Первый марсианин

– Что-то ваш человек немного лихачит, - заметил он.

– А по-моему, этот парень - просто безответственный человек!
– сухо пробросил его заместитель.

Бэррон тяжко вздохнул. Он довольно недобро стрельнул в меня косым взглядом.

– Дайте ему указание притормозить.

Я опять вцепился в трубку телефона, вызвав на сей раз Фрэнка Грея. После третьего звонка раздался его голос, протянувший с ленцой: - Алло! Фрэнк, - негромко пробормотал я.
– Будьте добры, сходите к Джо и передайте ему распоряжение замедлить ход.

– Не слышу вас, - последовал ответ.
– Что вам угодно? Я повторил свою просьбу, четко выговаривая каждое слово, но стараясь при этом не повышать голоса.

– Да перестаньте вы цедить сквозь зубы!
– возмущенно вскипел Грей. Ни слова не понимаю из того, что вы там лепечите.

Меня терзали одновременно два чувства - жалости и гнева в отношении Хосе. Ведь есть же пределы тому, что можно сделать, помогая кому-то, кто сам так и стремится влипнуть в пренеприятную историю, возмутился я про себя. И громко, не заботясь более о том, что меня могут услышать, я проинструктировал моториста в отношении тех действий, которые я ожидал от него. Когда я кончил говорить, на том конце провода несколько секунд царило полное молчание.

– А пошли-ка вы к чертовой матери!
– внезапно вскинулся Фрэнк.
– Это дело меня никак не касается.

Он продолжал упорствовать, несмотря на все аргументы, которые я пытался противопоставить его позиции. В конце концов мне ничего не осталось, как попросить его обождать минуточчку. Я обратился ко всем находившимся в купе пассажирам. Они выслушали мое сообщени, не проронив ни слова. Потом Уэйд настырно кинул Бэррону: - Вот видите, в какую скверную переделку мы попали из-за вашего индейца! Бэрррон со зловещим видом жевал свою сигару. Он отвернулся к окну, за которым все с той же сумасшедшей быстротой проносился пейзаж.

– Пожалуй, лучший выход сейчас - это приказать Фрэнку исполнить то, что ему советовал Билл, - угрюмо хмыкнул он.

В этот момент вернулся звонивший по телефону Уэйд.

– Я разрешил ему при необходимости применить силу, - буркнул он.

Почти тут же шалый бег "Крысы" стал заметно сходить на нет. Тем временем Бэррон натянул на себя герметизированный комбинезон. Уэйд распорядился, чтобы его заместитель достал ему точно такой же. Пока состав не остановился совсем оба босса обменивались колкими репликами. Бэррон не сдавался и упрямо отстаивал свою точку зрения, утверждая, что неспособность справиться с задачей, проявленная одним индейцем с Анд, отнюдь не означает, что и все остальные столь же несостоятельны. В роли гида я провел их вдоль всего поезда к кабине машиниста. По пути я не переставал ломать голову над непостижимой для меня загадкой: что же все-таки нашло на Хосе? Неужели он и впрямь потерял голову? Дверцу командного отсека нам открыл Фрэнк. Хосе нигде не было видно.

– Я наткнулся на него, когда вошел. Индеец лежал, задыхаясь, на полу, - рассказал Фрэнк.
– И тогда я запер его в контрольной кабине, подняв там немного давление.

И он добавил самодовольно.

– Чтобы вылечить этого парня, достаточно ему всего-навсего подбросить немного кислорода.

Я довольно долго изучающе рассматривал его, охваченный какими-то смутными подозрениями. Однако предпочел промолчать, ограничившись тем, что отрегулировал давление. После этого я прошел в контрольное помещение. Хосе сидел на стул с пришибленным видом. Жалко поднял на меня глаза. На все мои вопросы односложно пожимал плечами.

– Джо, - обратился я к нему в конце концов довольно жестко.
– Мне хотелось бы, чтобы вы на какое-то мгновение отбросили вполне понятную природную гордость и подробно рассказали обо всем, что тут произошло.

– У меня неожиданно закружилась голова, - убитым тоном промямлил он.

– Было такое ощущение, что меня вот-вот разорвет на куски. И я не знаю, что случилось после этого.

– С какой стати вы начали наращивать скорость? Он часто заморгал. Его темные зрачки расширились, в них явственно проступило недоумение.

– Сеньор, - наконец выдохнул он, - Я ничегошеньки не могу вспомнить.

– Как мне представляется, - раздался из-за моей спины голос Фрэнка мы, скорее всего, вошли в зону пониженного давления , и декомпрессия его доканала.

Я отрицательно покачал головой. Перед глазами все ещё стояла утренняя сцена, когда Хосе доказал свое превосходное зрение.

Вспомнилось и то, с какой непринужденностью он взобрался чуть позже, днем, на холм. Выносливость, которую он при этом проявил не шла ни в какое сравнение с тем, что потребовалось бы от него после ничтожного изменения атмосферного давления. К тому же двери командного отсека были герметически закрыты. А это означало, что внутреннее давление никоим образом не подвергалось его внешним изменениям.

Я обернулся и ещё раз сосредоточенно посмотрел на Фрэнка.

В ответ тот с вызовом уставился на меня. Дважды я приоткрывал рот, чтобы задать ему кое-какие вопросы, но так и не решился на этот шаг, памятуя о нашей долгой дружбе. Позади Грея мелькнул Бэррон, крутившийся возле контрольного прибора, измеряющего давление в кабине. Затем он, подойдя к Уэйду, принялся тихо и с весьма сердитым видом что-то ему излагать. Но вице-президент явно не соглашался с ним. А стоило Бэррону иссякнуть, как он прямиком направился к Фрэнку с протянутой рукой.

– Господин Грей, - нарочито громко произнес он, - мне хотелось бы поблагодарить вас за то, что своими действиями вы, несомненно, спасли нам жизнь. И что бы не случилось, я непременно поддержу вас, можете быть в этом абсолютно уверенными! Бэррон тем временем потянул меня за рукав. Я последовал за ним, выйдя из командного отсека.

– Скажите, Билл, - спокойно обратился он ко мне, - можно ли увеличивать или понижать давление в этом помещении, находясь в контрольной кабине? Подобного рода информацию он мог получить и от других источников. А посему я, не колеблясь ни секунды, ответил на его вопрос утвердительно.

– Так, - невозмутимо продолжал он, - а теперь будьте столь любезны и поделитесь своими наблюдениями:имелись ли какие - либо признаки кислородного голодания у индейца в вашем присутствии?
– Абсолютно никаких.

– А есть ли у вас какие-либо соображения насчет тех чувств, которые испытывает к Хосе ваш моторист? Не враждебно ли он настроен в отношении планов принятия на работу в нашу систему индейской рабочей силы?
– Понятия не имею, - честно признался я и взглянул на часы.
– Послушайте, полагаю, что нам пора отправляться в путь. У нас накопилось уже сорок три минуты опаздания.

Как только поезд вновь набрал скорость, я передал ручку управления Хосе, а сам отправился в контрольную кабину. Фрэнк занимался регулировкой температур, и я терпеливо подождал, пока он закончит со своим делом. Наконец он соизволил обратить на меня внимание.

– Разыграно неплохо, - как бы невзначай заметил я.

Он даже и не пытался как - то отпираться.

– Вопрос стоит ребром: сейчас или никогда, - задиристо фыркнул он.

– Итак, вы не отрицаете, что сознательно понизили давление воздуха в кабине, чтобы скомпрометировать Джо? Сквозь прозрачное забрало каски скафандра было превосходно видно, как его рот растянулся в улыбке до ушей.