Первая в новом веке
Шрифт:
– Но мы его не видим, – пожаловался Вивдыченко.
– Они вас тоже, – заверил Марцелл. – «Адмирал Лобов» теперь тоже невидимкой стал.
Он упорно называл крейсер прежним именем. Заподозрив, что над ним издеваются, Вивдыченко взмолился:
– Кончайте хохмить. Галочка, сделай как в прошлый раз – чтобы он появился на компьютере.
Галина жизнерадостно заверила:
– Скоро появится. Коли не повезло тебе в любви, пусть хоть в бою счастье улыбнется.
Мембрана динамика воспроизвела недовольный голос Марцелла:
– Держите добычу.
Интернет передал на крейсер оперативную обстановку. Впридачу к кораблям
Не теряя времени, Вивдыченко ввел координаты «стелса» в боеголовки и, перекрестившись, нажал кнопку пуска. Четыре «Базальта», оглушительно заревев, сорвались с направляющих и улетели за горизонт.
Преодолев дистанцию на скорости в три с лишним звука, первая ракета ударила в корму «Мерримака». Корпус, отлитый из специального материала, слабо отражал радиоволны, однако ценой этого достоинства была невысокая прочность. Превратившись в облако пламени, тонна взрывчатки разворотила огромную пробоину, от которой разбегались сквозные трещины. Вторая ракета попала в носовую надстройку, а спустя секунду следующий взрыв разрушил вертикальные пусковые трубы, укрытые под палубой в носовой части «Мерримака». От детонации взорвались стоявшие в готовности к пуску ракеты – несколько «Гарпунов», и «Бумерангов». Не выдержав напора взрывных волн, корпус был разорван на неравные части, которые быстро затонули.
– Три «Базальта» из четырех поразили цель, – доложил Вивдыченко командиру. – Пан капитан первого ранга, у меня осталось две ракеты, а тут в сотне миль авиаматка маячит.
– Стреляй, – разрешил командир.
Последние ракеты отправились к «Рейгану», добавив авианосцу новых повреждений. Потонуть он, само собой, не потонул, но взрывы смахнули с палубы дюжину самолетов и заклинили крышки лифтов. Между тем пролетавшая поблизости стайка «Суперхорнетов» обнаружила вражеский корабль, так что грех было не атаковать. Тем более, когда под брюхом висят «Гарпуны».
Москва. Отдел информационной борьбы.
– Довольно заниматься ерундой, – ворчал полковник. – Три дня нерационально работаем: каждый чел по часу возится с одним объектом. Пора брать их пачками, черт побери!
Он наскоро набросал программу для автоматического перебора родственных адресов и автоматической же замены координат. Когда полетели «Томагавки», программа непринужденно увела их в неизвестном направлении.
– Тоже неплохо вышло, – резюмировал Давыдов. – А теперь зайдем с бубей.
Поймав звено палубных самолетов, Zlobny Devil последовательно отключил навигационные компьютеры, системы управления оружием и подачу топлива. «Ай-яй-яй, убили негра, – завопили восхищенные зрители, когда очередной „Суперхорнет“ завихлял, не слушаясь штурвала. – Ни за что ни про что падлу замочили». Они ошиблись – в кабине обреченного F-18 сидел вовсе не негр, а вполне белый пилот, который совершенно не собирался гибнуть вместе с машиной.
Европа. Зона боевых действий.
Пять самолетов вышли в атаку на крейсер «Вильна Украина» со стороны солнца. Глаза пилотов
видели громадный корпус, но локаторы почему-то сообщали, что впереди – чистое море, на поверхности которого нет никаких кораблей.– Наводите ракеты визуально, – приказал капитан Эндрюс. – Опять началась чертовщина с электроникой.
С дистанции около двадцати миль он выпустил «Гарпун», ударивший в борт крейсера, но Билл не успел порадоваться успешному поражению цели. Самолет его нового ведомого начал падать еще до того, как «Вильна Украина» запустила зенитные ракеты. Пилот катапультировался, успев прокричать, что у него отказал двигатель.
Поставив помехи, Эндрюс бросил самолет свечой вверх, торопясь набрать высоту. На высоте трех тысяч футов заглох двигатель еще одной машины, и Билл понял, что подвергся очередной кибер-атаке. На всякий случай он отцепил оставшиеся под крыльями ракеты, пока неведомый враг не подорвал их, как это случилось с Мэттом Клоузом. От одной опасности он избавился, но тут перестала шуметь турбина – точь в точь, как у Тома Монтинелли. Подавив первый приступ паники, Эндрюс заработал рулями.
В минуту опасности мозг работал на удивление четко, и капитан сразу сообразил, что ни катапультироваться, ни в Крым лететь не стоит – не хватало еще приземлиться среди обозленных украинцев. В его распоряжении оставалось последнее средство спасения: спланировать на нейтральной территории.
Некоторое время «Суперхорнет», летевший носом на север, продолжал по инерции набирать высоту, потом началось плавное падение, а почти звуковая скорость уносила F-18 все дальше. Управляемый рулями истребитель-бомбардировщик промчался над Азовским морем, перемахнул украинскую территорию, по рации уговорил русских зенитчиков не сбивать его и сел на военном аэродроме возле Воронежа. Выбравшись из кабины, капитан с облегчением стянул шлем и дрожащим голосом потребовал интернирования, как это принято в цивилизованных странах.
После ракетного нападения на Вашингтон известие о гибели «Мерримака» не слишком прибавило трагичности. Тем не менее в штабах резко упал боевой дух, и только генерал Дитрих с воодушевлением провозгласил:
– Случилось то, о чем я предупреждал. Авиация и флот не способны сломить оборону без вовлечения наземных сил в активные операции. Тем более в условиях современной войны. Ракету можно обмануть или сбить с курса, бомбу можно сбросить на собственную базу или взорвать прямо в бомбоотсеке «летающей крепости». Но никакой компьютер не способен заставить солдата повернуть винтовку и стрелять мимо цели.
И генерал передал войскам приказ, уточняющий утреннюю директиву из Пентагона: к 14.00 (то есть, 16.00 по московскому времени) сосредоточиться на польской границе и после получасовой артподготовки вступить на территорию Украины, действуя согласно оперативному плану.
В это время тактическая бригадная группа "А", сформированная из подразделений 5-й панцердивизии бундесвера, выполняла марш-бросок через Польшу, имея приказ пересечь украинскую границу в районе Яворова. Два танковых и два мотопехотных батальона, усиленные дивизионом самоходных гаубиц и другими частями корпусного подчинения, резво ползли по прекрасному шоссе, ожидая приказа развернуться из походных колонн в предбоевые.