Персиковый мед Матильды

– Почему же ты не мог объяснить мне всего этого раньше? Ты представляешь, что я пережила, когда, проснувшись, поняла, что тебя рядом нет, а потом увидела вас вдвоем в коридоре замка, а после ты и вовсе отправился к ней, бросив меня! Что это было? Желание помочь соотечественнице?

– Просто я воспринимал твои упреки как какой-то пустяк, потому что знал, что с тобой-то все в порядке, ты в безопасности… Ты – своя, то есть моя, и я был за тебя спокоен.

Таким образом переговариваться, бросать друг другу различные слова можно было бы до бесконечности. Саша раскаивался в своих поступках, он понял, что она страдала, теперь, возможно, подобное больше не повторится. И Катя приняла решение – переждать какое-то время, чтобы убедиться в том, что он говорит правду и на самом деле между ним и Татьяной ничего нет.

– Я написала маме. Письмо… Я не могла поступить иначе, мне было так плохо, – призналась она.

– Я понял. Можешь написать ей еще раз и сообщить, что мы помирились. Подумай о своей маме, она же теперь с ума сходит! Наверняка к ней приехала ее подруга, Ольга, и они обсуждают наш брак, наши отношения. Напрасно ты дала им пищу для разговоров. Мало ли что случается между людьми, тем более когда они только что поженились и отношения их еще не установились?

– Хорошо, напишу, что я просто вспылила.

Саша привлек Катю к себе, принялся покрывать поцелуями ее лицо, поглаживая ее по голове, как маленькую девочку.

– Успокойся. Все в порядке. Я люблю тебя. Постараюсь больше не доставлять тебе неприятных минут. Конечно, я не должен был так поступать.

Они помирились, Саша предложил ей лечь в постель, расслабиться. Она была уверена, что за этим предложением последует вполне определенное действие, но – ошиблась. Вместо любви ее ожидал приятный ласковый массаж.

8. Раушенбург

Колесо завертелось, обратного хода не было. Машины с полицейскими оцепили ту часть леса, где, по сведениям Йохана, нашлось платье его исчезнувшей сестры Матильды Эш. Желтые пластиковые ленты вились по ветвям елей, стягивая их, словно длинный пояс. Кристина сидела в машине сына и смотрела в гущу леса, пытаясь представить себе, что же там происходит…

Из леса вышел полицейский и подошел к Йохану.

– Там нет никакого платья и туфли тоже нет, – сказал он сурово, и Йохан почувствовал себя мальчишкой, напрасно вызвавшим полицию.

– И что теперь? Зачем же вы оцепили лес? – Йохан был удивлен. Он не понимал, кому понадобилось забрать истерзанное дождями, снегами и ветрами платье Матильды. Тем более – ее туфлю.

– Но в том месте, которое вы указали, мы обнаружили труп. Возможно, вашей сестры, господин Эш.

Так вот почему полицейский вышел из леса! Он должен был рассказать Йохану о страшной находке. И хотя Йохан готовился к подобному и его мать тоже, все равно – слова полицейского прозвучали как колокол. Колокол по Мати.

Кристина, находившаяся неподалеку от сына и внимательно следившая за каждым его движением, видела, как к нему подошел полицейский и что-то сказал, после чего Йохан побледнел. Неужели нашли тело Мати?

Кристина вылезла из машины и подошла к сыну.

– Что-нибудь случилось? Йохан, не молчи!

– Мама… – Йохан повернулся и посмотрел ей в глаза, словно проверяя, готова ли она услышать правду. – Мама… Кажется, нашли тело Мати. Полицейский сказал, что процесс разложения может затруднить опознание. По лицу ничего нельзя сказать точно.

– Я мать, и если это тело принадлежит Мати, то я узнаю его из тысячи других. У Мати был шрам от аппендицита.

Она не помнила, как вошла в лес. Йохан поддерживал ее под руку, обнял за талию, словно она могла в любой момент упасть. Солнце вместо того, чтобы согревать людей, попадавших под его лучи, предательски жгло спину Кристины. Стало жарко, и вместе с тем ее колотил нервный озноб. Поскорее бы все это закончилось!

На земле, рядом с комьями свежей разрытой земли, она увидела труп, вернее, то, что от него осталось. О каком шраме можно было говорить, когда тело было изъедено червями и почти полностью разложилось? Один из полицейских посветил на останки Мати мощным фонарем. И когда на безымянном пальце трупа блеснуло золотое кольцо (подарок одного из многочисленных любовников Мати), Кристина поняла, что видит перед собой тело дочери. Спутанные, вымазанные в земле волосы были какого-то неопределенного цвета. Кристина вспомнила, как ее дочь, несмотря на свою безалаберность, ухаживала за своей русой шевелюрой, полоскала их отваром крапивы, втирала в корни волос репейное масло. Она была жива, мечтала найти хорошего парня, выйти за него замуж и нарожать детей…

– Это Матильда, – сказала охрипшим от волнения голосом Кристина. – Моя дочь.

– Да. Это Мати, – кивнул Йохан.

Полицейский заставил их расписаться в документе опознания.

– Когда нам выдадут ее тело для похорон? – спросила Кристина.

– Через несколько дней. Необходимо произвести экспертизу, чтобы понять, отчего умерла ваша дочь, – ответил человек в гражданской одежде. Видимо, следователь. – Меня зовут Мартин Альбет, я комиссар полиции и веду дело об убийстве этой женщины, Матильды Эш. Я понимаю, насколько вы взволнованы, госпожа Эш, но мне придется задать вам несколько вопросов.

– Да, я слушаю.

– Не здесь. Я жду вас в полиции, в своем кабинете, вот по этому адресу завтра в десять утра. Третий кабинет. Думаю, что к этому времени вы немного придете в себя и сможете ответить на интересующие меня вопросы. Вы же понимаете, что ваша дочь умерла далеко не естественной смертью. Стало быть, ей кто-то помог отправиться на тот свет. Кто именно – нам и предстоит выяснить.

– Хорошо, я приду в десять, – кивнула Кристина. Он хорошо сделал, этот комиссар, что не стал приглашать ее в полицию прямо сейчас. Вряд ли она в состоянии вообще о чем-либо рассказать. А вот завтра, возможно, она и ответит на его вопросы. Хотя надежды на то, что убийцу Мати найдут, у нее не было.

Когда тело Мати выносили на носилках из леса, Кристина упала без чувств.

9. «Зоммерберг»

Татьяна принимала душ, когда раздался звонок. Завернувшись в полотенце, она подбежала к телефону. Это был сторож замка, он сказал, что приехал какой-то человек из Мюнхена, назвался Томасом Хардом, приятелем Татьяны, и хочет ее видеть.

– Пропусти его, это действительно мой друг, – взволнованно сказала Татьяна. – Не уверена, что Лора Бор должна знать о его визите.

Но сторож сказал, что у него инструкции и он не намерен их нарушать – слишком дорожит своим местом.

У нее оставалось минут пять, чтобы привести себя в порядок, одеться, причесаться. Когда в дверь постучали, на ней уже были брюки и блузка, влажные волосы рассыпались по плечам.

Она открыла дверь и увидела Томаса.

– Привет, дорогой, – сказала она по-немецки.

– Я все ждал, ждал тебя, но так и не дождался, решил приехать сам, – проговорил Томас, все еще стоя на пороге, словно не решаясь войти.