Первая печать

Кап… кап…

Чернила стучали по донышку. Вскоре сосуд должен был наполниться.

Золотые глаза смотрели пронзительно, будто от них вовсе не было секретов.

…Когда все закончилось, Кьяран увел дочь в свою комнату. О чем они говорили, Фиоре не знала и, в общем-то, не хотела знать. Ей было безразлично, осознавала ли Сола все гадости, которые творил беглый дьюс с ее помощью. Прошлое вдруг утратило смысл – зачем о нем вспоминать?

Прошлое – легкий бесцветный пепел, сметаемый ветром времени.

– Устал, – пробормотал грешник, потирая скулу. От пощечины уже почти не осталось следа. – Создатель, ну и денек. Нет, не так – ну и город! Никаких сил не хватит на всех вас…

Я предупреждал, что тебе не справиться с этой задачкой.

– Ты совсем бледный, – проговорила Фиоре и замолчала, боясь сказать что-нибудь не то. «Что со мной? Я как будто сплю… по-настоящему, не в нави. И я только что слышала его дьюса!»

– Я всегда такой, – ответил грешник с легкой улыбкой. – Ансиль, а что с ужином?

– Он готов, – послышался голос тетушки, отчего-то показавшийся Фиоре слабым и испуганным. Но это тоже утратило смысл.

Поэтому она просто поплелась следом за Теймаром, как послушный ребенок.

7. Дверь

Навь

– Итак, – сказал Теймар Парцелл, разглядывая свою правую руку, – я снова стал самим собой. Или, наоборот, перестал им быть? Право слово, это странное место плохо действует на мои мыслительные способности.

– А ты ими когда-нибудь обладал? – язвительно поинтересовался золотой дьюс. Вновь превратившись в мерцающее облако, он повис над левым плечом грешника. – За годы, проведенные в роли твоего внутреннего голоса, я удостоверился: твоя голова пуста, как выеденная древоточцами старая коряга.

– О-о, какие красивые слова…

– Что делать? – Тон дьюса сделался философским. – Признай, что растерян. Признай, что задачка тебе не по зубам.

– Помолчи. Ты мешаешь мне думать.

Золотое облако рассмеялось.

– Я мешаю тебе не думать, а предаваться раздумьям! Иногда это разные вещи…

Фиоре с трудом отвлеклась от их разговора и огляделась вокруг. На этот раз она очнулась не в своей постели, а на крыше лавки Кьярана, где к тому времени уже находились Теймар и его дьюс. Иногда в нави случались и более странные вещи, но сейчас Фиоре поняла подоплеку произошедшего: ее, похоже, тянуло к грешнику все сильнее и сильнее.

Перед ее внутренним зрением вихрем пронеслись все события минувшего дня.

«Рядом с тобой все становится другим… почему, Теймар? Я никогда раньше не замечала, что мир такой яркий. Как жаль, что ты не различаешь цветов! Или это была еще одна полуправда, полуложь? Я совсем запуталась…»

– Фиоре, ответь мне на один вопрос.

– А? – Она испуганно вздрогнула, услышав его голос. – Я слушаю.

– Если в нави все меняется, то почему ты остаешься прежней?

Она машинально оглядела себя. Вчерашнее платье с бабочками сменилось черным шелковым одеянием, состоявшим из широких штанов и блузы с длинными рукавами; нечто похожее носили жители летающих городов… только не женщины, а мужчины. Единственным цветным пятном в ее одежде был глаз на серебряной цепи. Чудовищное украшение, как обычно, оказалось неснимаемым.

«Она наряжает меня, словно куклу!»

– Почему ты такая же, как днем? – вновь спросил Теймар.

– Я…

– Она не знает, что сказать, – подытожил дьюс. – Это странно, да?

– Странно, – согласился Теймар, продолжая задумчиво смотреть на Фиоре. – Если предположить, что навь как бы выворачивает человеческую сущность наизнанку, выставляя на всеобщее обозрение его тайные мечты или навязчивые идеи, то получается, что у тебя нет ни тех, ни других… м-да. Вот это как раз меня очень беспокоит. Ты не похожа на человека, у которого нет мечты.

Фиоре тяжело вздохнула:

– Но у меня ее на самом деле нет. Просто… так вышло.

– И какой-нибудь тайны – тоже?

– Да… – Она отвернулась. – А как, по-твоему, должен выглядеть человек без мечты и без тайны?

Дьюс издал какой-то странный звук, но не встрял в разговор по своему обыкновению. Теймар немного помолчал, а потом проговорил вполголоса:

– Такое создание может обитать либо в раю, где все мечты уже исполнены, либо в аду, где царит хаос и секретов с тайнами не существует по определению… Впрочем, я совсем запутался. Что мы будем делать сегодня?

– Что пожелаешь… – Она пожала плечами. – Ты, кажется, хотел увидеть дворец Черной хозяйки вблизи? Туда ведут и другие дороги, не только бульвар Щеголей. Есть и самый короткий путь, но он вряд ли придется тебе по нраву.

– И каков же он?

– Разозлить Хозяйку, – ответила Фиоре, усмехнувшись. – Тогда окажешься во дворце в мгновение ока.

– Хм, а ведь это очень удобно… – Грешник ненадолго призадумался. – Но сейчас, пожалуй, будет рановато. Давай-ка сегодня просто погуляем неподалеку от Спящего Медведя, а? – и он махнул рукой, словно указывая направление.

– Если ты собираешься идти по Западной торговой улице, то с той стороны граница между нами и остальным миром пролегает почти у порога последнего дома, и до горы мы не дойдем.

– Вот именно на нее я и хочу посмотреть, – сказал Теймар так уверенно, что Фиоре не отважилась возразить, хотя на самом деле она в равной степени не желала приближаться ни к Спящему, ни к Черной хозяйке.

«И снова мы идем бодрым шагом туда, где нам начистят физиономии, – послышалось бормотание дьюса. – Но мне-то как раз все равно – пусть сначала поймают!»

Они пробрались сквозь небольшое окно – Фиоре невольно вспомнила, что в последний раз проделывала этот фокус лет семь назад, если не больше, – и оказались на чердаке. Наяву Кьяран наведывался сюда очень редко, и поэтому все вокруг покрывал густой слой пыли. В нави дело обстояло гораздо интереснее: пол, деревянные ящики и несколько сундуков с каким-то хламом поросли высокой травой темно-серого цвета, среди тонких стеблей которой то и дело попадались цветы – пушистые черные шарики.

– Что это? – вдруг спросил грешник. – Там, в углу…