Первая мировая война

15 мая австрийцы начали массированное наступление на Трентинском фронте. В первом артиллерийском обстреле были задействованы почти четыреста орудий. После ожесточенного боя итальянцев вытеснили с горных вершин. Через девять дней после начала наступления на горы обрушился сильный снегопад, вынудивший австрийцев сделать передышку перед тем, как захватить 1200-метровую вершину Пазубио, но вскоре наступление возобновилось, перевалы и вершины были взяты один за другим. К концу мая австрийцы взяли в плен 30 000 итальянцев. Но наступление по скалистой местности истощило силы нападавших. Продвинуться на двадцать километров, которые трудно разглядеть на карте, для них было большим успехом.

На Западном фронте наступление откладывалось из-за приготовлений к битве на Сомме. Ежедневные британские налеты на немецкие окопы держали противников в постоянной боеготовности. 16 мая во время одного из таких налетов был ранен рядовой Дэвид Сазерленд. Командир взвода, лейтенант Юарт Макинтош, под огнем перетащил его по немецким траншеям на 100 метров назад. Сазерленд умер, когда его вытаскивали из траншеи, чтобы перенести через ничейную полосу. Лейтенанту Макинтошу пришлось сообщить его родителям о смерти сына. Тогда же он написал стихотворение:

Был Дэвид единственным сыномУ старика отца.Пришел его дом в упадок,Сгнили ступени крыльца.Горючие слезы сноваВ потухших глазах блестят,Терзает боль его душу:Сын не придет назад.Писал он письма с фронта,Превозмогая страх,Не о сраженьях жарких,Об овцах на холмах.О том, что урожаяНастанет скоро срок.Его убили боши,А я не уберег.Как сыновья родныеСолдаты были мне.В тот вечер мы шли в атакуПри перекрестном огне.Когда вернулись из бояВ ту роковую ночь,Они на помощь звали,Но как я им мог помочь?Вечная память павшим,Моим дорогим бойцам.Они доверяли мне больше,Чем дети своим отцам.Отцы младенцев помнятИ юношей удалых,Солдаты не умиралиВ ту ночь на руках у них.Парни, полные жизни,Останутся в их сердцах,Не скрюченные калекиБез рук или на костылях.От боли они кричали,И я вместе с ними выл.Вы были только отцами,А я командиром был.

За попытку спасти рядового Сазерленда Макинтош получил Военный крест. Сам он был ранен и отравлен газом в Высоком лесу во время битвы на Сомме. Полтора года спустя он был убит в бою близ Камбре. Тело Сазерленда так и не нашли, но его имя увековечено на Аррасском мемориале среди имен 35 928 солдат, погибших в боях в этом районе, чьи тела найти не удалось [130] .

Британское правительство убеждало парламент выделить дополнительные средства для ведения войны. После полугода, проведенного в окопах, Черчилль заявил в палате общин: «Каждый день я задаюсь вопросом: что происходит, пока мы сидим здесь, уходим на обед или домой спать? Почти 1000 человек, англичан, британцев, наших соотечественников, каждые двадцать четыре часа превращаются в кровавое месиво, и их относят в наспех вырытые могилы или к полевым госпиталям». Именно люди во фронтовых окопах, сказал он, а не те, кто работает в тыловых эшелонах, в службе снабжения, гарнизонной службе или дома, – «платят кровавую дань в эти дни суровых испытаний».

130

На Аррасском мемориале также перечислены все пропавшие без вести солдаты и офицеры Королевского летного корпуса и Королевских ВВС, подбитые на Западном фронте. Авт.

И дань эта взималась без отсрочки. 23 мая в Вердене новая попытка французов отбить форт Дуомон удалась почти мгновенно. «Две роты 124-го полка взяли немецкие окопы штурмом, – писал командир роты Шарль Дельвер. – Они проникли туда без единого выстрела». Но у них были только винтовки и штыки. «Фрицы забросали их гранатами. Были уничтожены две роты». Пришедший им на помощь третий батальон был «сломлен заградительным огнем на подступах к форту». Почти пятьсот человек были убиты или ранены. «Куча трупов поднялась вровень с бруствером».

В 124-м полку служил 21-летний второй лейтенант Альфред Жубер. Всего несколько дней назад он маршировал к Вердену за полковым оркестром под звуки «Типперэри». 23 мая он сделал беглую запись в дневнике: «Человечество сошло с ума! Оно должно быть безумным, чтобы творить то, что оно творит. Какая бойня! Какие ужасные сцены резни! Нет слов, чтобы описать увиденное. Даже ад не столь ужасен. Люди сошли с ума!» Это последняя запись в дневнике Жубера. В тот же или на следующий день он был убит немецким снарядом. Снарядом, выпущенным из одного из 2200 артиллерийских орудий, сосредоточенных немцами на выступе. Им противостояли 1777 орудий ежедневно несущих потери французов: сталь против плоти и крови.

Французы сосредоточили все силы на защите Вердена и его фортов. Британцы и немцы в Пикардии засели в глубоких окопах, надежно защищенных колючей проволокой. В ночь на 25 мая Зигфрид Сассун видел, как диверсионная группа в составе двадцати семи человек прошла вблизи Мамеца: лица у них были зачернены, «за поясом топоры, в карманах бомбы, дубинки». Но преодолеть немецкую колючую проволоку им не удалось. Затем раздались винтовочные выстрелы, с обеих сторон полетели гранаты, и раненые стали возвращаться в окопы. Сассун пошел вперед и наткнулся на раненого, который указал на глубокую воронку со словами: «О’Брайен где-то там, он тяжело ранен». Сассун двинулся в сторону воронки. Немцы снова открыли огонь. «Эти сволочи стреляют в меня в упор», – подумал Сассун, уверенный, что пробил его час. Через несколько минут, которые показались ему «часами», в восьми метрах от края воронки он нашел О’Брайена. «Он стонал, правая рука у него была либо сломана, либо почти оторвана, кроме того, он был ранен в ногу». Позже выяснилось, что он также получил ранение в туловище и голову.

Сассун вернулся к британской траншее за помощью. Приносили других тяжело раненных. Одному оторвало ногу. «Захватив веревку, я и двое других вернулись к О’Брайену, уже потерявшему сознание. С большим трудом мы дотащили его до середины подъема, было уже больше часа, и небо начало светлеть. Я совершил еще один поход в траншею, чтобы позвать на помощь еще одного сильного малого и проследить, чтобы приготовили носилки. Мы дотащили его – и обнаружили, что он умер, как я и опасался».

Капрал Мик О’Брайен воевал на Западном фронте с ноября 1914 г. Он сражался при Нёв-Шапель, Фестюбере и Лосе. Пока Сассун готовился к битве на Сомме, этот случай никак не шел у него из головы, и через два дня он все еще вспоминал «израненное, слабое тело О’Брайена на той адской насыпи; лицо, мертвенно-бледное в свете вспышек, одежда порвалась, волосы спутались на лбу, ничего не осталось от былых веселости, мужества и азарта охоты на фрицев. Когда мы пытались подтащить его к краю воронки, мягкая земля проваливалась у нас под ногами: он был тяжелый, не меньше 180 сантиметров ростом. Но он уже был мертвецом, когда мы опустили его на носилки…».

В ночь на 31 мая 42 немецких военных корабля снялись с якорной стоянки в Северном море, чтобы атаковать корабли союзников у норвежского побережья. Кроме того, они рассчитывали, что их 24 линкорам, 5 линейным крейсерам, 11 легким крейсерам и 63 эсминцам удастся атаковать британский флот и в случае успеха прорвать все ужесточавшуюся британскую блокаду.

1 июня к двум часам пополудни на них обрушились британские военно-морские силы в составе 28 линейных кораблей, 9 линейных крейсеров, 34 легких крейсеров и 80 эсминцев. Готовы были столкнуться две грозные силы под командованием четырех адмиралов, готовых использовать все свои знания, опыт, способности и амбиции: Хиппера и Шеера с немецкой стороны, Джеллико и Битти с британской. Первый бой начался незадолго до четырех часов дня, когда корабли Хиппера и Битти вошли в пределы видимости друг друга. Во время боя был потоплен британский военный крейсер «Индефатигебл», 1017 человек утонуло. Затем был взорван линейный крейсер «Куин Мэри», на котором погибло 1266 человек.

В шесть часов возле побережья Ютландии начался второй бой, где схватились Хиппер и Джеллико и 96 британских кораблей перекрыли 59 немецким кораблям путь к отступлению. Флагману Хиппера, линейному крейсеру «Лютцов», поврежденному 24 прямыми попаданиями, удалось, прежде чем затонуть, потопить британский линейный крейсер «Инвинсибл», с которого спаслись лишь шесть человек. Вся команда в тысячу человек утонула. Флагман Битти, «Лайон», также получил повреждения. В половине седьмого Шеер провел ранее уже практиковавшийся им отход к базе, во время которого он потерял только один устаревший линкор «Померания».

Хотя немцы понесли меньшие потери, чем британцы, Ютландское сражение нанесло Германии существенный ущерб. После этого немцы предпочитали не рисковать, вступая в крупные морские сражения. Великобритания потеряла 3 линейных корабля, 3 крейсера и 8 эсминцев, немцы – линкор, 4 крейсера и 5 эсминцев. Кайзер бахвалился: «Заклятье Трафальгара снято», но германский флот впредь не искал битвы с британским, а Шеер в рапорте кайзеру констатировал, что победа возможна только в подводной войне против британских торговых кораблей.