Персик

Он был не в состоянии больше оставаться дома и поехал на такси в Булонский лес, где бесцельно прохаживался, наблюдая за играющими детьми и рассматривая плакаты на киосках с афишами концертов и представлений в цирке. С опущенной головой Ферди шел по песчаным дорожкам, не замечая красоты осенних деревьев вокруг. Он не чувствовал холодного ветра, который налетел откуда-то, и не заметил, как солнце скрылось за грядой серых облаков.

Жизнь без Лоис показалась ему бесцветной. Ферди жил ее письмами и их встречами в Париже. Если он и говорил себе, что сможет довольствоваться лишь дружбой, то только потому, что Лоис не желала ничего большего. Но ее болезнь настолько вошла в жизнь Ферди, что едва ли имела значение. Кроме одного. Он больше не держал ее в своих объятиях. В прошлом они были страстными любовниками, а сейчас стали просто друзьями. И когда Лоис в конце концов заговорила о прошлом, ему больше не хотелось притворяться.

У небольшого открытого кафе Ферди тяжело опустился на деревянное складное кресло с зелеными перекладинами и провел рукой по волосам.

— Виски, — заказал Ферди, неожиданно почувствовав холодный ветер. На маленьких зеленых стульях сидели еще несколько посетителей. Одинокие люди. Человек в темном плаще читал газету, еще один — молодой, смотрел прямо перед собой, поглощенный своими мыслями. Ферди резко отодвинул спой стул. Какой же он дурак! Чертов дурак? Он пытался восстановить их разрушенные отношения, не осмеливаясь заглянуть в прошлое. Их было двое, переживших ту катастрофу и выживших после нее. Ему повезло, что у него была Лоис, которую он любил. И нельзя потерять ее вновь.

Эмилия и Жерар были удивлены, что Лоис вернулась так скоро. Она прилетела вместе с Миц на самолете из Нью-Йорка, и, несмотря на утверждение, что счастлива снова видеть их, выглядела несчастной, а они не могли понять, что случилось.

— Это все ее молодой человек — Ферди, — сказала им Миц. — Они долго переписывались и виделись изредка в Париже. Но что-то очень огорчило ее на этот раз, хотя она не говорит об этом.

Прошла неделя, а Лоис была все так же молчалива и грустна. Она улыбалась и старалась быть любезной, но они чувствовали, что ей дается это с усилием. Но на все вопросы она отвечала, что все в порядке.

Когда однажды утром Ферди фон Шенберг появился в дверях их дома и сказал, что прилетел увидеться с Лоис и должен срочно поговорить с ней, они приветствовали его с облегчением.

— По крайней мере дело сдвинется с мертвой точки, — сказала Эмилия, прячась за дверью в комнату Лоис, — в хорошую или плохую, но сдвинется.

— Ради всего святого, будем надеяться, что на этот раз — в хорошую, — добавил Жерар.

Лоис сидела в своей коляске у окна, волосы перетянуты лентой, ненакрашенная, и похожая на испуганного ребенка, ожидающего наказания.

— Извини, что напугал тебя, но я не думал, что могу тебя напугать! — воскликнул Ферди, все еще стоя в дверях.

— Я боюсь услышать то, что, ты собираешься сказать, — прошептала Лоис.

— Значит, ты догадываешься, почему я здесь?

— Да… нет… О, Ферди, я не знаю…

— Не отвечай «нет», я не приму такого ответа, ты понимаешь, Лоис? — Он шел к ней по белому ковру, который казался таким бесконечно длинным, как дорога, по которой уже никогда не пройти. — Пожалуйста, выйди за меня замуж, Лоис, — умоляюще произнес Ферди, вставая перед ней на колени. — Прошу, скажи, что согласна.

Он прижал ее руки к себе, это прикосновение его сильных теплых рук, как и раньше, волновало ее. То, как он смотрел на нее сейчас, оживило в ее душе глубоко спрятанные волшебные воспоминания их любви. Она чувствовала, что у нее перехватило дыхание.

— Ферди, это невозможно. Посмотри на меня… пойми, на что ты себя обрекаешь…

— Мне нужна только ты, Лоис, — сказал он, глядя ей прямо в глаза, — ты и только ты. Я хочу помогать тебе, заботиться о тебе…

— Вот видишь, — вскричала она со страданием в голосе, — ты жалеешь меня. А я не вынесу этого, Ферди… ведь я помню, как было раньше…

— Дай мне договорить, — резко признес он, — Лоис. Я сочувствую, но не жалею тебя. Ты здесь, я могу обнять тебя, могу любить тебя — ведь ты все та же моя Лоис. И я люблю тебя. Моя жизнь без тебя пуста. Пожалуйста, не убегай больше от меня никогда. Так ты выйдешь за меня замуж, Лоис?

Его страстный поцелуй обжег ей губы, и Лоис, задыхаясь, ответила на его ласку. Затем, покраснев, как молоденькая девушка, когда он, наконец, оторвал свои губы от ее, она прошептала:

— Ферди, если ты уверен…

— Ответь же, — улыбаясь, потребовал Он.

— Да, — прошептала она счастливо, — я выйду за тебя!

Часом позже дверь открылась, и они, улыбающиеся, появились из комнаты.

— Все хорошо? — настороженно спросила Эмилия.

— Все прекрасно, мама, — ответила Лоис. — Ферди и я — помолвлены.

— Помолвлены? О, как замечательно! Как это чудесно! — Эмилия закусила губу, стараясь не расплакаться.

— Но пока вы не должны начинать приготовлений к свадьбе, мама, — предупредила Лоис. — Я хочу, чтобы Ферди хорошо подумал и был уверен, что поступает правильно, беря в жены такую, как я.

Сердце Эмилии разрывалось от жалости и любви к Лоис.

— Это идея Лоис, не моя, — сказал Ферди. — Я хочу заставить ее изменить это решение.

— Дорогие мои, — сказала Эмилия, не в силах сдержать слезы. — Извините, что я плачу. Я подумала, как будет рада твоя бабушка.

Через шесть недель Лоис и Ферди поженились. Скромное венчание состоялось в саду Палаццо д’Оревилль. Пич прилетела из Бостона и была на свадьбе подружкой невесты, а Леони и Джим приехали из Франции. Леонора была в Швейцарии и не смогла приехать, но прислала молодым свои горячие поздравления.

Пич решила, что Лоис выглядит восхитительно. На ней было платье цвета спелой пшеницы, а волосы украшала гардения. Она улыбалась, как будто все счастье в мире в этот миг принадлежало ей одной.

Пич понимала ее. Она сама недавно испытала такое же счастье.

46

Гарри Лаунсетон бросил на стол авторучку и уставился на чистый лист бумаги перед собой. Черт возьми, он не мог сосредоточиться. Каждый раз, когда он старался развить какую-то мысль, все кончалось тем, что он начинал думать о Пич. Она не выходила у него из головы. Он ложился спать рядом с Августой, думая о Пич, и просыпался среди ночи, напуганный мыслью, что она не захочет его больше видеть. Пич проникла в самую важную часть его жизни. Его работу.

Пич не первая девушка, с которой у него связь, но другие быстро надоедали ему, и он всегда с благодарностью возвращался к своей жене. Сдержанная, разумная Августа, которая защищала его от повседневных хозяйственных забот и, когда он писал, ограждала от визитеров и бесконечных просьб дать интервью, прочесть лекцию или посетить очередной прием. Августа понимала его. Она знала, что ее муж был падок на красивых девушек, в изобилии крутившихся вокруг него, и без лишних разговоров стойко переносила его маленькие шалости. Но за ее холодной внешностью крылась страстная натура. Она была удивительно изобретательна в постели. Гарри всегда наслаждался сексом с Августой. Даже сейчас.