Первая исповедница

Я сказала Мериту, что мне нужно, чтобы он наделил меня способностью отыскивать духов в этом мире.

Глава 36

Магда наблюдала, как Исидора молча водит большим пальцем по коленке, собираясь с мыслями, прежде чем продолжить. Она никак не могла представить, каково быть такой женщиной – совершенно одинокой, преследуемой своим предназначением говорить с миром духов и пропавшими душами. Хотя она казалась слабой и хрупкой, решимости этой женщине было не занимать.

– Я помню свой последний день с обычным зрением, – наконец произнесла Исидора.

Догадываясь, как отважна эта женщина, Магда, заметила, что ее подбородок на секунду дрогнул, и успокаивающе положила руку ей на спину, но ничего не сказала.

Исидора спокойно продолжила рассказ.

– Изложив ему все нужные подробности, все необходимые сведения, которыми я обладала как говорящая с духами, а ему, скорее всего, неизвестные, я оставила Мерита работать над этой задачей. Заверив его, что все теперь в его руках, я попросила его прийти ко мне, когда он будет готов.

Он работал не одну неделю. Я не навещала его, позволяя создавать то, что он хотел, так, как считал нужным.

– Мериту ужасно не нравилось, что придется лишить меня глаз, действительно не нравилось, но он понимал, что я просила его не о том, чтобы ослепить меня. Я просила дать мне нечто значительно большее, чем зрение, с которым родилась.

Я просила его дать мне такое зрение, какое способен создать только волшебник-творец.

Магда смотрела на неровное свечение, время от времени тускневшее, когда догорала очередная свеча, и пыталась представить себе то, о чем услышала, представить, как бы она чувствовала себя, если бы подверглась необратимому изменению с помощью силы магии. Она знала от Бараха, что, если волшебники меняют людей таким способом, то исчезает всякая возможность вернуть все как было. Такие изменения невозможно обратить вспять.

– Однажды посыльный принес записку. Это была весть от Мерита: он сообщал, что все подготовил и прибудет в ближайшее время. Он спрашивал, готова ли я. – Исидора сделала глубокий вдох, потом выдохнула. – Я помню, как забилось мое сердце, когда он в тот день постучал в мою дверь. Мое сердце, с трудом сдерживаемое ребрами, яростно колотилось, и каждый удар отдавался в ушах. Мне пришлось несколько секунд постоять, держась за спинку стула, чтобы выровнять дыхание, прежде чем направиться к двери.

Я готовилась к этому дню, когда он наконец придет. Я бесчисленное множество раз подготовилась к тому, что произойдет, – так мне казалось. Ожидание было подобно муке, но я знала, что торопить Мерита – последнее, что следует делать. Мне нужно было, чтобы все получилось наилучшим образом.

Я помню свое отчаяние на пути к двери, попытки осмотреть напоследок все вокруг, запомнить, как выглядят вещи. Я старалась запомнить форму глиняной миски на столе, устройство кресла, зернышки на деревянном столе.

Комната была невелика, но я расставила немногочисленную мебель так, чтобы, после того как уже не смогу видеть, иметь возможность свободно передвигаться и без труда находить нужные вещи. Я старалась предусмотреть все стороны жизни без зрения, старалась так расположить вещи, чтобы они всегда были под рукой, убрать с дороги те, о которые могла запнуться; пыталась подготовить все, о чем смогла подумать.

Несмотря на все эти приготовления, я была в ужасе.

Рядом с небольшой циновкой, на которой я спала, лежали несколько платков. Я подобрала их так, чтобы все они были разного цвета. По некоторым причинам цвет имел для меня большее значение, я дорожила им больше всего остального.

Я отчаянно хотела запомнить цвета.

На каждом платке я завязала узелки. Для каждого цвета свое количество узелков. Один узелок означал красный, два – коричневый, три – зеленый, и так далее. Право, не понимаю, почему мне казалось, что это так важно, – ведь это, скорее всего, утратило бы всякую важность, поскольку я не могла бы видеть цвета… но помню панику, охватившую меня из-за того, что я могла забыть цвета, цветы, солнечный свет, улыбку ребенка.

Пожалуй, эти платки с узелками были моей связью со всем прочим. Они были моими талисманами, помогающими помнить, как выглядит цвет… и многое другое.

Магда чувствовала, как слезы бегут по ее щекам и капают с подбородка. Она пыталась представить глаза на месте впалых глазниц Исидоры. Должно быть, та была красивой женщиной с большими красивыми глазами, отражающими прекрасную душу.

– Я держала в руках эти платки и перебирала их по дороге к двери. Я вцепилась в них мертвой хваткой, словно хотела, чтобы цвет отпечатался на ладонях.

Исидора наклонила голову, словно вспоминая.

– Открыв дверь, я удивилась тому, что глаза у Мерита красные. По сей день они, а не платок с одним узлом, – мое воспоминание о красном цвете.

Он тихо произнес, что разобрался, как исполнить мое желание. Затем поинтересовался, уверена ли я, что все еще хочу этого. Вместо ответа я взяла его руку, поцеловала ее и на мгновение поднесла к щеке, благодаря Мерита за то, что ему пришлось сделать. Он кивнул и больше ни о чем не спрашивал.

Я радовалась, что обрету возможность разыскать души умерших. Мерит был несчастен.

С собой он принес свернутые в рулоны листы бумаги. Он развернул их на столе, и я увидела, что на каждом листе нарисовано что-то непонятное. Он расстелил их, располагая различные листы там, где им следовало быть, и вместе они образовали огромный рисунок. Когда все они оказались на своих местах, я увидела некое подобие сложного лабиринта со странными символами в различных местах.

– Лабиринт? – Магде удалось задать этот вопрос без рыдания.

Исидора кивнула.

– Я спросила, для чего это. Сказала, что изображение лабиринта бесполезно для того нового зрения, которое мне нужно.

Тогда Мерит выпрямился – а он значительно выше меня ростом – и спросил, что я собиралась делать дальше? Разъезжать по Новому миру в поисках призраков? Искать в темных углах и под кроватями? Он сказал: мало обладать способностью видеть тех духов, которых я ищу. Нужно еще кое-что, чтобы помочь мне найти их.

Он объяснил, что размышлял, не создать ли не только новый вид зрения, чтобы я могла видеть их, но и нечто, способное привлечь, привести их ко мне.

Меня ошеломило это гениальное решение. Я не задумывалась над тем, как буду искать их, но Мерит подумал об этом. Он рассматривал проблему целиком и представил мне способ не только видеть духов, но и приводить их сюда.

Магда оглядела округлую комнату, пытаясь представить ее окрестности, вспоминая путь, которым пришла сюда, к покоям Исидоры, через лабиринт.