Первобытные люди. Быт, религия, культура
Шрифт:
Мы только что упомянули о том, что в погребениях рядом с человеческими скелетами находили краску для украшения тела и орудия для использования в мире духов. Такие погребения свидетельствуют о вере в загробную жизнь. Но у аббевилльского человека мы пока не находим следов такой веры. Капитану «Бигла»3 Фицрою так и не удалось установить, были ли у огнеземельцев какие-либо четко выраженные верования в загробную жизнь. Когда, мучаясь от сильного голода, они сначала убивали и ели старух, а потом уже собак, они объясняли это так: «Собаки ловят выдр, старухи не ловят».
В предыдущей главе мы описали субаэральные отложения на террасах Соммы. Нужно заметить, что самые ранние ашельские орудия находят в песках и галечнике в самом низу древнего лесса, а поздние орудия — в верхнем пласте. Этот древний лесс лежит тремя слоями. Ученые предполагают, что он образовался во время оледенения; такое впечатление, что климат постепенно становился холоднее. Это мнение
Мамонт был несколько меньше E. Antiquus и напоминал современного индийского слона, за исключением бивней, у мамонта очень длинных и изогнутых. Его зубы более приспособлены к пережевыванию грубой травы, чем листьев. Местность становилась все холоднее и пустыннее, деревья встречались все реже. Теплая шерсть и толстая шкура со слоем подкожного жира защищала его от низкой температуры. Мы знаем о мамонте все, потому что в морозных арктических районах находили целые туши мамонтов с плотью, кожей и шерстью, на протяжении многих веков они сохранялись под слоем льда и снега. На рис. 18 изображено, как примерно выглядело это животное, а на рис. 19 показан мохнатый носорог.
Далее вы увидите, что в ашельский период климат в Англии и Франции стал холоднее, земля покрылась ледяной шапкой, и этим животным пришлось покинуть северные районы из-за мороза. По той же причине человек, как видно, стал подыскивать более теплое укрытие, чем стоянка под открытым небом, и переселился в пещеры.
Теперь, когда мы кое-что узнали о людях аббевилльской и ашельской культуры, было бы хорошо, если бы мы смогли понять, как они выглядели. К сожалению, найдено очень мало человеческих останков, принадлежащих этому периоду. В 1891 году на берегу реки Соло у селения Триниль, что на острове Ява, профессор Э. Дюбуа нашел черепной свод, два коренных зуба и бедренную кость. Место находки представляет интерес из-за связи с Австралией и Тасманией. Останки были обнаружены в речных наносах позднего плиоцена или раннего плейстоцена, а рядом с ними кости многих низших животных того же периода, но никаких инструментов.
Черепная коробка яванского человека — питекантропа — превосходит по размеру череп любой человекообразной обезьяны и составляет примерно две трети от черепа современного человека. Питекантроп был долихоцефалом, иными словами, имел голову удлиненной формы. По мнению профессора Д. Эллиота Смита, пропорции его черепа доказывают, что он принадлежал к семейству Homo и имел зачаточные речевые навыки. «По нашим понятиям, — писал Дарвин об огнеземельцах, — язык этих людей едва ли заслуживает того, чтобы его считали членораздельным. Капитан Кук сравнил его с кашлем, но, безусловно, ни один европеец не откашливается таким множеством хриплых, гортанных и щелкающих звуков». Бедренная кость питекантропа свидетельствует о том, что он был прямоходящим, но его зубы скорее похожи на обезьяньи, чем человеческие. Питекантроп — это звено между длиннорукой обезьяной и человеком. Вероятно, в случае опасности он залезал на деревья и умел строить там грубые укрытия или гнезда, но, разумеется, никакой уверенности в этом быть не может. Ученые отправились на Яву, потому что в раннем плиоцене человекообразные обезьяны покинули Европу из-за похолодания. Этому звену эволюции, которому предстояло связать их с нами не только строением костей и мускулов, но и мозгом, для развития был необходим более мягкий климат.
Говорят, что профессор Дюбуа не смог найти никаких орудий или инструментов, связанных с питекантропом.
Череп питекантропа ученые называют мезоцефалическим, его цефалический индекс составляет 78, и, так как мы постоянно будем встречаться с этим и другими терминами, говоря о черепах, вот наше объяснение. Цефалический индекс — это процентное отношение ширины головы к длине, причем длина принимается равной 100.
Черепа с индексом 70–75 — долихоцефалические (длинные).
Черепа с индексом 75–80 — мезоцефалические (средние).
Черепа с индексом 80–85 — брахицефалические (короткие).
Допустим, например, что череп имеет ширину 135 миллиметров и 180 миллиметров длины, тогда мы получаем (135 х 100)/180 = цефалический индекс 75.
Несколько зубов и фрагменты черепа, принадлежащие питекантропу, также были найдены в Китае, но этот человек, по-видимому,
не пользовался рубилами, хотя он принадлежит к тому же периоду, что и эти орудия. Единственные известные нам останки человека, изготавливавшего рубила, — это останки, найденные в Германии, в Гейдельберге, и Англии, в Сванскомбе.Что касается костей и зубов, то найдена только челюсть на глубине 80 футов в песчаном карьере в Мауэре, под Гейдельбергом. Челюсть производит впечатление невероятной силы, выдается вперед, как нос таранного судна, и не имеет никаких признаков подбородка. Зубы человеческие, без выступающих клыков.
В кентском Сванскомбе на старой речной террасе добывают галечник для строительства и других целей. В среднем слое галечника в разное время находили орудия, аналогичные найденным в Сент-Ашеле, и собиратель древностей А. Т. Марстон зорко наблюдал за тем, как рабочие день за днем все больше раскапывали этот многообещающий слой. Он надеялся встретить там останки человека. В июне 1935 года он был вознагражден находкой фрагмента затылочной части черепа. Ах, если б только нашелся еще один фрагмент, который дал бы недостающее звено! И он нашелся в марте 1936 года — это оказалась часть того же черепа. Его с уверенностью можно отнести к ашельскому периоду, и, что важнее всего, по типу он очень близок к современному человеку. Просто поразительно, что он на много тысячелетий опережает более обезьяноподобного и совершенно непохожего неандертальского человека мустьерского периода, с которым мы познакомимся в следующей главе.
Прежде чем мы перейдем к пещерным людям, давайте подведем итог тому, что мы уже узнали о первобытном человеке, и попробуем провести несколько сравнений. Мы отдаем себе отчет в том, что доисторический человек был кочевником, странником, потому что ему приходилось добывать себе пищу охотой; что, если он не охотился, он умирал от голода. Но нам по-настоящему трудно вообразить, что все имущество человека могло состоять только из куска кремня, каменного рубила, оружия в виде деревянного копья и шкуры для защиты от холода. И все же люди жили в таких условиях еще сравнительно недавно. Абель Янсзон Тасман открыл Тасманию в 1642 году и назвал ее Ван-Дименовой землей в честь Антония Ван-Димена, губернатора голландских Ост-Индских островов. Позднее остров переименовали в честь его первооткрывателя. После Тасмана на острове побывали и другие путешественники, один из которых, капитан Кук, посетил Тасманию в 1777 году, и там они встречали тасманийцев, которых во всех отношениях можно отнести к людям палеолита. По-видимому, в далекие эпохи, когда и Азия и Европа имели другие очертания, тасманийцы пришли с материка в Австралию и, отступая перед более сильными племенами, в конце концов очутились в Тасмании еще в те времена, когда она не была столь отрезанной от остального мира, как теперь. Возможно, через пролив Басса, отделяющий Тасманию от Австралии, тогда проходил перешеек, как в Европе через Па-де-Кале. В более поздние времена он ушел под воду, и, когда европейцы открыли Тасманию, они увидели перед собой первобытные племена.
Тасманийцы не знали железа, их очень примитивные орудия были сделаны из кремня. В основном тасманийцы ходили голыми, но в некоторых случаях надевали накидку из звериной шкуры. В качестве подстилок для сидения использовали шкуры кенгуру. Как видно, дождь и холод не причиняли им вреда, и тасманийские жилища (рис. 17) представляли собой не более чем убогие укрытия от ветра. Когда в 1831 году жалкие остатки туземных племен были высланы на остров Флиндерс и поселились в хижинах, оказалось, что они стали гораздо чаще простужаться, чем в то время, когда они жили практически под открытым небом. Подобно огнеземельцам в их естественном состоянии, они смазывали тела жиром и раскрашивали красной охрой; это в какой-то степени защищало их. Также они любили ожерелья из ракушек и украшали свои тела узорами из шрамов, для этого они делали на коже порезы острым осколком кремня. Это были кочевники, бродившие с места на место в поисках пропитания; это означало, что в трудные времена самых старых и слабых оставляли умирать, иногда приходилось жертвовать и маленькими детьми.
Охотясь на диких животных, например на кенгуру, они брали простые копья, сделанные из твердой древесины. Однако их копья не так просты, как кажется на первый взгляд. Возможно, получилось так, что питекантроп подобрал первую попавшуюся палку достаточной длины, а она выскользнула у него из рук. Потом он обнаружил, что, если у копья один конец тяжелее другого, оно летит намного прямее; им можно сбить птицу, но нельзя проткнуть острием шкуру животного. Так на протяжении долгих веков развивалось тасманийское копье. Его вырезали, обрабатывали и заостряли кремнем. Конец обугливали в огне, отчего он становился более твердым, затем заостряли при помощи резца с тяжелого конца. На расстоянии 20 дюймов от острия окружность копья составляла 3 дюйма, в середине — 2 с половиной дюйма, а в 2 дюймах от конца — всего полдюйма. Длина копья составляла 11 футов 11 дюймов. Тасманийцы умели бросать его и убивать животное на расстоянии от 40 до 50 ярдов, не используя приспособления для метания копья, изображенного на рис. 27. В отличие от австралийцев они не владели ни бумерангами, ни щитами. Другим их оружием была деревянная дубинка длиной примерно 2 фута 6 дюймов, и к тому же они умели очень метко бросать камни.