Первые уроки

М-да. Боли Лонс боялся.

И, кажется, человечек это понял. Потому что кивнул. Не Лонсу, нет. Своим мыслям.

— Рассказывай. Сколько ей было лет, когда ты ее совратил?

Кто кого совратил было большим вопросом, но Лонс все-таки был мужчиной. Поэтому коротко бросил.

— Четырнадцать.

— Детей у вас не было?

— Нет.

— кто знает о вашей связи?

— У нас не связь. Анна моя жена перед Богом.

— С Богом я договорюсь, — ухмыльнулся человечек. — Главное, чтобы люди ни о чем не проведали. Где документы?

— Были у священника, — огрызнулся Лонс.

— И только?

Лонс даже не задумался — соврать ему или нет. Конечно, соврать. Если получится.

— Анна боялась. Да и зачем нам это было нужно?

Только вот человечек ему не поверил. Слишком холодными были его глазки. Слишком умными.

— неужели не подстраховался?

— Хотел. Не успел.

— Все-таки позвать палача? Ты заставляешь меня пожалеть, что я не сделал этого сразу.

Лонс раскололся еще через десять минут допроса. Человечек внимательно выслушал, где лежат бумаги, отдал распоряжения подручным — и добродушно улыбнулся Лонсу.

— Записи в церковных книгах мы уничтожили. А ты… Сам понимаешь — нет человека, нет проблемы. За совращение благородной леди королевских кровей — приговор один. Смерть.

— Сам прирежешь? — прошипел Лонс. Но злоба прошла впустую. Как мимо стены.

— Руки об тебя еще марать.

И кивнул своим подручным.

— Убить. Закопать так, чтобы никто не нашел. Выполнять.

Лонса грубо схватили и повели из комнаты.

Тогда он простился с жизнью в очередной — он уже не помнил который раз. Но оказалось, что все еще впереди.

Подручные выволокли его из комнаты, напялили мешок на голову и опять куда-то потащили, переговариваясь между собой.

— Ну что — к болоту его?

— Можно и к болоту. Только чавкнет.

— А может мы его — того?

Лонс насторожился.

Что с ним хотят сделать? Неужели утопить живьем!? Только не это!!! Хуже смерти Лонс не мог даже представить!!!

— Чего?

— Фарни продадим?

— Фарни?

— а чего нет? В Даркоме, сам знаешь, такие в цене, чтобы и образованный, и симпатичный…

Лонс задохнулся от ужаса.

Дарком!

Для чего там нужны такие, как он — мужчина знал.

Евнухами в гарем.

— Лучше убейте, суки!!!

Ответом ему стал сильный удар по голове. Только звездочки замелькали.

* * *

Двое мужчин переглянулись. Поудобнее прислонили обмякшее тело к дереву. Тяжело, конечно, ну да своя ноша не тянет. А она ведь и правда своя. Вот зачем убивать молодого, сильного, здорового мужика, если можно просто сплавить его отсюда. Да так, что не вернется. Никто еще не возвращался, проверено.

Рабство вообще-то в Уэльстере не процветало. А вот в Даркоме или Варийском Ханганате — за милую душу. Поэтому всегда находились лихие парни, которые ходили вдоль берегов или по рекам, покупали людей — или захватывали в плен, кто там в Даркоме будет разбираться — и продавали живой товар.

Конечно, шли на риск, но прибыль обычно окупала все.

Фарни был как раз одним из таких людей. Ходил в Уэльстер, в Ативерну, в Ивернею… цену платил хорошую и не обманывал. Двое не первый раз продавали ему людей — и знали, что с Фарни можно иметь дело.

— Фарни здесь?

— Ну да. Скоро отплывать будет. Подержит этого в трюме… он молодой, здоровый, симпатичный, ученый, опять же… монеты три за него точно дадут?

Три золотых на дороге не валялись. Поэтому товарищ подумал — и кивнул.

— а давай. Все равно от Фарни не вырвешься и сюда не вернешься…

Сложно сказать — повезло Лонсу или нет. С одной стороны его должны были убить. С другой стороны — разве оказаться в трюме работорговца многим лучше?

С другой же…

Золото на дороге не валялось. У одного из мужчин дочка должна была скоро выходить замуж. и позарез нужно было приданное. А второй, по своей молодости, работал на шута совсем недавно. И не знал, как тот расправляется с нерадивыми или неисполнительными подчиненными. Один поддался жадности, второй решил, что все обойдется — и приказом пренебрегли.

Впрочем, если бы все прошло как надо — им все сошло бы с рук. Но Мальдоная любит такие ситуации. и никогда не упускает шанса дернуть за веревочки.

* * *

Дарий краснел.

Бледнел.

Зеленел.

А была бы возможность — вообще бы залез под пол.

Обычно все шалости сходили ему с рук (справедливости ради — эти шалости касались только крестьян и простолюдинов из ремесленников) но сегодня отец разошелся не на шутку.

— Альдонай, за какие грехи ты послал мне этого недоумка!? Чем я так провинился пред тобой!? Ты что смотришь, недопесок!? Ты хоть понимаешь, что ты наделал?!

Дарий только глазами хлопал. Его вообще выдернули прямо из постели!

А кто виноват, что эти вирмане появились на причале только ближе к рассвету!? Дарию уже надоело их там ждать, но жажда мести была сильнее. А без него стражники точно хватать бы никого не стали. И так одного вирманина упустили, козлы…

Отправив оставшихся пятерых в тюрьму (подвал под ратушей) Дарий вернулся домой и лег спать. И спал, пока стража не выдернула его из постели.

Ему дали справить нужду и одеться. А потом запихнули в карету и отвезли в ратушу. Где отец — барон Торий Авермаль и устроил ему разнос.

И спрашивается — за что?!

За вирман!!!

Хотя это могло и подождать! Посидели бы! Могли бы и дать ему выспаться. А тут!

Отец весь красный, злой — и орет так, что стены трясутся.

— Да ты хоть понимаешь, что наделал?!!

— Да что я такого наделал?! — искренне возмутился Дарий. — Это же вирмане! Разбойники!! Пираты!!! Их и надо арестовать! Судно отобрать в казну, а их самих продать на рудники!!!! Почему нет?!

Барон схватился за голову.