Первая капля крови

Ян всю дорогу до дома ехал молча.

Как только автомобиль остановился, Спейд вышел, волоча Натаниэля за собой. Альтен и Фабиан вышли, чтобы поприветствовать их, однако он прошагал мимо без слов, направляясь в спальню, в которой он оставался несколько месяцев назад, когда должен был помогать здесь Криспину. Оказавшись там, он закрыл дверь, а затем развернулся к Натаниэлю.

— Хорошо. Как мне вернуть её?

Парень с красновато-коричневыми волосами прошёлся по комнате, нагибаясь и проверяя углы, под кроватью, окна и даже ванную. Спейду потребовался весь самоконтроль, чтобы не начать избивать его, когда он сразу же не ответил.

— Какого чёрта ты делаешь?

— Проверяю на места, через которые она может улизнуть, — ответил Натаниэль. — Открытое окно, щель под шкафом…Ты хочешь провести всю ночь в поисках своей потерявшейся девушки-котёнка в стенах или на территории дома?

Спейд сжал кулаки, но сохранил голос спокойным.

— Хорошо. Если ты закончил с этим, теперь что?

Натаниэль, будь он умным, услышал бы смертельную угрозу, кроящуюся позади двух последних слов, и начал бы действовать быстрее, но он лишь пожал плечами.

— Принеси немного тунца и миску сливок.

В следующую секунду Спейд уже вдавливал его в стену, удерживая на весу за горло. Только лишь понимание, что Натаниэль ему понадобится, если Дениз действительно вернётся назад, мешало Спейду убить его на месте.

— В следующий раз следи за словами, иначе поплатишься кровью, если позволишь себе ещё одно непродуманное тонкое замечание.

— Я серьёзно, — сказал Натаниэль, акцентируя каждое слово. Взгляд его ореховых глаз был устойчив. – У тебя испуганная женщина, помещённая в незнакомое тело, которую часами возили в маленькой коробочке. Она хочет есть. Измучена жаждой. Вероятно, и от клаустрофобии страдает, что объясняет, почему она безостановочно шипела и царапалась в клетке. Выпусти её. Дай ей что-нибудь поесть, попить, немного успокоиться. А потом ты будешь гладить её, пока она полностью не расслабится.

Побуждение убить почти пересиливало, заставляя приятную дрожь предвкушения охватить тело Спейда. Клыки прижались к губам в молчаливом требовании погрузиться в горло Натаниэля и разорвать его.

— Ладно, — сказал Спейд, как только ярость утихла в достаточной степени, чтобы он мог говорить. — Но если ты издеваешься надо мной, следующим в этой переноске будешь уже ты. По частям. Альтен!

Несколько секунд спустя дверь открылась.

— Да?

— Попроси, чтобы с кухни принесли немного тунца или цыпленка и миску сливок. Немедленно.

Альтен моргнул, но не стал подвергать сомнению приказ. Не прошло и пяти минут, как он вернулся, неся на тарелке вонючий тунец и блюдце, до краёв наполненное сливками. Хотя на сей раз с ним пришли Кэт и Криспин. Они тихо заполнили комнату, закрывая за собой дверь.

Спейд поставил тунец и сливки на пол, и затем открыл дверцу переноски.

Пятно меха с воплем рвануло на свободу, оббегая периметр комнаты безумным рывком, прежде чем броситься под кровать. Спейд почувствовал, как его сердце опустилось, видя такую отчетливо кошачью реакцию. В животном, прячущемся под кроватью, не осталось ничего от Дениз?

— Просто жди, — сказал Натаниэль.

Спустя несколько напряжённых минут мордочка с окрасом цвета красного дерева выскользнула из-под кровати. Шипя на комнату в целом, кошка вышла полностью и направилась прямо к блюдцу с тунцом, съедая вонючее лакомство. Затем котёнок с жадностью напился сливок, пока его тёмные бока не раздулись.

— Возьми её теперь, — проинструктировал Натаниэль.

Спейд схватил кошку прежде, чем она успела броситься назад под кровать. Тут же крошечные когти впились в его руки, но он проигнорировал это, смотря на комочек меха со смесью надежды и отчаяния. Могла ли Дениз на самом деле превратиться обратно из этого? Она сказала, что видела, как Раум обращался в собаку и обратно безо всяких дурных последствий, но он был демоном, а она всё ещё – по большей части — человеком.

По крайней мере, была.

— Не выпускай её. Усади как можно удобнее и начни гладить.

Криспин пробормотал что-то, что Спейд не захотел расшифровывать. Со сжатой челюстью он уселся на кровать с теперь рычащим котёнком, удерживая его на месте одной рукой, а другой поглаживая мех.

Четыре пары увлечённых глаз наблюдали за каждым его движением. Спустя минуту Спейд был до такой степени напряжён, что готов был рычать вместе с кошкой.

— Освободите мне комнату, — сказал он.

Криспин взял Натаниэля за руку.

— Идём со мной, дружище. Я покажу тебе твои апартаменты, — сказал он, прежде чем утащить его.

Спейд почти улыбнулся, воображая, куда Криспин поместит его. Остальные вышли друг за другом, и Кэт закрыла за собой дверь, бросив на них последний задумчивый взгляд.

Котёнок продолжал рычать в той низкой, растянутой манере, акцентируя это частым шипением и рывками в попытке освободиться. Спейд ослабил хватку так, чтобы кошка могла пошевелиться, но не убежать, всё ещё поглаживая тёмно-коричневые ушки.

— Дениз, — тихо сказал он. — Если ты меня слышишь, мне так сильно нужно, чтобы ты вернулась. Не приговаривай меня к судьбе быть одним из тех сварливых одиноких старых вампиров, живущих с питомцами.

Я разговариваю с чёртовым котёнком, пришло ему в голову. С таким же успехом он мог бы вырыть сейчас яму и засыпать себя могильной грязью.

Но он не остановился, потому что ему нужно было верить, что Дениз понимала его слова, даже если это неправда.

— Давай, любимая, я придумаю намного лучшие способы провести с тобой время в кровати, чем этот, — продолжал он низким голосом. — Ты очень соблазнительная кошечкой, но есть границы того, что я хочу попробовать.

Кошка прекратила рычать, хотя её хвост всё ещё был поднят вверх, беспокойно подёргиваясь. Спейд не знал, было ли это положительным знаком, но продолжил говорить.

— У нас есть всё, что нужно, чтобы двигаться дальше, любимая, кроме тебя. Возвращайся, Дениз. Мы вернём Натиниэля Рауму, снимем метки с твоих рук и продолжим наши жизни. Знаешь, что я хочу сделать первым делом, когда мы избавим тебя от меток?

Более мягкие звуки начали исходить от кошки. Спустя секунду Спейд понял, что она мурлычет.

— Я отведу тебя в какое-нибудь очень шикарное место, — продолжил он. – Я даже представляю платье, которое будет на тебе: чёрный шёлк, тонкие лямочки, глубокий вырез — и никаких перчаток. У тебя будет восхитительный ужин, а потом мы станем танцевать, пока ты не вымотаешься … но не слишком вымотаешься, потому что, когда мы вернёмся домой, я собираюсь заняться с тобой любовью. Я пройдусь медленно, не торопясь по каждому дюйму твоего тела, пока твой голос не станет таким же восхитительно хриплым звуком, который так меня воспламеняет. А затем, позже, я буду обнимать тебя, пока ты не заснёшь …