Первые шаги

– Да он под заклятием! Вы что? Не видите?

В наступившей тишине раздавшийся хруст и звук осыпающегося стекла показался раскатом грома. В следующую секунду я понял, что тело стало невероятно легким, а пол подозрительно близким к лицу, после чего наступила темнота.

Глава 3

Произнеся сканирующее заклинание, Дамблдор нахмурился, осознавая полученные результаты. Остатки артефакта, каким-то образом разрушившегося, ещё содержали в себе магию, благо времени с момента уничтожения столь странного предмета прошло не так уж и много. Однако, возможность изучить их ответов на возникшие вопросы не давала, вызывая у мага раздражение.

Некто оставил в гостиной факультета Гриффиндор артефакт, создающий эффект заклинания Империо. Причем, детище неизвестного мага не просто заставляло свою жертву сделать строго определенный набор действий, а очень эффективно анализировало происходящее вокруг него и действовало так, чтобы вызвать минимум подозрений у окружающих. Например, вспыльчивого Рональда артефакт заставлял испытывать ярость и желание убить в отношении Грейнджер и Поттера, а их самих таким же настраивал против юного Уизли. Причем, эффект достигался не за счет полного подавления собственных желаний у жертв, а усиления эмоций, блокирования возможности мыслить критически и полнейшего сноса любых моральных стопоров.

– Удивительно, что Поттер ещё мог держать себя в узде, - произнёс Снейп, так же изучавший остатки артефакта.

– Возможно, что у него более высокая сопротивляемость подобным вещам, - вмешался Флитвик, которого Дамблдор вызвал в общежитие алознаменного факультета вместе со Снейпом, - Либо всё дело в нынешнем состоянии мистера Поттера…

Покачав головой, Снейп оглядел гостиную общежития:

– Как бы там ни было, придется обыскать все факультеты на предмет наличия вот таких вот «игрушек».

Наблюдавшая за действиями алхимика и чародея МакГоннагалл, лишь покачала головой. Будучи дипломированным мастером рунной магии и трансфигурации, она владела лишь базовыми, можно сказать, общедоступными, познаниями в менталистике и чарах. С артефакторикой у неё дела обстояли куда лучше, но до уровня того же Дамблдора, способного буквально из любого хлама создать нечто невероятное, ей очень далеко.

– Думаю, стоит проверить всех студентов поголовно на предмет подобных воздействий. Возможно, обнаружится ещё кто-то, - произнесла женщина, оглядывая притихших гриффиндорцев.

Ученики её факультета пребывали в не самом радужном настроении. Весть о том, что в гостиной общежития находился артефакт, подчиняющий себе студентов, вызвала у многих страх. Никому не хочется стать марионеткой, выполняющей чужие приказы. К тому же, в Хогвартсе попросту не учат защищаться и сопротивляться подобным атакам. Эти знания – удел Академии Аврората, но никак не выпускников магической школы.

– Альбус, я могу и ошибаться, но… Стиль этой работы мне знаком, - покосился на директора полугоблин, закончив изучать остатки артефакта, - Он очень сильно напоминает мне творения одного… твоего ученика.

– Полагаете, это… ОН? – повернулся к нему Снейп, поняв о ком говорит декан Когтеврана.

В отличие от Дамблдора, коего алхимик боялся и ненавидел, Флитвик у Северуса вызывал уважение. Многократный чемпион континента в спортивных дуэлях, мастер чар и ритуальной магии, неплохой артефактор… При этом, полугоблин не сидел на крючке у Альбуса. Впрочем, говорить о полной самостоятельности Филиуса не приходилось. Его преподавание в Хогвартсе и должность декана факультета воронов являлись следствием протекции гоблинов, умудрившихся обойти в этом вопросе как гномов, так и дворфов.

– Очень на то похоже, - кивнул Флитвик, - Во всяком случае, стиль работы весьма характерен. Да и… учитывая недавние события, больше некому было подкинуть этот артефакт сюда.

Говорить ученикам о том, что первокурсница с их факультета была одержима духом Темного Лорда и устроила всё то, что происходило в замке в течении учебного года, Филиус не считал правильным. Он, в отличие от Снейпа, не знал, что всё произошедшее подстроил и полностью контролировал Дамблдор. Алхимик же, бросив на полугоблина красноречивый взгляд, лишь покачал головой.

Алхимик прекрасно понимал, что произошедшее явно не связано с «дневником» и василиском, а происходит самостоятельно. Да и поведение Дамблдора говорило о многом. Судя по проскальзывающему недовольству, директору явно не нравилось, что кто-то вмешался в его игры, да ещё и в «личной вотчине», в Хогвартсе, прямо под носом Альбуса, контролирующего тут каждую тень.

– Филиус, Северус, - повернулся к мужчинам директор, - Вместе с Помфри организуйте проверку студентов. До её завершения всем учащимся оставаться в гостиных общежитий. Для исполнения приказа заблокируйте выходы. Проверки проводить в свободных помещениях рядом с ними. Я вызову Аластора и… Пока только его, - подумав, принял решение маг.

– Хорошо, - кивнул Флитвик, бросая вопросительный взгляд на Снейпа.

Алхимик же лишь покачал головой, понимая, что на сей раз ситуация действительно Альбусом не контролируется и некто, по сути, весьма болезненно для самолюбия, щелкнул Дамблдора по носу. Причем, весьма демонстративно.

«Значит, Лорд не так прост, как хотелось бы Дамблдору, - сделал для себя вывод алхимик, - Если уж он умудрился преподнести столь интересный сюрприз, да ещё и остаться незамеченным…»

* * *

Новое пробуждение можно был охарактеризовать одним словом – отвратное. Головная боль, тошнота и головокружение, мгновенно навалившиеся на меня, стоило осознать себя лежащим на кровати, вызывали лишь раздражение. Впрочем, ещё больше портило настроение понимание факта пропущенного удара по разуму. Недопустимая для боевого мага оплошность. И хорошо ещё, что не произошло ничего фатального.

Впрочем, даже без этого самого воздействия, выводы, сделанные в общежитии после слов Невилла, оставались в силе – с семейством Уизли мне не по пути. Ни в каком виде и не под каким предлогом. Ни в Хогвартсе, ни за его пределами.

Учитывая те взаимоотношения, что имели место в троице Поттер-Грейнджер-Уизли, к этому бы всё и пришло, но куда позже и не факт, что ситуация, при которой мог случиться конечный разрыв, не оказалась опасной для жизни… моей или Гермионы.

В этот момент я задумался о своем отношении к однокурснице. С одной стороны, моя личность из прошлой жизни была не просто взрослой, а более чем зрелой. Знания в области магии, боевой опыт, жизнь рядом с аристократами и всей их подлостью, интриги внутри армии и гвардии ради места под солнцем, потери друзей и сослуживцев, что погибали у меня на руках… А с другой стороны – юность уже этой жизни. Детское тело, гормоны и осознание того факта, что у меня всё впереди и весь мир открыт для меня… К этому факту стоит добавить, несмотря на явно скачкообразное развитие разума после слияния личностей, уже сформированное отношение к окружающим, хоть и частично пересмотренное после завершения процесса инкарнации. Именно оно и заставляло меня испытывать ненависть к Рональду, посмевшему причинить вред Гермионе. Несмотря на привитую Верноном и Петунией паранойю, к девочке у моего «реципиента» имелась вполне осознанная симпатия, которая после пробуждения моей реинкарнированной личности никуда не делась.