Первые дерзания

– Оставь, Сережка, - попросил Семен.

– Гениальный изобретатель Семен Бурыкин просит не мешать ему думать над своим новым изобретением, а также над тем, как с помощью чертежа обыкновенного болта сделать реактивный самолет!
– не унимался Чердаков.

К шалуну подошел Ваня Быков, коренастый серьезный мальчик с плотно сжатыми губами и выдающимся волевым подбородком, сосед Семена по кровати.

– Закругляй свои шутки-прибаутки и закрой Семку с головой, как было, внушительно проговорил он.

– Пожалуйста!
– с деланной радостью ответил Чердаков и принялся тщательно укрывать Семена, приговаривая: - Спи, паинька, баиньки-баиньки, не простудись, дорогуша, как бы тебе не надуло в уши и мечтай про изобретения - за мое почтение...

– Прекрати свои глупые насмешки! Семен еще свое покажет. Будет знаменитым изобретателем, вспомнишь мои слова, - процедил сквозь зубы Быков, осторожным движением отстраняя Чердакова от кровати.

– Что?
– удивился Чердаков, ставший сразу серьезным.
– Изобретателем будет? Это что же, на лбу у него написано? Мало ли чего он хочет! Я, например, хочу быть знаменитым художником, а все складывается так, что буду токарем по металлу.

– На лбу у тебя написано, что быть тебе токарем только по хлебу, - ответил Быков.

– Ну, ну! Эти шутки ты брось! Я, например, сегодня вместо восемнадцати втулок сложнейшей конфигурации двадцать три сдал, и ни одной не забраковали, похвалился Чердаков.
– Не то, что некоторые изобретатели, изготовляющие загогулину вместо детали, положенный по чертежу, - продолжал он, выходя на середину комнаты и смешно раскланиваясь в сторону накрытого с головой Семена.

– Для того, чтобы быть настоящим изобретателем, нужно все-таки высшее техническое образование, - заметил Шура Пышной, как обычно, нараспев, тоненьким и нежным голосом.
– Высшую математику надо знать назубок, чтобы уметь все рассчитывать. А нам, грешным, если к тому имеются наклонности... рационализаторами разве...
– закончил он, зевая.

– И то верно!
– обрадовался Чердаков.
– Прав Шурка! Наше дело маленькое. Предложить, например, пользоваться двумя резцами вместо одного! Как-нибудь похитрее зажать обрабатываемую деталь в патроне! Инструменты поудобнее разложить возле рабочего места! Рационализация - одним словом! А Семен все мечтает, фантазирует, какие-то необыкновенные машины собирается выдумывать и, обратите внимание, ребята, ко всем лезет со своими фантазиями! Знаете, когда он больше всего меня рассмешил? Рисует в тетрадке какую-то башню. Что это? спрашиваю. Хочу, говорит, придумать такую станцию, которая бы улавливала атмосферное электричество и с помощью его освещала город и приводила в движение станки на заводах. Вот чудак!

– Не он к тебе лез со своим проектом, а ты к нему приставал с вопросами, хмуро вставил Быков.

– А я ему говорю, - продолжал Чердаков, - почему ты, Семен, не обращаешь внимание на обыкновенных кошек? Ежели их гладить, то они тоже излучают электричество! Сам видел неоднократно! В темноте из-под руки искры сыплются. Придумай специальное приспособление, к которому можно было бы привязывать кота за хвост! Твоих знаний вполне хватит - можешь спроектировать подобную электростанцию! Нужно сделать очень простое устройство, основанное на свойстве кота кричать и вырываться! Ну что тебе стоит сконструировать токособирательную щетку? Кот будет об нее тереться, пытаясь освободиться, и все в порядке! Как, ребята, проект? Стоящий?

Шурик громко расхохотался. Семен перевернулся на другой бок, попробовал сосредоточиться, но сквозь байковое одеяло было слышно, как расходившийся Сергей продолжал:

– Незачем было поступать в ремесленное, если мечтаешь изобретать и делать открытия. Каждое образование имеет свое точное назначение.

– Сережа! А, Сережа! А разве из рабочих большие изобретатели не выходили?

– примирительным тоном спросил Шурик Пышной, который уже успел раздеться и сидел на кровати, поджав под себя ноги по-турецки.

– Конечно, - буркнул Быков.

– Э-эээ... сказал тоже!
– вскипел Чердаков.
– Тут дело не обходилось без самообразования. Изобретатель из рабочих сам добывал себе недостающие знания. Бился, как рыба об лед. Это в дореволюционное время так было. А у нас теперь для каждого пути ко всем образованиям открыты! Изобретателем хочешь быть? Ученым? Исследователем? Учись, пожалуйста, по соответствующему курсу. А раз в ремесленное пришел - баста - квалифицированным рабочим будешь. Ну, может быть, рационализатором производства... "

Сейчас Шурка Пышной согласится с доводами Чердакова", - подумал Семен. И действительно, услышал певучий голос Шурика:

– Ремесленное училище, конечно, готовит квалифицированных рабочих, а не научных сотрудников, инженеров или, предположим, профессоров.

Шурик Пышной, полный и светловолосый мальчик, очень редко имел свое собственное мнение и быстро менял его в зависимости от обстоятельств.

– А по-моему, ребята, если у человека есть призвание быть изобретателем, выдумщиком новых машин, и твердость характера у него имеется, то он станет им независимо от того, где он учился и на кого учился, - пробасил Быков, подходя к окну.
– По-моему, самое главное - это сила внутри человека, та, что заставляет его бороться, добиваться своего. Какое, например, образование было у Ползунова, а он паровой двигатель изобрел. Так что образование, по-моему, дело наживное. Семен свое возьмет... Будет дальше учиться...

– Это верно. Семен может своего добиться, потому как...
– начал было Пышной, укладываясь в постель, но тут же добавил неуверенно: - Только как он дальше учиться будет? Ведь по окончании ремесленного ему в обязательном порядке придется работать на заводе четыре года?

– А работать и учиться разве нельзя?
– возмутился Быков.
– Сколько рабочих у нас ежегодно Сталинской премией награждают за изобретения! Да у нас ведь многие рабочие вечерами учатся!

Совсем рядом прокатился громовой удар. Задребезжало стекло.

– Во-оо! Силища какая! Это тебе не кошку натирать...
– провозгласил Чердаков.

– Ребята!
– начал Быков, выходя на середину комнаты.
– Может быть, Семену надо как-нибудь помочь выкрутиться из истории с изготовлением детали. Начудил он - это верно, но сделал он это не из-за хулиганства или от лени, а хотел показать свою выдумку!

– А пусть не показывает, что он умнее всех!
– с жаром отозвался Чердаков.
– Прославиться захотел! Пусть, мол, все знают, какой такой Семен Бурыкин у нас изобретатель!.. Самому инженеру Дуплову нос утер! Надо думать, что инженер ему указал, как следует себя вести.

Семен медленно поднялся на постели и медленно нашел глазами Чердакова. Чувствовалось, что он на что-то решился. Ребята притихли. Стал отчетливо слышен шум дождя и скрип ставни, раскачиваемой ветром.

– Вот и обиделся...
– нерешительно начал Чердаков.
– Неприятно стало, когда напомнили о том, как инженер его отчитывал.

– Слушай, Сережа, - начал Семен внезапно охрипшим голосом.
– Никому я не думал нос утереть. Я прошу тебя, когда говоришь об инженере Александре Андреевиче, таких слов, как "нос утер", применять вообще не смей... Слышишь!!!