Первый рейд Гелеарр

— А кому она нужна кроме нас, Шейн?

— Кто знает… дошел слух до меня, что этими детками интересовался кто-то из верхушки власти на Земле. Да и эсторинги, что-то намекали…

— Сколько?

— А вы торгаш, шеф! А я вот отдыхать больше люблю, чем торговаться. И отпуск для меня — святое. Ну, вы и сами знаете…

— Еще месяц отпуска за наш счет, оплачиваемая поездка на любой курорт и десять тысяч на сувениры.

— С вами исключительно приятно иметь дело, шеф.

— Через пятнадцать минут с Барри в моем кабинете.

Коммутатор потух.

— Есть, шеф! — прошептал Шейн, отсалютовав темному экрану, повернулся и громко сказал, обращаясь в зал: — Вот так вот, дурачье! А вы тут сидите, лясы точите, да просыраете святое дело нашей компании…

— Не свисти, Шейн, — кинул ему через стойку бармен. — В том, что у ребятишек шарики за ролики заезжать начали, эти двое не виноваты.

— Это никого не оправдывает. Ладно, подрастут, подучатся, и быстрее соображать начнут. Все мы с чего-то начинаем. Я тоже когда-то многого не понимал.

— Плохо вы с ребятами поступаете, — со злостью процедил сквозь зубы бармен. — Не нужно было сементарисы использовать. Не правильно это. Ведь если они все вспомнят, они вам не простят! Они нам всем не простят!

Шейн повернул голову в его сторону, окинул бармена уничижающим взглядом и сказал:

— Ой-ой, без сопливых разберемся! Ладно, всем счастливо оставаться.

Шейн демонстративно откланялся и вышел из бара. Уже за дверью он натолкнулся на кого-то и буркнул на ходу:

— Прошу прощения.

— Ничего-ничего, — незнакомец оказался женщиной с довольно приятным голосом, — а я как раз вас разыскивала.

— Меня? — Шейн от удивления даже остановился. — А зачем?

— Дело есть к вам.

— Дамочка, а давайте через часик, — он окинул ее взглядом. Женщина оказалась еще и довольно симпатичной. — Если вам очень нужно, я вернусь… к такой как вы, сложно не вернуться. Просто у меня сейчас дело одно есть…

— Дела подождут.

Шейн вздохнул. По ее голосу стало понятно, что она не расположена к разговору с ним в вальяжном тоне и уж тем более у нее планах не было завтра с утра проснуться с ним в одной постели. Но что-то ей было от него нужно.

— Ну, ладно, говорите.

— Не беспокойтесь, это не займет много времени.

Мир вокруг стал тускнеть. Шейн заметил это и расхохотался, а когда успокоился, сказал:

— Да что ж это такое! Откуда вы все беретесь, такие ушлые? Вы хоть знаете, с кем связались?

— Знаю, — коротко ответила незнакомка.

— И что же вы обо мне знаете?

— Достаточно было бы и того, что вижу, но знаю все-таки немногим более.

— А ведь внешность может быть обманчива…

— Золотые слова. Еще парочку таких и я даже немного пожалею, что мне приходится это делать.

— Ну почему сразу «приходится»? — Шейн воздел руки к небу. — Да откуда вы все такие свихнувшиеся беретесь? Кто вас заставляет это делать?

— Никто. Но меня попросили помочь.

— Да? Кто же это попросил и в чем помочь?

Вокруг становилось все темнее. Но Шейн не боялся. Улыбка на его лице становилась тем шире, чем темнее становилось вокруг. Не один десяток подобных храбрецов переходил ему дорогу. Не один с ним не справился. Еще бы — он был одним из сильнейших телепатов корпорации.

— Алекс просил, — ответила незнакомка.

— А кто такой Алекс? — с презрением спросил Шейн.

— Тот, кто не стал бы церемонится с тобой. Он бы размазал тебя через секунду после того, как ты покинул бар.

— Ой, как грозно… боюсь-боюсь. Ну и где он этот твой Алекс?

— А он тут.

— Тут — это где?

— В городе.

— Прекрасно. Знаете что, дамочка, я, честно говоря, хотел бы с вами провести сегодня вечер, а может быть и ночь, но вы, видимо серьезно затаили на меня какую-то обиду и нам с вами придется трахать друг другу мозги, а не тела. Обидно, но удовольствия от этого вдвоем не получишь. Но я вам обещаю, что если мне понравится, я даже оставлю частицу вашего разума на предстоящую ночь. Чтобы вы поняли, от чего вы добровольно отказались.

— Заманчивое предложение, но я, пожалуй, откажусь.

Вокруг них не осталось ничего. Теперь были только они и пустота. Но Шейн не спешил, он любил побольше узнать о тех, кого через несколько мгновений отправлял в небытие их собственного разума. Ведь они же тоже до встречи с ним, были кем-то. Он всегда себя убеждал, что вселенная ему не простила бы, если бы он их просто хладнокровно стирал, а не выведывал какую-то изюминку личности и таким образом не сохранял бы память о тех, кого уничтожал.

— А я надеялся, что на этой планете не осталось идиотов, которые будут так безропотно губить свои жизни, пытаясь меня одолеть.

— Ну, на этой планете их, может, и не осталось вовсе, — сказала незнакомка и очаровательно улыбнулась.

— Дамочка, вы хоть понимаете, что связались с одним из сильнейших телепатов на планете?

— Понимаю.

— И вы не боитесь?

— Нет.

— И почему же, позвольте узнать?

— Может потому, что я дура, — она улыбнулась, но улыбка уже была не мягкой, а холодной. — А может и потому, что я один из сильнейших телепатов в галактике.

— Врете.

— Не больше, чем ты.

Что-то кольнуло Шейна в затылок. Была ли это догадка о том, что она могла и не обманывать. Или может задним умом он уже запаниковал. Нет, Шейн бы не приобрел славы человека, готового для достижения цели на то, о чем другие и не задумывались, и не был бы столь сильным, если бы каждый раз поддавался подобным мыслям. Вот только если она действительно была не с этой планеты…

— А ты дерзкий! — и вновь незнакомка подарила ему очаровательную улыбку. — Это самоуверенность или гордость?

— Это понимание закономерности вещей. Я силен, я знаю уровень своей силы, я уверен в себе. Я победитель от природы. А победители побеждают. В этом и заключается закономерность.

— Тоже самое я могу сказать и про себя. Так что в этом мы равны.

— Зачем нам это? — спросил Шейн для разрядки обстановки. Он уже попробовал ее атаковать. Чувство было такое будто на большой скорости головой влетел в железобетонную плиту. Но он все еще был уверен в победе. «И не таких орешков кололи». — У нас столько общего. Мы оба сильны, так давайте добиваться всего вместе, весь мир прогнется под нас.