Первый пользователь. Книга 4
Шрифт:
Я двигался с ошеломительной даже для меня самого скоростью, скрываясь за попадающимися по пути укрытиями, использовал стальные борта неловко толкающейся бронетехники, старающейся меня переехать, но только задевающей друг друга, убивал врагов, забирал у них оружие, отстреливался, каждым попаданием поражая как минимум по одному человеку, но всего этого было недостаточно. Снаружи непрерывным потоком прибывало подкрепление, с ходу вступающее в бой. Повезло еще, что в ангаре было не так много места и по мне не могли вести огонь с крупнокалиберных орудий, сомневаюсь, что я бы пережил такое. Но и так, периодические попадания вызывали срабатывание защитного навыка, и уже меньше, чем через минуту я оказался вообще без энергии. Еще и необходимость держать топор в руке, чертовски мешала. Если с пистолета было вполне удобно вести огонь, то держать винтовку становилось не так комфортно. Понятное дело, что я даже
Краем глаза заметил убегающего жирдяя, выстрелил ему вслед из отобранной у противника винтовки, которую я вырвал у него вместе с рукой, но не убил, его закрыла спина телохранителя, даже не дернувшаяся от попадания, а затем, с визгом шин, рядом остановился военный автомобиль и его как мешок с картошкой закинули внутрь. Единственное, я успел всадить одну пулю в ягодицу генералу, вызвав вопль боли и негодования. Еще несколько выстрелов, но бронированному хаммеру было абсолютно все равно на попадания, и я разочарованно отбросил опустошенный автомат в сторону, попав прикладом точно в лоб очередному противнику.
Снова бросился в бой, периодически даже отбивая лезвием топора летящие в меня пули. Вспомнил опыт брата и несколько раз сумел рикошетом поразить прячущихся за укрытием врагов. Не то, чтобы я специально тратил на это время, развлекаясь в бою, просто мне показалось, что если я подверну металл определенным образом, то все получится.
Изредка я даже замечал трупы с перерезанным горлом, которые точно не были моей работой и понял, что мне помогает Екатерина. Интересно, что она сейчас думает о таинственной фигуре, с ее точки зрения, практически неуязвимой к повреждениям. Лица она моего не видела, о броне знает всего несколько человек, а значит, что она сильно удивится, когда все закончится и мы сможем поговорить. И вообще, как она до жизни то такой докатилась, как стала киллером и куда пропала после того, как Анна всех разлучила? Я, конечно, еще в первый раз заметил в ней какие-то странные замашки, когда она потрошила монстров, но не думал, что она вырастет настолько. С прошлого раза, когда мы виделись в портале, она, значительно улучшила свои навыки и теперь я даже не мог ее заметить в невидимости. Раньше было хоть слабое дрожание воздуха, по которому можно было определить, а сейчас все, абсолютная невидимость, конечно за исключением следов на поверхности. Хотя на заднем фоне сознания мелькнуло что-то странное и я, схватив эту мысль за хвост, понял, что все-таки чувствую ее.
В бою, мой уровень понимания и ощущения окружающего пространства, которое я открыл в себе, пока пробирался по тоннелям под Красной площадью, эволюционировал с бешенным темпом. Казалось, что при угрозе жизни, все навыки стремятся стать лучше и сильнее, чтобы защитить мою бренную тушку. И если раньше я ощущал только землю вокруг себя, то теперь понимал, что даже если закрою глаза, буду знать все, что происходит вокруг меня в радиусе пяти метров. Голова буквально взрывалась от такого количества информации и я, продолжая двигаться и уворачиваться от выстрелов, ощущал, как по лицу, скрытом под шлемом, стекает кровь.
Наверное, в итоге, меня и подвело это состояние сенсорной перегрузки. Слишком большое количество поступающей информации снизило мою концентрацию. Враги перестали прибывать, бегающих людей с оружием становилось все меньше, и в какой-то момент вражеский командир понял, что я спокойно вырежу всю базу, а затем уйду своим ходом, и чтобы не допустить этого, отдал приказ на атаку всеми силами. После того, как в оружейный ящик передо мной влетел танковый снаряд, а я обнаружил себя летящим в воздухе, от взрыва боеприпасов, то понял, что шутки кончились. В бой вступила техника, а значит, пора было уходить. Если бы у меня еще оставалась энергия, то можно было бы побороться, в конце концов, даже навык осушения, примененный в нужном месте, вытянул бы двадцать процентов влаги из окружающего пространства, а это повлияло бы даже на танк. Без гидравлики, смазки и кучи других технических жидкостей, вряд ли он сможет работать. Изменится вязкость, плотность и все это в комплексе, даже если не сразу выведет технику из строя, то, как минимум значительно снизит ее боевые характеристики. А уж если бы у меня сейчас была энергия, то можно было бы воспользоваться навыком охлаждения и в последние секунды действия навыка, пробежаться, по максимуму промораживая все, что попадается под руку.
Короткая очередь с крупнокалиберного пулемета подловила меня на очередной перебежке, когда я встал после падения и пытался спрятаться от обстрела за защитой отчаянно
маневрирующего по ангару танка, в попытке сбежать из ангара. Она отбросила меня в сторону, к счастью, не пробив защитного костюма, а вот танковый снаряд, прилетевший снаружи здания, он сдержать уже не смог. На последних усилиях я дернулся в сторону, практически увернувшись, но вместо того, чтобы оторвать мне голову, он попал чуть левее и вырвав мне руку, с зажатым в ней топором, унесся с ней вдаль, взорвавшись у противоположной стены ангара.В кровь вспрыснулось безумное количество адреналина, время послушно замедлилось, и я с ужасом осознал, что потерял ту руку, на которой находился и коммуникатор, и защитный браслет, и топор. Черное покрытие, лишившееся управляющего элемента, как вода, начало стекать по телу, оставляя его совершенно беззащитным и я совершил единственное, что еще мог сделать.
Нырнул сознанием в инвентарь, попытался вытащить кинжал, но отсутствие энергии, в ноль просаженное выстрелами противников, не позволило мне этого сделать. Чувствуя, как внутри меня натягивается струна, я тянул и тянул квантовый эффектор наружу, понимая, что от этого зависит моя жизнь и наконец что-то лопнуло, внутри все затопило чем-то горячим, голову пронзила резкая боль, но он оказался в моей правой руке. Уже практически теряя сознание от потери крови, я открыл портал у себя под ногами и завалился в него, пропуская над собой автоматную очередь, вспоровшую пустоту.
Вывалился я в каком-то ущелье и сразу же пришлось перекатываться вбок, уходя от удара огромной каменной лапищи. Вот только поверхность начала затягивать меня внутрь, вместо твердой земли был какой-то ил, в котором я сразу застрял. Я только успел заметить огромную фигуру, слегка похожую на человеческую, и имевшую две руки и ноги, как меня все-таки достали и вторым ударом отправили в полет, заодно сломав ребра. Отхаркивая кровь, и старательно пережимая рукой обрубок плеча, с которого продолжала толчками бить кровь, я обреченно смотрел на приближающуюся ко мне фигуру и даже не мог сдвинуться с места. Заиленная почва захватила мои ноги, засосав их по колено и как я не дергался, то не мог освободиться. А вот каменный голем, имеющий широкие разлапистые ступни, вполне нормально шел ко мне, шлепая по поверхности. Правда все же старался наступать на многочисленные камни, лежащие на поверхности и не затягиваемые внутрь. Уже на его подходе, действуя скорее по наитию, я вложил всю оставшуюся волю и силой раздвинул ил передо мной. Противник рухнул вниз, вязкая масса тут же начала заполнять освободившееся пространство, и я рухнул назад, наконец потеряв сознание. Монстр, которому оставалось дойти до меня совсем немного, намертво увяз и на поверхности осталась только его каменная голова, которая теперь тянулась к мои ногам, щелкая зубами и не доставая до них буквально несколько сантиметров.
В очередной раз пришедшая в себя обнаженная девушка закашлялась, рефлекторно стараясь избавиться от скопившейся в легких соленой воды, и встав с каменистого пляжа, пошатываясь, отошла подальше от берега, убираясь от вновь начавших накатывать волн. Радовало то, что несмотря на январь, температура на острове была в районе тридцати градусов. И она, избавившаяся от тяжелой одежды в попытке продлить свою жизнь в борьбе с волнами, перестала страдать от холода.
— Господи… Да за что же мне все это? — Вырвалось у нее после осознания того, что на какое-то время все закончилось, и теперь она в безопасности.
Аня достала из инвентаря воду и не останавливаясь, выхлебала полтора литра, утоляя свою жажду. Затем достала упаковку колбасы, жадно разорвала пластик зубами и начала проглатывать ее, практически не жуя.
В краткие моменты самосознания в пучине вод океана было совсем не до еды. Когда приходишь в себя, а вокруг тебя бушует шторм и многометровые волны вздымают твое тело, чтобы затем обрушить его с высоты многоэтажного дома в пучину, затем они же выбивают весь воздух из легких и затягивают вглубь, чтобы снова вытащить наружу и повторить цикл сотни раз. В эти моменты не то, чтобы не до еды, там осмысленности практически нет, да и конструктивные идеи не появляются, и ты абсолютно ничего не можешь сделать, просто являясь игрушкой слепой стихии и молишься о том, чтобы выжить, а за любые движения отвечают инстинкты.
Где-то там, осталось висеть окно портала, которое она попробовала открыть, в тщетной попытке спастись. Но у нее не было даже единственного шанса добраться до него. Скорость штормовых волн периодически доходит до шестидесяти километров в час, а максимально известное зарегистрированное число вообще превышало сто двадцать, а тут такое ощущение, что было еще больше. И сначала появившийся возле нее светлый прямоугольник прохода в локацию быстро исчез вдали, на прощание мелькнув белой вспышкой.