Первый и единственный

— Надо спрятаться! Быстро! — Дрю властно потянул ее к бунгало.

Казалось, он совсем не был испуган. В отличие от него Ева пребывала в состоянии животного ужаса. Она вспомнила, как несколько лет назад лучший друг Бена был убит молнией. Это произошло, когда парнишка вместе с отцом катался на лодке во время грозы. В результате мать мальчика сошла с ума и доживала свои дни в доме для умалишенных, а Бен так и не оправился от этой потери.

Дрю завел ее в бунгало и включил свет. Только теперь он заметил ее состояние. Она была мертвенно-бледной, губы дрожали, в глазах стояли слезы.

— Ева? Что с тобой?

Девушка не ответила, только прикрыла глаза, пытаясь взять себя в руки. Последовала новая вспышка.

— Ненавижу грозы. Ненавижу.

— Странно. Ты ведь жила в Брисбене. Ты должна была привыкнуть к грозам.

— К этому нельзя привыкнуть. Когда-то я совсем не боялась, а потом друга Бена убило молнией. Об этом писали все газеты. Они с отцом катались в бухте, когда началась буря. До берега оставалось несколько десятков метров…

— Какой ужас! Кажется, я помню, о чем идет речь. Это произошло несколько лет назад.

Свет в бунгало мигнул и погас. Дрю невольно поежился. Дом окутала темнота, освещаемая лишь частыми вспышками молнии.

— На кухне есть свечи, — сказал он, — я пойду найду их на всякий случай.

— Хорошо, — проговорила Ева. Ее всю трясло.

— Посиди здесь. И ничего не бойся.

Пошел дождь. Ева слышала, как тяжелые капли стучат по крыше и стеклам. Одно из окон было распахнуто, но она не могла заставить себя встать с дивана и подойти к окну, чтобы закрыть его. Никогда прежде она не чувствовала себя такой беспомощной и несчастной.

— Через десять минут все закончится! — крикнул Дрю с кухни. Спустя несколько секунд он появился в гостиной с фонариком и упаковкой свечей и сразу направился к раскрытому окну.

— Как хорошо, что ты здесь, — выпалила Ева, — иначе я бы умерла со страху. Это самая ужасная гроза в моей жизни.

— Поверь мне, дорогая, — со смехом ответил Дрю, — для местных жителей это всего лишь маленький дождик. Самое страшное — это когда разразится циклон. Он разрушает все на своем пути.

Оглушительный раскат грома потряс бунгало.

— О Господи! — завопила Ева.

Внезапно на секунду включился свет и снова погас.

— Дрю?

— Я здесь, — прозвучал его спокойный голос.

— Я знаю, я глупая, но ничего не могу с собой поделать.

— Чего ты боишься, Ева?

Должно быть, это вино ударило ей в голову, потому что неожиданно для себя она ответила:

— Всего, но не тебя.

— Ты играешь с огнем, Ева, — предупредил Дрю.

— Что с того? Не могу же я всю жизнь осторожничать! Если ты так боишься пожара, в этом случае тебе лучше уйти.

— Мне кажется, ты не хочешь, чтобы я уходил.

В темноте его фигура казалась словно высеченной из камня. Он возвышался над ней — такой сильный, мужественный… Ева поняла, что вряд ли сможет сдержать свои чувства. В конце концов, за все приходится платить, подумала она и вздохнула.

— Что с тобой, Ева? — прошептал Дрю. — У нас ничего не получится, если ты… — Он не договорил.

— И хорошо, что не получится. Если мы… Потом мы оба будем сожалеть.

— Ты боишься, что наши отношения помешают работе? — В его голосе прозвучали нотки иронии.

— Уверена, что я не стану первой женщиной, уволившейся из-за романа с шефом.

Он провел рукой по ее щеке.

— А ты не подумала о том, что уже слишком поздно отказываться? В конце концов, я твой начальник и имею право принять решение за тебя.

У нее перехватило дыхание.

— Пожалуйста, Дрю, — взмолилась она, — не надо! Я не могу!

— Все будет в порядке, не бойся.

Он отошел к окну, и очередная вспышка молнии осветила его лицо. Дождь усилился. Ева не могла больше сдерживаться. Слезы потекли по ее щекам, и в конце концов она разрыдалась. Сердце Дрю дрогнуло.

— Ева, Ева… — Он быстро подошел к ней и обнял ее за плечи. — Этому дому не страшны никакие циклоны. Мы в полной безопасности.

— Я боюсь… — всхлипнула она.

— Что такое? Что с тобой происходит?

Она вскинула голову и посмотрела на него. Дрю не колебался ни секунды. Он прижал ее к себе и ласково проговорил:

— Поплачь, милая, тебе сразу же станет легче.

На секунду воцарилось молчание. Даже шторм утих, будто хотел услышать, как бьются сердца двух влюбленных. Еще мгновение — и губы Дрю коснулись лица Евы. Время словно остановилось для них обоих. Ева отвечала на его пламенные поцелуи со всей страстностью, на которую только была способна. Неужели она зашла так далеко?

Ева рванулась изо всех сил.

— Я не могу! — в отчаянии воскликнула она.

— Не можешь?! — В голосе Дрю прозвучала угроза.

— Я не хочу этого.

— Я так не думаю, Ева. — Он притянул ее к себе и поцеловал в шею. — Ты хочешьтак же сильно, как и я. Не собираешься ли ты обвинить меня в том, что я намеревался тебя изнасиловать?

— Не переиначивай! Здесь нет ничего смешного.

— Давай кое-что проясним. — Он взял ее за руки. — Ты понимаешь, что я влюблен в тебя?

Ева вздрогнула. Ее сердце затрепетало, словно дикая птичка, заключенная в клетку. Она не знала, можно ли верить этим словам. А вдруг это обыкновенный трюк?

— Ты смотришь на меня так, будто я оскорбил тебя! Милая, скажи мне только одно: у тебя были мужчины до меня?

Ева мучительно покраснела.

— Это не твое дело!

— Я не хотел задеть твои чувства, Ева. Я хочу позаботиться о тебе. У меня было много романов, один из них даже привел к женитьбе, но теперь мне нужны по-настоящему серьезные отношения. Я люблю тебя от всего сердца и хочу быть с тобой. Неужели ты не чувствуешь того же?

— Я… я не знаю… — солгала Ева. — Я знаю только одно: когда все это закончится, мне придется уйти из «Транс континентл».