Перси Джексон и Лабиринт смерти

В наступившей тьме я не видел Нико, но несколько минут ходьбы — и впереди замерцал какой-то огонек. Сначала я решил, что это Нико включил фонарик, но когда подошел поближе, то увидел, что свет струился от призрака. На поляне стояла, мерцая, призрачная фигура Бьянки ди Анджело. Она улыбнулась брату, потом что-то тихо сказала ему, совсем-совсем осторожно коснулась его лица. И вот уже ее образ растаял.

Нико повернулся, и я оказался прямо перед ним. Как ни странно, он совсем не разозлился.

— Попрощаться приходил, — хрипловато произнес он.

— Мы только о тебе и говорили за обедом. Ты мог бы сесть за наш стол.

— Нет.

— Нико, не можешь же ты не ходить на обед. Если не хочешь жить в домике Гермеса, тогда пусть сделают для тебя исключение и поместят в Большой дом. Там уйма комнат.

— Я не останусь в лагере, Перси.

— Но как же так? Ты не можешь просто взять и уйти. Для полукровки оставаться в полном одиночестве слишком опасно. И тебе необходимо тренироваться.

— Я тренируюсь с мертвыми, — равнодушно ответил он. — Ваш лагерь не для меня. Есть причины, по которым здесь никогда не поставят домик для детей Аида, ты сам это понимаешь. Нас не ждет радушный прием и тут, и на Олимпе. Я чужой для вас, и поэтому мне лучше уйти.

Конечно, мне пришла в голову целая куча возражений, но вместе с тем я не мог прогнать мысль о том, что он прав. Мне было очень досадно из-за этого, но и впрямь Нико должен искать свой путь, пусть опасный, но зато свой собственный. Я вспомнил пещеру, где мы видели Пана, вспомнил, как он обращался к каждому из нас. Ко всем, кроме одного. И этим «одним» был Нико.

— Когда ты уходишь?

— Прямо сейчас. У меня прорва вопросов. Кто моя мать? Кто платил за наше — мое и Бьянки — обучение в школе? Кем был тот адвокат, который вытащил нас из отеля «Лотос»? Я ничего не знаю о своем прошлом, а значит, мне предстоит найти ответы на все вопросы.

— Разумно, — признал я. — Только я хотел бы быть уверен, что мы не расстаемся врагами.

Нико опустил голову, глаза его уставились в землю.

— Мне совестно, что я вел себя гадко. Мне бы следовало поступить так, как ты советовал. Ну, насчет Бьянки…

— Ой, чуть не забыл. — С этими словами я выудил из кармана одну вещь. — Эту штуку нашел Тайсон, когда мы наводили порядок в нашем домике. Мы подумали, что тебе хотелось бы иметь ее.

Я протянул ему сделанную из свинца статуэтку Аида, ту маленькую фигурку из «Мифов и магии», которую Нико забыл, когда прошлой зимой бежал из лагеря.

— Я больше не вожусь с такими играми. Это для маленьких.

— У нее мощность — четыре тысячи атак, — искушал его я.

— Не четыре, а пять, — поправил меня Нико. — Но только в том случае, если противник нападает первым.

Я улыбнулся.

— Возьми, совсем неплохо иногда побыть ребенком. — Я бросил ему фигурку.

Он поймал ее, минуту разглядывал, держа на ладони, потом опустил в карман.

— Спасибо.

Я протянул ему руку, и Нико неохотно пожал ее. Его ладонь была холодной как лед.

— Мне многое надо разузнать. И кое-что из этого может оказаться… Короче, если я узнаю что-нибудь полезное для лагеря, я дам тебе знать.

— Хорошо. — Я не совсем понял, о чем он, но кивнул. — Не пропадай надолго, Нико.

Он быстро отвернулся и зашагал в лес. Тени, изгибаясь, тянулись за ним следом, будто хотели привлечь его внимание.

Неожиданно сзади меня послышался чей-то голос:

— Очень трудновоспитуемый молодой человек.

Вздрогнув, я оглянулся и увидел Диониса. Он был все в том же парадном костюме.

— Пойдем со мной, — неожиданно пригласил он меня.

— Куда? — подозрительно осведомился я.

— Всего лишь к лагерному костру. Мое самочувствие стало чуточку получше, и я решил, что неплохо было б побеседовать с тобой. Ты всегда умудряешься каким-то образом разозлить меня.

— Ну спасибо.

Мы шли в молчании. Искоса поглядывая на Диониса, я заметил, что при ходьбе он не ступает по земле, его черные лакированные башмаки парили примерно в дюйме над нею. Я сразу догадался почему — просто ему не хотелось потом их чистить.

— Много отступников, — неожиданно заговорил он, — очень много. Для Олимпа обстановка складывается отнюдь не блестяще. Но вам с Аннабет удалось отстоять и спасти лагерь. Не уверен, что следует благодарить вас за это.

— Это заслуга всех ребят.

Дионис пожал плечами.

— Тем не менее то, что вы двое предприняли, можно назвать весьма компетентными действиями. Можно даже сказать, успешными.

Мы подошли к стадиону, и Дионис указал на горевший костер. Около него, плечом к плечу с Клариссой, сидел высокий, похожий на испанца парень и рассказывал ей что-то смешное. Я узнал в нем Криса Родригеса, полукровку, который свихнулся после того, как побывал в лабиринте.

Я обернулся к Дионису.

— Вы излечили его?

— Душевные болезни — это моя специальность. Данный случай был несложным.

— Но… Но это ведь был добрый поступок. Так почему вы его совершили?

Бог иронически приподнял бровь.

— А я и есть добрый, разве ты не знал? Из меня просто изливаются потоки доброты, Перри Джонсон.

— Я не Джонсон.

— Возможно, такой выход нашло мое отцовское горе. Или мне пришло в голову предоставить этому Крису еще один шанс. Между прочим, настроение у Клариссы резко улучшилось.

— Зачем вы мне это рассказываете?

— Забери меня Аид, если я знаю. — Бог вина вздохнул. — Только запомни одно, юноша, — добрый поступок, случается, имеет такую же силу, как и меч. В облике смертного я ничего особенного собой не представлял: не герой, не великий атлет или там поэт. Я просто научился давить виноград и гнать из него вино. Люди в моей деревне потешались надо мной. Говорили, что я ни на что не гожусь. А посмотрели б они на меня сейчас! Да-а, иногда самое малое становится самым великим.

Он оставил меня раздумывать над этими словами. Я думал и иногда улыбался, наблюдая за Клариссой и Крисом, которые сидели у костра и, распевая смешную лагерную песню, держались за руки, полагая, что этого никто не видит.

Глава двадцатая Вечеринка принимает дурной оборот

Дальше лето покатилось без всяких передряг, и это казалось мне очень странным. Дни проходили в привычных лагерных занятиях: стрельба из лука, лазанье по стене, уроки верховой езды на пегасах. Играли в захват флага (хотя, не сговариваясь, старались не прятаться около Кулака Зевса). По вечерам приходили к лагерному костру, чтобы петь песни, устраивали состязания на колесницах и разыгрывали ребят из соседних домиков. Я много времени проводил с Тайсоном, мы возились с Миссис О'Лири, которая иногда принималась по ночам скулить, потому что скучала без своего прежнего хозяина. С Аннабет мы старались по возможности избегать друг друга. Конечно, мне было приятно находиться рядом с ней, но и немного обидно. Хотя и без нее тоже было плохо.