился на 40.
Горячо одобряя идею Ямамото - внезапный удар по Пёрл-Харбору, Гэнда не оставил камня на камне от
предложенного адмиралом образа действий. Ямамото полагал, что авианосцы подойдут к Гавайям на 500-600 миль и с них стартуют самолеты. Разбомбив американский флот в Пёрл-Харборе, они лягут на обратный курс и, исчерпав запас горючего, закончат полет в океане. Эсминцы и подводные лодки, развернутые на возможном пути отхода самолетов, подберут тех летчиков, кто выживет после посадки на воду.Гэнда, не щадя самолюбия Ямамото, и не его одного, резко возразил: да, духи предков зовут воина, но смерть приходит не в поражении, а как назвать приводнение? Нет, авианосцы должны подойти на такое расстояние к Гавайским островам, чтобы принять самолеты после атаки, снова вооружить их и быть готовыми к новой схватке с врагом. Гэнда не менее сурово раскритиковал "узость" взглядов Ямамото на атаку с воздуха. Адмирал предлагал бросить против американского флота только торпедоносцы, то есть прибегнуть к самой сложной операции. Гэнда потребовал вместе с торпедоносцами ввести в дело бомбардировщики, работающие с горизонтального полета и с пикирования.
С этими доводами Ямамото и Ониси согласились. Но Гэнда так и не удалось переубедить адмиралов, что объектами нападения должны быть не только корабли, но и сооружения военно-морской базы. Особенно ощетинился Ониси против конечного предложения Гэнда: "За ударом по Гавайям мы должны высадить крупный десант на острова. Если Гавайи будут захвачены, Америка утратит свою самую большую передовую базу, тем самым мы создадим отличные условия для проведения наших операций". По мнению Гэнда, для захвата островов нужно было не более 10-15 тысяч хорошо вооруженных и оснащенных войск. Ониси поставил точку в дискуссии, сухо указав: "При наших наличных силах мы не можем наступать одновременно на востоке и на юге"{19}. Морскому летчику Гэнда, видимо, не пришло в голову спросить: да, это верно в отношении флота, но где многомиллионная армия?
Вероятно, на это просто не хватало времени, ибо решение тактических вопросов подавило стратегические размышления. Нужно было решить, наконец, как поразить американские корабли в гавани. Было хорошо известно, что тогдашние торпеды можно было сбрасывать с самолетов только там, где глубина воды не менее 25 метров. В противном случае они зарывались в грунт на дне. Глубина гавани Пёрл-Харбора составляла в среднем 10 метров и только на фарватере достигала 15 метров. Кроме того, американцы имели обыкновение швартовать линейные корабли у стенки парами, иными словами, даже если удастся добиться попадания в один корабль, другой все равно оказывался в безопасности. Гэнда взялся в кратчайший срок приспособить торпеды для использования в мелководной гавани.
Под его руководством начались сверхсекретные эксперименты. Сначала дело не ладилось: 800-килограммовые торпеды, сброшенные с самолетов над небольшими глубинами, взметнув тучи ила, неизменно застревали на дне. Немногочисленные участники и зрители испытаний - опытные летчики соболезнующе качали головами. Как ни изменялись приемы сбрасывания, результаты не радовали. Только к октябрю улыбнулась удача: простые деревянные стабилизаторы, укрепленные на корпусе, решили проблему. Теперь торпеды годились и на мелководье. Гэнда торжествовал - найдено "абсолютное оружие". Однако успех убедил не всех.
Параллельно с экспериментами Гэнда отрабатывались приемы бомбардировки линкоров с воздуха. Оказалось, однако, что у авиации нет бомб, способных пробить довольно толстую палубную броню крупных кораблей американского флота. Пришлось прибегнуть к импровизации. Практичные работники материально-технической службы флота нашли выход: к 15- и 16-дюймовым бронебойным снарядам приделали стабилизаторы. Испытания превзошли все ожидания: не оставалось ни малейших сомнений, что эти снаряды пробьют броню. Средства для разгрома американского флота были подготовлены. Оставалось убедить главный морской штаб в целесообразности удара по Пёрл-Харбору. Этим и занялся Ямамото.
Для начала адмирал проявил великое лукавство, вероятно, самую примечательную черту своего характера. Предстоявший налет на американскую базу Пёрл-Харбор он зашифровал в апреле как "операция Z". Это было напоминанием о сигнале, поднятом адмиралом Того перед началом сражения с русским флотом в Цусимском проливе. Он подчеркнуто делал акцент на том, что не проводит различия между противниками Японии. Это, однако, не подвинуло решение вопроса, причем по причинам, которые никак не предвидел Ямамото: в пылу подготовки военно-технических аспектов операции он упустил, что война не больше чем продолжение политики.