Первоосновы теологии
Шрифт:
в) Между прочим, в своей биографии Прокла Марин рисует его как человека вполне уравновешенного, мудрого и благожелательного, как человека, способного своим обаянием покорять всех людей. Занимаясь общественной деятельностью, он проявлял любовь к людям, благожелательство, морально влиял на правителей и защищал угнетенных, а также заботился о больных. Недаром Марин пишет, что Прокл был не каким-нибудь местным священнослужителем, но "иереем целого мира" и что "вся жизнь его была красива".
Мы соглашаемся, что такого рода сообщения о здоровой и красивой уравновешенности Прокла имеют значение только для тех, кто находит в жизни и настроении Прокла историческую необходимость и общественно-политическую естественность. Для тех же психиатров, которые сводят законы истории на функции головного мозга человека, все такого рода сообщения, конечно, ничего не значат и могут вызывать только раздражение.
ТРАКТАТ "ПЕРВООСНОВЫ ТЕОЛОГИИ"
АНАЛИЗ
1. Общая установка и общие разделения.
В научной литературе по Проклу и неоплатонизму не существует ни одной работы, которая ставила бы своей целью дать подробный и систематический анализ трактата Прокла "Первоосновы теологии". Обычно этот трактат привлекается вместе с другими сочинениями Прокла только для демонстрации тех или других моментов его философской системы, причем, как это и естественно, данный трактат играет здесь первостепенную роль. Однако до сих пор еще ни один исследователь не постарался поставить вопрос об основном плане и структуре этого трактата и вообще обратить на него специальное внимание. Тем не менее и первое впечатление от этого трактата и даже далеко не первое впечатление говорит нам о большой путанице, почти можно сказать, сумбуре в расположении основных мыслей в нем, о постоянном и немотивированном перебегании автора от одной идеи к другой, что усугубляется еще и тем, что автор не дал никаких заголовков своих 211 параграфов, а те немногочисленные заголовки, которые сохранились в рукописях Прокла, носят совершенно случайный и несистематический характер и явно принадлежат переписчикам. Чтобы разобраться в этом трактате, который является одним из самых трудных для понимания во всей истории философии, необходимо подвергнуть его систематическому анализу, формулировать его главные идеи и исследовать самый план трактата, т.е. способ развертывания его содержания. Для этого отдадим себе сначала краткий отчет в том, какова идея самой философской системы Прокла, каковы ее "первоосновы", и уже после этого мы будем пробовать понять и тот трактат, который тоже носит название "Первооснов".
Свою систему неоплатоники излагали и дедуктивно, сверху, начиная от высших принципов, и индуктивно, снизу, начиная с низших принципов. Последний путь нам представляется более простым, и мы его здесь используем, давая максимально сжатое и максимально простое изложение (ср. § 20 данного трактата).
Мы начинаем с материи, с тел, с физического мира. Прокл спрашивает себя: откуда происходит движение в этом физическом мире? Движение одной вещи зависит от воздействия на нее другой вещи, а движение этой второй - от воздействия какой-нибудь третьей и т.д. Покамест мы рассматриваем более или менее ограниченный круг явлений, это объяснение вполне достаточно. Но допустим, что мы перебрали все вообще вещи и тела, которые только существуют, и спрашиваем теперь уже о всех этих вещах в целом, т.е. о космосе в целом, откуда же происходит движение в космосе и самого космоса?
Чтобы решить этот вопрос, очевидно, мы должны или ссылаться еще на какой-то другой космос, или другое, еще более мощное тело; но тогда в поисках объяснения движения мы должны уйти в дурную бесконечность, т.е. отказаться от всякого объяснения. Или же мы не будем ссылаться на другие тела, а попробуем в самом же космосе найти объяснение для всех наличных в нем движений. Однако стать на этот последний путь - это значит рассматривать самый космос как начало его движения, т.е. в нем самом находить ту его сторону, которая есть его самодвижение. Вот эту сторону космоса, которая является его самодвижением, Прокл и неоплатоники называют мировой душой. Итак, если идти снизу, то космос - это первая ступень бытия, и душа - это вторая и более высокая ступень бытия.
Далее, Прокл ставит тот же вопрос и о душе. Пусть тела движутся душой, частичной или цельной (универсальной). Но почему же, откуда и по каким законам движется сама душа? Ведь нужно объяснить не только самый факт движения, но и его форму, его направление, его закономерность, его тот или иной смысл. Ясно, что душа объясняет собой далеко не все и что самая закономерность движений в космосе и самого космоса требует еще иного объяснения. Прокл объединяет все закономерности реально наличных в космосе движений, весь их, так сказать, смысл в понятии ума. Ум, по Проклу и неоплатоникам, занимает в системе бытия еще более высокое место, чем душа; он выше самого космоса и самой души и является принципом их универсального осмысления, устройства и закономерного протекания. Конечно, этот надмировой ум не имеет ничего общего с христианским теизмом, поскольку он вовсе не является личностью, но представляет собою такое же внеличное начало, как и космос; это есть просто сумма всех тех идей и закономерностей, по которым развертывается внутрикосмическая и общекосмическая жизнь, включая все ее возможные в прошедшем, настоящем и будущем вещи и тела, существа и события, со всей их формой и содержанием, со всеми их закономерностями. Итак, ум - это третья ступень бытия, наравне с космосом и душой.
Наконец, Прокл со всеми неоплатониками ставит все тот же свой вопрос и о происхождении самого ума. Ум есть, прежде всего, раздельное мышление, которое именно в силу того, что оно - мышление, создает для всего форму, расчленение и едино-раздельное существование. Но в таком случае - откуда же происходит эта раздельность и расчлененность и является ли она чем-то последним и наивысшим? Всякое мышление, конечно, есть различение, и оно обязательно расчленяет свой предмет. Но если бы мышление было только различением и расчленением и в то же время
никак не объединяло бы различаемое и расчленяемое, то предмет такого мышления распался бы на бесконечное количество дискретных частей и как таковой перестал бы существовать. Следовательно, само мышление требует такого принципа, который бы вносил во все расчленяемое также и цельность, и притом такую цельность, которая бы не разрушалась при переходе от одной ее части к другой. А это значит, что какой бы малый момент в предмете мышления мы ни брали, во всяком таком моменте весь предмет мышления должен присутствовать целиком, т.е. при всех расчленениях в то же самое время оставаться везде и без всякого расчленения. Прибавим к этому еще и то, что ум и мышление до сих пор противостояли у нас всему тому, что находится вне ума и вне мышления, т.е. выставивши категорию ума, мы тем самым оставались в пределах дуализма ума и не-ума. Этот дуализм, как и абсолютное расчленение внутри самого ума, тоже нетерпим и требует преодоления. Вот почему Прокл со всеми неоплатониками выставляет еще ступень так называемого единого, которое, по их мысли, является абсолютной единичностью всего сущего, т.е. и всего ума со всеми его внутренними расчленениями, и всей души с ее движениями, и всего космоса с его бесконечными телами и их системой. Единое содержит все существующее как бы в одной нерасчлененной точке и представляет собою как бы заряженность всего бытия, источник всякого бытия и всякой жизни и потому более высокий и более мощный, чем всякий ум, чем всякая душа и всякое тело - как космическое, так и внутрикосмическое. Это единое есть четвертый и последний принцип философской системы неоплатоников. И если излагать эту систему сверху, то единое, будучи абсолютной неразличимостью, путем саморасчленения и саморазделения, развертывает свое содержание, прежде всего в виде ума, т.е. в виде расчлененной и едино-раздельной формы всякого бытия, затем погружает этот ум в дальнейшее расчленение, а именно в самодвижное становление души, и, наконец, достигает своей последней реализации в результатах действия этой души, т.е. в теле, сначала общекосмическом (или в космосе), а затем и в отдельных внутрикосмических телах, душах и умах.Таковы эти четыре основные ступени бытия, по учению неоплатоников, и тем самым четыре основных принципа их философской системы:
ЕДИНОЕ,
УМ,
ДУША,
КОСМОС
Для дальнейшего будет очень важно заметить, что уже Платон, в последний период своего творчества, помещал между единым и умом еще одну область, которая не пpeдcтaвлeнa у всех неоплатоников с одинаковой четкостью, но как раз у Прокла представлена в очень разработанном виде. Это есть область чисел. Ведь каждое отвлеченное число, с одной стороны, совершенно бескачественно и в этом смысле вполне аналогично неоплатоническому единому, не указывая собою ровно ни на какой предмет и будучи выше всякого предмета и вещи, всякого качества и всякого реального наполнения, которое может быть для числа каким угодно. С другой же стороны, всякое число есть обязательно некоторое расчленение и принцип всякого различения и оформления и, следовательно, вполне аналогично неоплатоническому уму. Этим числам как области средней между бескачественным единым и окачествованным умом Прокл посвящает множество страниц и целых глав в своих трактатах, причем каждое такое число он называет богом, и учение об этих сверхмыслительных числах является у него учением о богах.
Если мы теперь, вооружившись этими "первоосновами" философии Прокла, обратимся к нашему трактату, то первое, что бросится нам в глаза, это - наличие, по крайней мере в первых его параграфах, учения об едином. Правда, это учение дается здесь в очень абстрактной форме и в дальнейшем путается с многочисленными проблемами эманации, продуцирования ("произвождения"), потенции и энергии и т.д., так что само это учение об едином как бы затеривается. Но вот, начиная с § 113, дается у Прокла довольно отчетливое учение о богах и доходит до § 159. Если же вникнуть в содержание дальнейших параграфов, то начиная с § 160 мы имеем здесь - и опять-таки систематическое, а не случайное - учение об уме и умах. Продолжается оно до § 182. А §§ 183 - 211 посвящены учению о душе и душах. Проблемы космоса в трактате отсутствуют (очевидно потому, что натурфилософия не является для Прокла "первоосновой" "теологии").
После этого обзора становится совершенно ясным, что вся первая половина трактата, т.е. до учения о богах-числах, а именно §§ 1 - 112, может быть только одним, а именно учением об едином и многом.
Если, начиная с § 113 и до конца, мы находим в трактате совершенно очевидное систематическое учение о трех основных принципах философии, то предшествующая им часть трактата может быть разъяснением только такого же основного принципа философии и притом, конечно, логически предшествующего этим трем. А таковым принципом может быть только единое, которое как раз предшествует и числам, и уму, и душе. Это дает путеводную нить и для анализа первых 112 параграфов в целом, которые при ином подходе действительно представляют собою что-то весьма путаное и сумбурное.
Итак, весь трактат состоит из четырех основных отделов, а именно из учения об едином и многом, о богах, об уме и о душе. Рассмотрим теперь каждую такую часть отдельно.
2. Учение об едином и многом.
Это наиболее обширная и наиболее трудная часть всего трактата. Требуется большое усилие мысли, чтобы в ней разобраться и найти какую-нибудь определенную систему в развертывании ее богатого содержания.
Нам думается, что мы нашли некоторый реальный принцип, который проводился Проклом при составлении этого отдела трактата. Принцип этот можно было бы определить как принцип постепенного перехода от абстрактного к конкретному.