Первая сказка
Шрифт:
Они сидели, тесно прижавшись друг к другу, и дрожали от страха и голода. Лохматый ушел далеко и не ожидал, что кто-то из Семьи найдет его. Но Сероглазый вел себя дружелюбно и явно не собирался уводить у него мать, он просто сел рядом, вытянул свои израненные ноги и, шумно вздохнув, привалился плечом к брату. Через минуту он уже спал.
Когда он проснулся, брата и матери рядом не было. Он огляделся и увидел их фигуры невдалеке — они искали насекомых или съедобную траву. Сам Сероглазый не был голоден, поэтому не присоединился к ним и остался в своем уютном убежище. Он заметил среди равнины стадо лошадей, но они были так далеко, что разглядеть их как следует не удавалось. Сероглазый коротко крикнул, чтобы привлечь внимание Лохматого, и указал на стадо. Лохматый долго раздумывал,
Лохматый все ускорял шаг, потом побежал, и Сероглазый не поспевал за ним. Лохматого подгонял голод. Должно быть, он надеялся, что в табуне найдется какое-нибудь раненое или больное животное, с которым ему удастся справиться. Больше ему не на что было рассчитывать, пока он не найдет того, кто будет дарить ему жизнь.
Сероглазый потерял брата из виду, прежде чем подошел к табуну. Он прислушивался к ветру и шелесту травы, к непонятным вздохам и шорохам, хрусту веток и резкому свисту невидимой птицы, доносившимся из редкого низкорослого леса.
Лошади махали хвостами, отгоняя назойливых насекомых.
Внезапно Сероглазый увидел Лохматого, притаившегося за большим камнем, и в одно мгновение оказался рядом с братом. Лохматый понуро глядел в землю.
Мелькание солнечных лучей, желтый, белый, желтый, черный переплетаются, стирают и сменяют друг друга.
Так потом вспоминал Сероглазый события этого странного дня.
Невдалеке зашуршал куст, и высокая трава всколыхнулась. Желтая спина в черных пятнах выгнулась, лапы напряглись — и стремительный леопард выскочил из-за куста. Огромным плавным прыжком он оказался около лошади, пасшейся в некотором отдалении от стада. Лошадь метнулась в сторону, и весь табун с грохотом понесся вдоль леса. Преследование длилось недолго: Сероглазый даже не успел заметить, как могучий зверь догнал свою жертву и вспрыгнул ей на спину. И вот уже хищник с ленивым урчанием медленно ходит вокруг мертвой лошади, останавливаясь и обнюхивая добычу.
Лохматый со страхом и восхищением наблюдал за охотой. Должно быть, он надеялся, что этот огненный зверь — Брат Солнца — станет теперь дарить ему жизнь, и не только ему, но и новой Семье, где он, Лохматый, будет Отцом. От голода и нетерпения Лохматый тихонько поскуливал и все время высовывался из-за камня, но хищник не спешил. Он неторопливо насыщался, отдирая от убитой лошади куски мяса, тряс мордой и довольно ворчал.
Прошло много времени, солнце уже садилось, сумеречный воздух дрожал от звона насекомых. Леопард лежал неподвижно в нескольких шагах от своей добычи. Казалось, это ожидание будет продолжаться вечно. Но вот, наконец, хищник поднялся и, безразлично взглянув на остатки своего пиршества, отправился прочь.
Едва только зверь скрылся в зарослях, Лохматый выскочил из-за камня и со всех ног помчался к добыче.
Сероглазый поднялся, стряхнул с колен прилипшие мелкие камешки… и вдруг увидел, как из зарослей появились одна за другой пять человеческих фигур. Они бежали к леопардовой добыче наперерез Лохматому…
Сероглазый стоит у пещеры Дарующего. Чудовищная пасть выплевывает прозрачные тени. Они кружатся над головой Сероглазого, переплетаются, потом сливаются в один огромный шар, полный ужаса и смертельной угрозы.
Сероглазый похолодел от страха и бросился, спотыкаясь, прочь от этого места. Он чуял за спиной беззвучный полет духов мертвых из пещеры Дарующего Жизнь. Сероглазый слишком хорошо понимал, что это значит. Он помнил, как тогда, в голодную зиму, духи появлялись почти каждый день — и всегда лишь затем, чтобы усилить чью-то болезнь или унести с собой еще одного человека. Теперь они заманили Лохматого в западню и предали его в руки чужих людей. Лохматый разгневал злобных духов, нарушив закон Семьи, и теперь ему не спастись от их мести…
В родной пещере на месте Отца — сам Дарующий Жизнь, вокруг сидит Семья. Медведь раздирает Лохматого на куски, и люди пожирают его.
Ветер свистел в ушах, ноги сами несли Сероглазого, от ужаса не разбиравшего дороги. Добежав до деревьев, он оглянулся и увидел, как один из чужаков повалил Лохматого на землю, а тот бьет его камнем по спине и голове, пытаясь вырваться. Сероглазый побежал еще быстрее, чтобы не видеть и не слышать звуков ужасной расправы. Он мчался вдоль кромки леса, продираясь через кустарник, к одинокому дереву, где они с братом оставили мать. Внезапно он налетел на что-то мягкое и грохнулся на землю. Из кустов с визгом выскочили какие-то женщины и бросились врассыпную.
Сероглазый совсем ошалел от страха, ноги его запутались в колючих ветках, и он никак не мог подняться. Тем временем тот мягкий и теплый предмет, на который Сероглазый налетел сперепугу, выбрался из-под него и сел рядом, удивленно таращась. Сероглазый увидел, что это молодая женщина. Ее длинные каштановые волосы спутались и мешали смотреть; она фыркнула и откинула их назад. У нее были большущие карие глаза, и вся она была покрыта нежным мягким пушком. У девушки был такой растерянный вид, что Сероглазый, глядя на нее, сразу успокоился. Он встал, крепко схватил незнакомку за руку и потащил за собой.
Глава 4. Искушение
Лохматый дрался отчаянно. Он всем телом чувствовал ярость духов, кружащихся над ним в неистовой смертоносной пляске, и знал, что кому-то сейчас придется расстаться с жизнью. Человек, напавший на Лохматого, был велик и силен, это был громадный мужчина с каменными мышцами, весь покрытый жесткой бурой шерстью. Он хрипел, лязгал зубами, и, навалясь на Лохматого, все сильнее сжимал его могучими руками. Лохматый задыхался и чувствовал, что вот-вот затрещат его кости. Скрюченными пальцами он нащупал тяжелый острый камень и начал яростно колотить им врага, пытаясь попасть в затылок. В глазах потемнело, кровь заклокотала в горле, и Лохматый, перед тем как выпустить из сдавленного тела свою измученную душу, нанес врагу последний страшный удар. Хватка чужака ослабла. Лохматый набрал полную грудь воздуха и с ревом сбросил с себя нападавшего. Вскочив на ноги, он поднял камень и размозжил череп своему врагу, пока тот пытался подняться.
Лохматый встал во весь рост и грозно взглянул на оставшихся врагов. Их было четверо, и все — подростки, почти дети; они казались смертельно перепуганными и не нападали. Один из них боязливо шагнул вперед, сгорбился и низко наклонил голову, выражая покорность, и остальные последовали его примеру. Лохматый понял, что убитый им враг был Отцом чужой Семьи, и теперь он, Лохматый, по праву победителя занял его место.
Лохматый издал торжествующий вопль и высоко поднял окровавленный камень. Молодые братья осторожно обошли труп своего прежнего властелина — прикоснуться к нему означало прогневить могучий дух умершего, и робко поманили Лохматого за собой. Задыхаясь от восторга, Лохматый пошел за братьями к своей новой Семье.
Столкновение с незнакомой девушкой сильно взволновало Сероглазого, и на миг он даже вообразил себя Отцом. Дело было не только в необычной, странно привлекательной внешности длинноволосой незнакомки, которая, как и он сам, чем-то неуловимо отличалась от остальных людей — выпуклой округлостью затылка, открытым лицом и нежной, почти безволосой кожей. В выражении ее глаз, в ее движениях — плавных, но уверенных — чувствовалась необычная сила духа; эта девушка явно была способна на неожиданные поступки. И ее рука, которую Сероглазый сжимал в своей, была сильной и крепкой; она могла бы дать ему достойный отпор, и раз Длинноволосая не вырывалась и послушно бежала за ним к одинокому дереву, то, значит, сама того хотела. Поэтому Сероглазый, то и дело оглядываясь на свою пленницу, не мог отделаться от мысли, что он — Отец, а это — старшая мать его Семьи. Думать так было до одурения приятно, но что-то свербило внутри и не давало полностью отдаться сладким мечтам.