Первая стена

— Разойтись! — взревел Окойе. — Не давайте стрелкам лёгкой цели.

Они бросились в разные стороны, как железные муравьи из разорённого муравейника. Зеноби обнаружила, что движется примерно в том же направлении, что и Кеттай, офицер безопасности и ещё трое. Они направились почти прямо в сторону от рёва атакующего штурмовика. Она едва не прикрыла уши, желая отгородиться от нарастающего шума, вздрагивая и ожидая, что в любой момент почувствует удар болта в спину.

Она подумала о знамени, оставленном среди ранцев и спальных мешков. Она замедлила шаг, думая вернуться за ним.

Колебание спасло ей жизнь.

Примерно в двадцати метрах впереди неё взорвалась ракета. Она увидела мгновенную яркую вспышку, подброшенного взрывом Кеттая и двух других, охваченных пламенем. Раненый офицер безопасности, находившийся рядом и справа от Зеноби, попытался отвернуться, но попал прямо под ударную волну.

Горячий ветер поднял Зеноби и пронёс несколько метров, прежде чем она тяжело приземлилась, ударившись спиной о выступавший из земли камень, который пробил шинель и комбинезон и вонзился в кожу на правом боку.

В течение нескольких секунд она думала, что оглохла и ослепла, а её мир превратился в звенящую черноту. Сквозь звон в ушах пробились другие звуки, кто–то кричал её имя. Зрение начало превращаться в нечто узнаваемое — лицо Кеттая. Моргая изо всех сил, она заставила себя подняться, чувствуя пронзившую лицо боль, когда натянулась кожа. Она подняла руку и увидела кровь на кончиках пальцев перчатки.

— Просто царапина, — сказал Кеттай. — Ты будешь жить.

У него не хватало кусочка левого уха, и по шее сбоку стекала алая струйка. На шинели возле левого плеча тоже виднелся след от ожога.

— Посмотрите сюда. — Один из солдат третьего отделения стоял над чем–то в нескольких метрах. В руках у него был лазган, направленный на офицера безопасности, который лежал без сознания у его ног.

Глаза Зеноби поймали блеск металла в свете пламени от ракеты. Она наклонилась и подняла из таявшего снега пистолет раненого офицера.

— Это тот, который забрал Селин, — сказал рядовой, двигая палец от предохранителя лазгана к спусковому крючку. — Никто не будет скучать по этому ублюдку.

— Что? — Зеноби шагнула к нему. — Что ты делаешь?

— Я добью его, — ответил рядовой. Зеноби вспомнила, что его звали Теведрос. — Эти офицеры безопасности убьют больше нас, чем врагов.

Зеноби почувствовала тяжесть пистолета в своей руке. Она подняла его и прицелилась Теведросу в правый глаз.

— Опусти лазган, — сказала она.

— Почему? Ты не выберешь меня вместо него. Что они вообще для тебя сделали? Этот тип мог бы тебя в порошок стереть, если бы решил, что ты отлыниваешь на конвейере. Бандиты, ничего больше.

— Слишком многое поставлено на карту, чтобы устраивать междоусобицу, — ответила Зеноби. — Ты слышал, что случилось с вокс-передатчиком?

— И что? Ну и что, если кто–то…

— Это всё или ничего! Ты либо за правое дело, либо враг. Джаваахир права. Все они правы. Посмотри на себя, собираешься убить одного из своих.

— Они не свои! Он даже не посмотрит на твой труп второй раз. Ты ничего не знаешь, едва доросла, чтобы работать на конвейере. Нам не нужно, чтобы они знали, за что мы сражаемся.

— Я работала на конвейере, — сказала Зеноби. — И моя семья работала на нём. Я работала с тех пор, как Гор начал эту войну, так что не говори мне, что я не знаю, за что мы сражаемся. Это не значит, что мы можем набрасываться друг на друга. Это наш шанс бороться за наше будущее.

Она увидела выражение его глаз, как натянулась кожа, когда он поморщился, и поняла, что он собирается нажать на спусковой крючок.

Она нажала первой.

Лазерный разряд ударил его в щеку, мгновенно пронзив плоть и кость. Он упал, свернувшись в клубок, словно внезапно отключившийся рабочий экзоскелет.

Рука задрожала, пока она не почувствовала, как сильные пальцы сомкнулись вокруг её пальцев, а другая рука мягко подняла пистолет. Она оцепенело повернула голову и посмотрела на Кеттая.

— Твоё первое, — сказал он.

— Первое что?

— Первое убийство.

Она посмотрела на тело Теведроса, из ровного отверстия на его лице сочилась струйка крови. Влага на глазах уже блестела льдом.

— Не думала, что это будет один из наших, — тихо сказала она, опустив руку.

— Он не из наших, — произнёс Кеттай.

Она не могла оторвать взгляда от Теведроса. Кто знал, что враг будет так похож на её друзей и семью?

ДВАДЦАТЬ ОДИН

Ни шагу назад

Напряжённое восхождение

Долгая прогулка

Космический порт Львиные врата, внешняя зона мезофекса, шесть дней после начала штурма

Подобно кулаку самого Дорна контратака Ранна глубоко врезалась в наступавшие роты Железных Воинов. Зал за залом, подъёмник за подъёмником, они возвращали Звёздное копьё, а штурмовые роты прыгали с уровня на уровень, карабкаясь по внешней стене космопорта, чтобы обрушиться на врага снаружи.

Пока они вели новое наступление на Звёздное копье, Имперская армия хлынула из Небесного города в Нижний район.

Ранн шёл впереди всех. Развёртывание Первой штурмовой группы на открытом месте было несколько необычной стратегией, хотя и весьма эффективной. Их специальное оборудование и тактика больше подходили для абордажа и обороны военных кораблей, а также для ведения боевых действий в тесных городских условиях. Границы космопорта Львиные врата предоставляли им идеальные условия своими широкими пространствами, соединёнными «бутылочными горлышками», которые он мог легко защитить, или узкими путями и проходами, по которым его войска могли продвигаться за абордажными щитами почти безнаказанно. Вслед за ними ещё несколько тысяч космических десантников закреплялись на позициях и возвращённых территориях, защищаясь от контратак и фланговых обходов.

Искусство осады не было тайной для предателей IV легиона. Их специалисты по разрушению стен и штурмовые роты высадились в ошеломляющем количестве по всему Звёздному копью. Уничтожив остатки постоянных сил обороны, которые с трудом могли сопротивляться из–за отсутствия скафандров в условиях разгерметизации, Железные Воины захватили несколько обширных плацдармов вокруг самых высоких посадочных палуб Небесного города и теперь перебрасывали десятки отделений, чтобы укрепить любую оспариваемую позицию. Пройдёт всего несколько часов, и они соединятся с вражескими силами в центре Небесного города, отрезав почти половину контратаковавших Имперских Кулаков.