Первомайские мальчики

Это только в плохих фильмах для непритязательных зрителей драки на экране длятся бесконечно долго, когда соперники бьют друг друга чем попало, швыряют по десять раз на землю, падают, когда, казалось бы всё кончено с жизнью, но поднимаются вновь и продолжают драться, как ни в чём ни бывало.

В жизни всё происходит гораздо быстрее и проще. В драках важна прежде всего реакция. У десантника она натренирована до автоматизма. У пьяного человека – заторможена.

Первым двинулся было вперёд длинный. Но он именно только шевельнулся в направлении Романа, как в ту же секунду получил мощный и точный удар ботинка в пах, что заставило его мгновенно скрючится от внезапной резкой боли и со стоном повалиться на землю. Но его тело не успело ещё приземлиться, как стоявший рядом толстячок увидел перед своими глазами два пальца левой руки Романа. Они вошли в глазницы. В сознании толстячка сверкнули молнии и погасли, сменившись адской болью и полной темнотой. Земля закружилась и ушла из-под ног. Пальцы Романа не согнулись крючком, не вырвали глаза совсем, но надолго вывели их из нормального состояния. А ребро правой ладони Романа уже врезалось наотмашь чуть выше плеча в шею третьего опешившего от увиденного парня, и в тот же миг, оборвало его сознание.

Три жертвы лежали на траве под сосной, и на всё ушли считанные секунды. Роман приблизился к продолжавшему корчиться длинному, приподнял его за плечи, тряхнул, слегка ударив головой о землю, и спросил:

– Слышишь меня?

Тот едва кивнул головой.

– Так вот слушай внимательно, – продолжал он. – Когда очухаетесь, объясни дружкам, что на следующее заседание суда вы должны придти и заявить о том, что меняете свои показания и признаётесь, что всё врали относительно Алины. Не скажете так, убью каждого по очереди. Я предупредил. Всё.

Бросив длинного, он повернулся и зашагал прочь. Трое постепенно приходили в себя.

На следующем заседании суда к вящему изумлению собравшихся и особенно прокурора трое свидетелей обвинения один за другим заявили об изменении показаний и принесли свои извинения подсудимой. Обвинение полностью рассыпалось. Присяжные заседатели признали единогласно, что подсудимая не имела намерения убивать, а напротив, оборонялась, а потому в убийстве невиновна. С этим вынужден был согласиться и прокурор. Алину оправдали.

Однако для Романа это была радость с огорчением. Прямо в зале суда после освобождения от конвоя и заключительных слов судьи, все бросились обнимать Алину. Но когда подошёл Роман, она низко опустила голову и прошептала:

– Спасибо тебе, Рома. Ты настоящий друг. Ты спас меня. Это навсегда останется со мной. Но давай забудем о нашей любви. Я стала совсем другой и не могу портить тебе жизнь. Мужчины для меня умерли. Извини. Я не хочу ни мужа, ни детей. А тебе такая жена не нужна.

Роман слушал, не веря своим ушам.

– Алина! О чём ты говоришь? Мы же всё решили. Ничего не меняется.

В ответ тихо, но резко прозвучало:

– Нет! Всё изменилось. Прости, пожалуйста.

Алина отвернулась от Романа к родителям. Те тоже ничего не понимали. Только стоявшая рядом Катя и всё слышавшая, тронув за плечо брата, проговорила:

– Успокойся, Рома, это пройдёт. Она слишком перенервничала. Не дави на неё сейчас.

Но это был крах надежд. Это был крах всех планов.

Всё родится весной

Вот, дорогой, уважаемый читатель, исследователь людских душ, мы и добрались почти до того, с чего началось наше повествование. Если б только знали участники описываемых событий, какой эффект они произведут в недалёком будущем на жизнь в стране, да что там в стране, во всём мире. Если б только люди могли осознавать, что любое их действие может оказать непоправимое влияние на судьбы тысяч, а порой и миллионов людей независимо от их желания, наверное, многое делалось бы иначе. У нас говорят: «Знал бы где упадёшь, соломку бы подстелил». Это верно. Так ведь не знаешь, где споткнёшься, где упадёшь. А стелить соломку заранее на всякий случай – соломки не хватит на всю-то жизнь.

Роман поступил в аспирантуру и, как говорится, оправдывая свою фамилию Науков, с головой ушёл в науку.

Катя успешно сдала экзамены в юридический институт, что позволило ей попасть на бюджетное отделение. Алина не могла последовать за подругой, так как не получила аттестат об окончании школы. Чтобы не терять времени зря, пошла работать и не куда-нибудь, а в милицию секретарём начальника отдела по борьбе с преступностью. Так что неразлучная в прошлом троица собиралась теперь вместе крайне редко. Практически это случалось лишь на праздничных застольях, когда по традиции семьи Алины и Романа устраивали совместные посиделки. Всякий раз при этом обе семьи делали попытки уговорить Алину выйти за Романа за муж, но она стояла на своём, говоря: «Не могу я портить жизнь любимому человеку. Я перестала любить мужчин».

Роман по совету сестрёнки не настаивал. Ни в театры, ни в кино, ни на прогулки он Алину не приглашал. Да и некогда ему было. Целый день работа в аспирантуре научно-исследовательского института, а вечерами до поздней ночи он просиживал то в центральной библиотеке за чтением каких-то срочно нужных ему книг, то дома в своей комнате за лабораторным столом, проводя какие-то эксперименты. Осень и зима оказались очень напряжёнными.

Но пришла весна, правда, запоздалая, как часто бывает в средней полосе России. Зато апрель выдался на редкость жарким. Буквально в несколько дней деревья по всему городу украсились свежей зеленью, газоны и клумбы наряжались яркими цветами, словно соревнуясь, в каком районе города они пышнее и красочней. Возбуждающие медоносные ароматы наполнили воздух, оттесняя собой, где возможно, перегары автомобильного транспорта. Каждый вечер на дороги выезжали поливальные машины прибивать поднятую движениями пыль и устоявшуюся за день жару.

Первого мая у Романа был день рождения. Как и каждый год в этот день, ближе к вечеру Алина с мамой и папой пришли в гости к Науковым. За неделю до этого дня Роман предупредил Алину, что бы она обязательно явилась, так как у него для неё есть сюрприз. За праздничным столом было шумно и весело, телевизор не включали, играла музыка и даже начали было танцевать, когда Катя заявила, что ей нужно бежать на вечер в институте, а Олег давно заждался её на улице. Чмокнув брата в щёчку, она убежала. Тут поднялся и Роман, предложив Алине прогуляться в такой чудный вечер и пообещав показать ей нечто очень удивительное. Оставив родителей праздновать одних в своё удовольствие, молодые люди вышли из дома. Роман прихватил с собой в полиэтиленовом пакете большой свёрток, который, как он объяснил, и был сюрпризом, но для которого требовалось большое пространство.

– Там у тебя что, складной самолёт? – рассмеялась Алина.

– Близко к тому, но не он, – улыбаясь, ответил Роман.

– Ну, значит, ковёр-самолёт, и мы полетим над Москвой.

– Близка к разгадке, но не угадала.

– Ну и ладно, – вздохнула Алина. – Куда же мы пойдём?

– Если не возражаешь, к реке. Там в десять часов хорошо будет наблюдать фейерверк.

Из раскрытых дверей и окон соседнего ресторана доносилась громкая музыка. Вокруг с весёлыми криками бегали мальчишки и девчонки. По набережной гуляли парочки влюблённых, мамаши и бабушки везли детские коляски, прогуливая своих детей. Кто-то катался на роликовых коньках, кто-то на досках, чинно со своими питомцами шагали владельцы догов, овчарок, терьеров и других породистых собак.

Роман повёл Алину вглубь парка, спустившись к реке там, где у неё уже были настоящие берега без гранитного обрамления. Береговая полоса здесь сузилась до предела, ограничившись еле заметной тропинкой. Разумеется, гуляющих в этом месте не было, но Алина ничего не боялась. С детства она привыкла доверяться Роману полностью и всё же она спросила:

– Куда ты меня ведёшь, Сусанин? Мы сумеем выбраться, когда стемнеет?

– Не волнуйся, последовал ответ. Сюда почти никто не ходит, а я не хочу, чтобы мой сюрприз видел кто-нибудь ещё, кроме нас с тобой.