Первая мировая война
Шрифт:
Итальянцы занимали фронт 3 армиями и англо-французским отрядом. На Пьяве стояла 3-я армия, между Пьяве и Брентой — 4-я, далее на запад до Арзьеро — союзники, имея левее себя 1-ю армию.
Австрийцы очень усердно готовились к операции, взяв за основу германские инструкции и даже оттянув с Французского театра свою тяжелую артиллерию, принимавшую там участие в мартовских операциях. Большим недостатком с их стороны была бедность театра в железных дорогах, которая прикрепляла резервы к определенным направлениям. В этом отношении итальянцы были в более выгодном положении, имея рокировочные линии вдоль фронта.
Ход операции
Австро-венгерский план операции заключался в направлении до 50 дивизий (в общем числе с резервами) 2 сильными фланговыми группами (11-я и 5-я армии) со слабым
15 июня после часовой артиллерийской подготовки газовыми снарядами австрийская атака развернулась на всем фронте от Адижа до моря, причем наиболее сильный натиск был со стороны Семи коммун, по обе стороны Бренты, у Монтелло и на низовьях Пьяве. К западу от Монтелло австрийцы не имели никакого успеха; на Монтелло им удалось захватить только северные отроги гор, но на низовьях Пьяве австрийцы форсировали реку и устроили сильный тет-де-пон на фронте Погоре — С.-Дона. Однако продвинуться дальше им не удалось. С 20 июня стало ясно, что австрийское наступление рушилось и они приостановились по всему фронту. Такая приостановка ставила в критическое положение 5-ю армию, имевшую за собой широкую реку.
После 20 июня начались сильные дожди, портившие австрийские переправы, и 23-го австрийцы решили начать отход на левый берег реки, который обратился в катастрофу. Преследуемая итальянскими контратаками, артиллерийским огнем и налетом целой массы союзных аэропланов, 5-я австрийская армия была отброшена за Пьяве с потерей до 20 000 пленными и 60 орудий. Это была лебединая песнь австро-венгерской армии, которая окончательно лишилась здесь боеспособности и после, до конца войны, переживала медленную агонию разложения. [788]
Глава семнадцатая.
Период июль — ноябрь
Планы сторон на вторую половину кампании
План Фоша
(Схема 62)
В своей директиве 24 июля Фош признает, что еще не настало время для перехода в общее наступление, но уже пора отказаться от исключительно оборонительного способа действий, которого союзники придерживались до сих пор. Намечая в 1918 г. свой решительный удар на Маасе и Мозеле, Фош полагал, что ближайшая задача союзных армий состоит в восстановлении стратегической и экономической свободы действий, утраченной вследствие обстрела Амьена, копей в районе Бетюна, угрозы Кале и прекращения у С.-Миеля сообщения по рокадной железной дороге Париж — Нанси. Этой цели Фош рассчитывал достигнуть отдельными, быстро следующими друг за другом (чтобы не дать германцам передышки и потрясти их резервы) операциями с ограниченной целью.
Таким образом, намечались 4 операции, имевшие главной целью обеспечить Париж и побережье: уничтожение германских выступов у Аррас — Мондидье и у С.-Миеля, обеспечение Кале и возвращение копей у Бетюна. В то же время итальянской армии было предложено начать наступление на р. Пьяве. [789]
План Людендорфа
В начале августа германское главное командование находилось под впечатлением тяжелых неудач, постигших его во второй половине июля. С другой стороны, оно обладало еще 204 дивизиями, из которых 70 были в резерве. При этих условиях Гинденбург решил не отказываться от инициативы и предпринять новые, обязательно внезапные наступательные операции, но уже в уменьшенном масштабе, — как в направлении к побережью, так и на других участках фронта, с целью улучшить свое положение, нанести союзникам потери и показать им, что германская мощь далеко еще не сломлена. Это обстоятельство, по мнению главного германского командования, могло даже склонить Антанту к мирным переговорам.
Оценка планов сторон
Из вышеизложенного видно, что план Фоша был весьма осторожным, приближавшим союзников к победе медленно, но верно, естественным ходом постепенного ослабления и вытеснения германцев. Решительный образ действий мог привести к скорому окончанию войны, но зато такой план был сопряжен с известным риском. На это Фошу было трудно идти вследствие глубоких разочарований союзников в течение
всей войны и особенно кампании 1917 г.Что касается германцев, то их командование, утратив инициативу, недостаточно ясно представляло себе, что кризис на Марне является началом конца мировой войны. Этим только и можно объяснить желание его снова предпринять наступление, несмотря на ежедневно возраставшее превосходство союзных сил и средств. Несомненно, было бы правильнее перейти к оборонительному образу действий и даже добровольно отойти на позицию Зигфрида, с которой германцы начали кампанию 1918 г., что в значительной мере усилило бы их оборону и увеличило бы количество резервов. Такой [790] отход, конечно, оказал бы неблагоприятное влияние на внутреннее политическое положение в Германии и на моральное состояние ее вооруженных сил, но добровольный отход все же был много выгоднее, чем вынужденный, тем более что в конце концов последний | был неизбежным.
Амьенская операция
(Схема 62)
Согласно плану Фоша англо-французы должны были предпринять наступление на фронте Альбер — Мондидье в направлении на Руа с целью освободить от обстрела германцев Амьен и железнодорожную линию Париж — Кале. Выполнение этой операции возлагалось на 4-ю английскую армию Раулинсона при поддержке 1-й французской армии Дебенэ. К утру 8 августа на фронте атаки от шоссе из Амьена в Руа до Морланкур, протяжением 18 км, развернулись 11 пех. и 3 кав. английские дивизии с 2000 орудий и 420 танками. Южнее их до Мондидье располагались 15 пех. и 3 кав. французские дивизии Дебенэ с 1616 орудиями, 700 самолетами и 96 танками. Но 8 августа участие в наступлении должен был принять лишь левофланговый корпус (6 дивизий) 1-й французской армии на фронте Морейль — Домар, а остальные корпуса должны были присоединиться к наступавшим позднее.
Против англо-французов на фронте Морланкур — Морейль располагались 7 дивизий 2-й германской армии Марвица с 840 орудиями, а южнее ее находилась 18-я германская армия Гутьера. Строгие меры скрытности и маскировки всех мер подготовки предстоявшего наступления союзников привели к тому, что когда управление LI германского корпуса донесло в высшие инстанции, что 6 августа и в ночь на 7 августа в тылу англичан был слышен шум моторов и замечено оживление, то все это было приписано очередной смене войск. [791]
Оценка планов и сил сторон
Район операции был намечен удачно во всех отношениях. При успехе обеспечивалось побережье, а Амьен и железная дорога Париж — Кале избавлялись от обстрела германской артиллерией; здесь германцы были слабее, чем в других местах, а местность благоприятствовала использованию всех родов войск и танков. На фронте атаки, составлявшем около 10% протяжения всего Английского фронта, было развернуто 20% общего числа пехотных, все кав. дивизии, 30% общего числа орудий и 74% танков. В результате в числе дивизий англичане имели двойное превосходство, в числе орудий — тройное, а танков и конницы германцы не имели вовсе.
Что касается германцев, то хотя они и ожидали наступления союзников между Соммой и Уазой, но в то же время принимали меры и для наступательных действии. Поэтому, хотя на участке Морланкур — Морейль они были относительно и сильны, однако, расположение их здесь не было столь глубоким, как это следовало бы иметь в ожидании неприятельского наступления. Укрепленные позиции германцев вследствие непрекращавшихся местных боев не имели того прочного характера, как на остальном фронте.
Ход операции
Атака была произведена на рассвете 8 августа совершенно неожиданно для германцев, без артиллерийской подготовки в предшествии танков, сначала англичанами, а часом позднее французами и имела полный успех. Главная роль выпала на танки, которые, пользуясь туманом, сразу прорвали всю укрепленную полосу и достигли артиллерийских позиций. Дивизиям резерва, храбро, но разрозненно шедшим в контратаку, отступившие германцы местами кричали «штрейкбрехеры» и «затягиватели войны». В результате [792] к югу от Соммы германцы были отброшены на 8 — 12 км и потерями пленными 16 350 человек. На германцев неожиданный удар союзников произвел потрясающее впечатление.