Первый отряд. Истина

Мы могли не дышать, не испытывать страха, читать мысли, стрелять по мишеням. Мы могли взять в руки оружие и победить смерть. Ненадолго, но все же…

Она объяснила нам, как. Операцию «Реаниматор» разработал Белов.

9

ЗИНА

… — Я несколько раз прокручивала эту сцену в мультфильме. Как мы являемся в мир живых. Как приезжаем из Сумеречной Долины на джипе, прямиком под Демянск. Как сражаемся с бароном фон Вольффом и его мертвым войском. На стылой снежной равнине, и вороны точно вмерзли в зимнее небо, растопырив черные крылья… Красивые кадры. И наглядные. Но все было не так.

Никто не может явиться в плоти и крови с той стороны. Особенно те, чьи тела были сожжены на ритуальном костре. Чьи тела стали просто золой, и землей, и травой, и кустиками земляники. Чьи тела стали лишь воспоминанием на той стороне. Очень подробным, правдоподобным воспоминанием — но при этом таким же изменчивым, ненадежным, как и все остальное в Долине…

Воспоминания не могут сражаться.

Мы должны были дойти до границы и там, в Министерстве, ждать сигнала от Нади. Ждать вызова с той стороны. Ждать ее приглашения.

А когда она нас позвала, когда жужжание и вибрация башни превратились в давящий, почти неслышный, но словно бы разрывавший нас гул, когда спустилась, а потом снова спала свинцово- серая пелена, когда мы вдруг оказались над снежной равниной, над битвой, в ледяном, пронзительном воздухе, не прикрытые ни одеждой, ни плотью — в тот момент мы должны были занять чужие тела. Еще теплые внутри, окровавленные тела только что павших в бою — мы должны были взять их себе, точно так же, как сами они в прошлых боях брали себе сапоги и винтовки убитых…

Четверо юных солдатиков, почти дети, в одном окопе. Один застыл, свернувшись калачиком, как младенец. Один на коленях, точно в молитве, лицо уткнулось в сугроб. Двое других разметались на красном снегу в причудливых позах — как будто их мучили тревожные сны и они хотели проснуться. Они смотрели в свинцовое небо, прямо на нас. Они смотрели, как падают снежинки с шестью лепестками… Они нас устраивали. Потому что они не моргали. Они были пустыми. И снежинки с шестью лепестками не таяли у них на губах.

Лично я себе выбрала стоявшего на коленях. Не хотела оказываться внутри того, кому только что смотрела в глаза.

10

ЗИНА

Она выбрала себе стоявшего на коленях. Не хотела оказываться внутри того, кому только что смотрела в глаза. Она успела почувствовать тяжесть чужого одеревеневшего тела. Будто кто-то на нее навалился, прижал к земле. Она успела почувствовать жгучую снежную маску у себя — у него — на лице. Она успела почувствовать вкус железа и пороха. Она успела заметить, как зашевелились те двое, что лежали на красном снегу и смотрели на небо.

А потом ее ангел сказал:

— Что, сбежать собиралась? Нет уж, девочка, от нас не сбежишь.

И тогда Зина очнулась. В своем собственном теле. На юге Германии. На больничной кушетке.

В комнате с жужжащей электрической лампой. Без окон.

Ее руки и ноги стали тонкими, как у кузнечика. Голова обмотана коконом проводов. Две прозрачные гибкие трубочки присохли к носовым пазухам. Она чувствовала себя кузнечиком в паутине. Она хотела вскочить — но тот, кто сплел паутину, был намного сильнее.

Он явился ей в ареоле дрожащего света. В белоснежном халате врача и в фартуке мясника. Пряди бурых волос прикрывали блестящую лысину. Бурые усики стекали узкой полоской от носа к нижней губе. У него был высокий лоб и дряблые щеки. Нездоровый цвет лица человека, проводящего свои дни под землей.

У него были глаза спаниэля и брезгливо поджатые губы. Он склонился над ней и сказал почти ласково:

— Не дергайся, моя девочка.

Это был голос ангела. Того самого, что ее направлял.

Он сказал:

— Ты пробыла в коме полгода. Атрофия мышц. Ты так просто не встанешь.

Он сказал:

— С возвращением. Ты была хорошим агентом на той стороне. И еще. Ты побила все рекорды по длительности путешествия.

…Ее не убили там, в лесу, при полной луне, двадцать второго июня. Марата, Валю и Леню убили — а ее нет. Ее погрузили в кому и отправили на ту сторону. Некропортал. Эльза Раух знала, как готовить состав для инъекций.

— Я и не думал, что все так гладко пройдет, — сказал задумчиво «ангел». — Еще никто из живых не смог пробыть в Долине так долго. И вообще так легко найти вход в Полую Землю. Поздравляю! Мы присвоили тебе звание первого некроагента.

Этот голос. Такой спокойный, надежный и безразличный. Сколько вопросов он ей задавал. В скольких прогулках сопровождал, опекал. Они не убили ее. Они сделали ее первым в мире некроагентом…

— Кстати, меня зовут Георгий Карлович Греф. — «Ангел» протянул Зине свою бледную пятерню. — Я работаю вместе в профессором Зигмундом Рашером. Кроме того, я первый помощник профессора Альфреда Хирта.

Она заметила, что у него до странности гибкие, словно бескостные, пальцы. Его пальцы напоминали связку мучных червей. Она не стала их трогать. Не ответила рукопожатием.

Тогда мучные черви крепко обвили ее запястье.

— Измерим пульс, — сказал Греф. — А я покамест введу вас в курс дела. Такой талантливый некроагент, как вы, имеет право знать, на кого он работает. Знать и гордиться. Мы работаем на самую достойную, самую прогрессивную и самую интересную организацию Третьего Рейха — «Аненербе», общество по изучению древней германской истории и наследия предков. Профессор Август Хирт, гауптштурмфюрер СС, глава анатомического института СС, руководит всеми медицинскими программами «Аненербе». О, это очень интересные программы, моя девочка! К сожалению, я не могу вас прямо сейчас познакомить, герр Хирт отбыл для исследования экспериментальных материалов в концлагерь Дахау, и герр Рашер отбыл с ним вместе, но это великие, великие эксперименты, вне всякого преувеличения, они перевернут мир!.. — Спаниэльи глаза Грефа подернулись маслянистой пленкой восторга, и он закрыл их, точно боялся закапать маслом халат.

— …Экстремальные состояния человека… Опыты с декомпрессионными камерами и обморожениями… Животный потенциал душевного тепла… — Его бледные пальцы все сильнее сдавливали ее запястье; он говорил тихо и нежно, как будто молился. Как будто просил спасения у Господа — для себя и всех грешников.

— …Знаешь ли ты, моя девочка, что куда более эффективным показал себя метод отогревания замороженных заключенных не горячей водой, а теплом обнаженного женского тела?.. Эй, тише, тише, не надо так нервничать. Какой частый пульс, это может плохо сказаться на твоей физической форме. С таким частым пульсом недолго и сознание потерять, милая! А ведь я еще не рассказал, какой программой занимаюсь я лично. Я возглавляю отделение некротранспортировки и Полой Земли. Но до тебя мой экспериментальный материал не был столь…