Первый контакт (сборник)

Ему было трудно сфокусировать глаза. Он даже и не пытался читать, он только хотел протянуть время, выиграть еще несколько бесценных секунд жизни. Но тут он увидел уравнение и отреагировал на него с молниеносной быстротой. Фелленден передал ему в результирующих уравнениях и сжатых комментариях к ним теорию путешествия во времени с такой абсолютной ясностью, что тренированный мозг Роднея смог овладеть ею уже при первом чтении. Перед самой казнью ему следовало опять прибегнуть к методу Феллендена, вернуться назад во времени, но на этот раз не совершать убийства. Других вариантов не существовало. Он не должен убивать!

Родней поднял глаза и невидящим взором уставился в противоположную стену. Так вот в чем причина! Вот в чем ошибка! Не в мелких деталях, а в самом факте убийства! Казнь являлась следствием убийства, а не его небрежности при фабрикации ложных улик. И Фелленден, который сам был убийцей, сообщил ему об этом с неоспоримой логичностью! Роднея охватила холодная ярость. Очень хорошо, он вернется назад еще раз. Не к моменту, наступившему сразу после убийства Хейла, а на гораздо более ранний отрезок времени. В тот период, когда Хейл нашел то, за что его нужно было убить.

Охранники подняли его на ноги и связали руки за спиной. Теперь он был совершенно спокоен. Яростно спокоен. Теперь, когда Фелленден передал ему концепцию теории в такой ясной форме, спастись будет необычайно просто. Даже уже находясь на электрическом стуле. С его интеллектом...

Он сказал презрительно:

— Из чистого любопытства я хотел бы узнать, что навело полицию на мой след. Какая-то ерунда, я забыл...

Охранник с удивлением ответил:

— Вы положили стул на пол, пытаясь создать впечатление, что он был перевернут во время борьбы. Вы протащили его за ножку на нужное вам место. Но полицейские поняли, что стул не швырнули на пол, так как его сиденье, которое плохо держалось, не выпало. Кроме того, на ножке остались отпечатки ваших пальцев.

Родней пожал плечами. Весомые улики! Придется вернуться назад и не совершать убийства. Очень жаль! Профессор Эднер Хейл был праведным старым дураком, и его убийство определенно доставило Роднёю удовольствие. Теперь старика придется оставить в живых на третьей временной ветви...

Охранники вывели его из камеры. Он хрипло произнес:

— Я хотел бы сказать два слова Хромому,— Когда тюремщики с удивлением посмотрели на него, он добавил нетерпеливо: — Хромой Госсет! Он здесь, в камере рядом с моей!

Один из охранников покачал головой:

— Здесь нет никакого Хромого Госсета и никогда не было. Я ничего о нем не слышал.

Зеленая дверь отворилась. Родней вздрогнул, но постарался взять себя в руки. Все, что ему нужно сделать,— вернуться назад во времени. Внезапно ненависть к Феллендену затопила его, и он потерял зря несколько драгоценных секунд. Фелленден, этот глупец, смешал в своей записке науку с пycтыми психологическими советами. «Важно,— писал он,— избавиться от всех связей с той временной ветвью, которую вы хотите покинуть. Любые обстоятельства, связанные с ней, не должны иметь для вас никакого значения...» Родней презирал его.

Приземистый страшный стул надвигался все ближе. Родней начал прислушиваться к собственному дыханию, к биению сердца. Каждый удар крови в висках, каждый вздох вел его к стулу. Замедлись, время! Замедлись! Надо отвлечься от окружающей реальности. Отсечь все, что привязывает его к этой временной ветви. С помощью уравнений Феллендена это совсем просто сделать... Фелленден... будь ты проклят, глупец!

Время не замедлялось. Он в приступе паники осознал это, когда его стали привязывать к стулу. И тогда он понял, что Фелленден мертвой хваткой держал его, Роднея, на этой временной ветви. Фелленден сбежал сюда, на данный временной путь,— и это было свершившимся фактом! Инструкции в письме, которые он прислал, не помогали отбросить этот факт, как не имеющий отношения к нему, к Роднёю! Он ненавидел Феллендена страшной, безнадежной ненавистью. Но он должен забыть о нем... забыть и направить все силы, чтобы замедлить время... замедлить время... замедлить...

Он боролся за это всей мощью своего разума — одного из лучших в стране... Он боролся, а его палачи отошли в сторону и ждали, побледнев, когда будет включен рубильник.

И тут он всхлипнул. Но еще продолжал бороться, когда...

Дисбаланс

Если вы собираетесь немного поразвлечься в Лас-Вегасе, имейте в виду: стоит подождать, пока у вас не накопится достаточно денег или пока дважды два не превратится в пятерку. Тогда у вас есть призрачные шансы выиграть.

Необычным событиям прошлого августа уже нашли объяснение. Помимо прочих мест, они охватили одну из долин в Гималаях, Амазонский бассейн, Сидней в Австралии и Перт-Амбой в Нью-Джерси, а особенно досталось Трес-Агуасу в Неваде. Это далеко не все места, где случались странности, и все же список весьма внушительный. Теперь мы понимаем, что природное равновесие было нарушено лишь временно, и космос оперативно отреагировал на сложившуюся ситуацию, приведя ее в норму. Какое облегчение осознавать, что дела обстоят именно так и что все постепенно возвращается на круги своя. А ведь принято считать, что стоит только нарушить равновесие в природе — и беды обрушатся одна за другой, пока мир наконец и вовсе не вылетит в трубу. Но теперь-то мы знаем, что это далеко не так.

Словом, мы — счастливцы.

Картина предельно ясна. Например, в далекой гималайской долине срываются два булыжника, они катятся вниз по склону, пока не застревают между двумя другими камнями. И их становится пять. В этом конкретном месте природное равновесие слегка нарушается, и мы наблюдаем легкое отступление от непреложной истины, что дважды два — четыре. Где-то в Амазонии индеец хиваро стреляет из лука по сидящей на дереве птице. И промахивается. Но стрела продолжает движение. Вверх. Она исчезает из виду и летит с прежней скоростью. Законы природы дают некоторый сбой, поскольку предмет, направляющийся к небу, не падает. В австралийском Сиднее владелец чайной как-то заметил, что два пирожных, каждое из которых равно по весу третьему, сами оказались неодинаковыми. А в Перт-Амбое, в Нью-Джерси, во время ленча, был опровергнут закон, гласящий, что всякое действие вызывает соответствующее ему по силе противодействие. Происходили и другие казусы. Некоторые замечали их, некоторые — нет. Но они происходили.

Равновесие в природе было нарушено. И космос, чтобы восстановить надлежащее соотношение сил и явлений, отреагировал соответствующе. Законы теории вероятностей описывали такого рода события. Космос стремился достичь нового равновесия, в котором уже совершившиеся невероятные события уравновешивались бы соответствующими явлениями того же рода, но противоположного знака. Разумеется, космос руководствовался принципом наименьшего сопротивления. И вот...

Мистер Джордж Бедфорд Гейнс, страховой агент компании «Все отрасли», шел по улице Трес-Агуаса, штат Невада. Солнце освещало мостовую, проникая сквозь сень деревьев, вдали виднелись горы, а рядом — вывески адвокатов, занимавшихся разводами, бензозаправки и игровые автоматы. Поблизости находились клубы «Формоза» и «Освальд», а также здание суда, где без всяких проблем можно было получить развод, и прочие заведения, способные вмиг сделать людей счастливыми.

У Джорджа одновременно был повод и для радости, и для уныния. Проблемой, конечно же, были деньги. Правда, он только что состряпал страховку одному новенькому роскошному отелю в Трес-Агуасе, но комиссионные можно ждать неделями. Отель принадлежал синдикату, во главе которого стоял некий Джо Грек, разъезжавший по городу на большом блестящем автомобиле в сопровождении четырех телохранителей. Джо Грек мог и передумать, и у Джорджа уже были подозрения по этому поводу.

А его счастье, как и сопутствующая ему грусть, было связано с Джанет Дабни. Джордж ее обожал. И у него был соперник, которого он пытался затмить, постоянно попадаясь Джанет на глаза.